- Можешь считать, что я сошла с ума, - так закончила Мамочка словоизлияние. - Думай что хочешь, только всё это произошло на самом деле.
К несказанному её удивлению и великой радости, Эймер воспринял столь необычный рассказ абсолютно нормально. Тщательно подтянув перчатки и задумчиво цыкая сквозь зубы, Мальчик осторожно, словно боясь обжечься, взял "Апокалипсис", медленно перелистал, осмотрел прощальную надпись, оставленную старушонкой, внимательно перечитал все до единой Мамочкины записи в тетрадке. Ещё поцыкал, отложил наконец книжку и тетрадь и выжидательно уставился на "виновницу большого шума".
- Ну, и что ты скажешь? - с замиранием сердца спросила Мамочка. Эймер был первым, кто подробно ознакомился с её работой, поэтому легко представить, что значило для Мамочки его мнение.
- Как я понял, в библиотеку ты вчера с этой книжкой ходила? И с теми, в прозрачной сумке? - неизвестно для чего спросил Эймер, хотя ответ был очевиден.
- С ними, с ними, - буркнула Мамочка и вновь спросила, едва сдерживая нетерпение: - Так что ты думаешь обо всём этом?
- А ничего, - Мальчик был на удивление спокоен. - Ты обратилась явно не по адресу.
Мамочка разочарованно вздохнула. Ну вот, первый же человек, которому она дала почитать тетрадку, остался равнодушным к результатам её размышлений! А она ещё собралась воевать! Тоже нашлась вояка... Хотя с другой стороны, Эймер и не критикует резко, и сумасшедшей её не называет. Может, дать почитать другим?..
- Нет-нет! - протестующе воскликнул Эймер, который пристально следил за собеседницей из-под смеженных век. - Ты не думай, будто я не оценил твой труд. Ты проделала просто титаническую работу за какие-то сутки! Ума не приложу, как ты смогла уложиться в столь короткий срок. Ни за что бы не поверил, если бы своими глазами не видел, как позавчера вечером ты пыталась разыскать "Откровение". А так... - на лице Мальчика появилось искреннее удивление, и он вновь цыкнул. Мамочка хотела сделать ему замечание по поводу странной и не очень красивой привычки, но потом решила, что всё это мелочи, недостойные того, чтобы обращать на них внимание. А Мальчик продолжал объяснять:
- Но повторяю, ты обратилась не по адресу. Я не верю ни в Бога, ни в чёрта - ни в кого. Так что оценить по достоинству игру твоего ума мне не под силу. Извини... - и Эймер состроил виноватую мину.
- Как это ни в кого? - Мамочка была просто поражена подобным нигилизмом. - Даже в ведьм не веришь? И в сглаз? И в чёрных кошек? И в счастливый билет? И в чих "на правду"?
- Ни в одну примету, что поделаешь, - Эймер развёл руками, демонстрируя огромное сожаление по этому поводу. - Всё это глупости и бабушкины сказки.
- И в судьбу? И в везе... - тут Мамочка застыла с разинутым ртом, потому что совершенно неожиданно вспомнила, как проклятое число зверя совсем недавно вторглось в её судьбу.
- Что ты сказала? - переспросил Эймер. Если бы Мамочка не погрузилась с головой в неприятные воспоминания, она непременно обратила бы внимание на чрезвычайную бледность Мальчика и лёгкую дрожь в его голосе. - Я не понял.
- Я спросила, веришь ли ты в судьбу и везение, - пролепетала перепуганная Мамочка, - и тут же вспомнила, как этот, из сна, подставил мне ножку. Только я ведь не знала тогда ещё... Господи, значит, он уже тогда следил за мной!
Эймер вытянулся на стуле и непроизвольно цыкнул.
- Ага, вижу, ты тоже вспомнил! - обрадовалась Мамочка, глядя на Эймера. Хотя Мальчик не стал ни подтверждать этого, ни опровергать, лишь молча начёсывал на глаза чёлку, зато Мамочка готова была побиться об заклад, что так оно и есть. - Правильно, дорогуша. Когда мы гуляли и зашли в гастроном, я сыграла за тебя на автомате и выиграла целую кучу денег. А выиграла-то с помощью проклятого числа зверя! Там же выпало шестьсот шестьдесят шесть по всем пяти линиям! Господи Боже, это в самом деле была куча денег, на которые мы так славно покутили. Но откуда я знала, что мне подбросил их сатана... А я-то, дура несчастная, обрадовалась, взяла их... Господи, что ж теперь будет?!
Совершенно расстроившаяся Мамочка схватилась за голову, поэтому не заметила, что Мальчик обмяк, расслабился, возведя очи к потолку, вздохнул с громадным облегчением и несколько раз качнул головой из стороны в сторону, как китайский болванчик. Даже лицо его слегка порозовело.
- Ну, теперь-то ты видишь! - после длительной паузы Мамочка вновь обратилась к Мальчику, надеясь, что уж теперь-то он её поймёт. - Теперь ты видишь, насколько всё это серьёзно?
- Вижу, - отозвался Эймер, глядя ей прямо в глаза. - Я теперь всё вижу. Ты меня убедила. И я понимаю, что не зря ты ко мне обратилась. В самом деле, моё вмешательство требуется, причём незамедлительное. И мне тебя жаль. Ты не поверишь, Мамочка, насколько мне тебя жаль! И не поверишь, с какой неохотой встреваю я в твоё дело, несмотря на серьёзность ситуации.
Мамочка совершенно не уловила двусмысленности последней тирады Эймера, лишь подумала: "Мальчик мой, добрая душа! Он ввязывается в немилое ему занятие только из хорошего ко мне отношения, только потому, что я оказалась в беде". А вслух жалобно спросила:
- Эймер, ты меня не бросишь?
- Тебя?! Что ты! - Мальчик ласково посмотрел на неё, но тут же вскочил и принялся ходить из угла в угол кабинета. Кажется, и у Эймера сдали нервы, он ведь ещё так молод...
- Не бросай, ладно? - взмолилась Мамочка, опасаясь, что он сейчас же передумает. - Ты видишь, насколько всё это серьёзно...
- Вижу! - с совершенно неожиданным бешенством крикнул Эймер, но тут же смягчился, извинился за секундную вспышку и сказал: - Нет-нет, моё слово твёрдое. Я не оставлю тебя одну ни за что, можешь не переживать. Почему ты так боишься, что я это сделаю?
- Ну, как же... - Мамочка виновато потупилась. - Ведь я... я... запачкалась деньгами сатаны...
Бедная Мамочка впала в совершеннейшее отчаяние.
- О чёрт, - выругался сквозь зубы Эймер, - опять ты об этом выигрыше! Плюнь на него, забудь! Во всяком случае, оставлять тебя одну, когда ты так волнуешься, просто не по-джентельменски. Если хочешь, я стану даже приглядывать за тобой.
- Ой, конечно! - обрадовалась Мамочка. - Я не смела просить тебя об этом, вдруг тебе неудобно, - и тут же принялась оправдываться: - Ты ведь понимаешь, что с выигрышем получилось ненарочно? Это настоящая подлость со стороны этого... который приснился. Я тогда в самом деле понятия не имела, что это за число, а иначе...
- Ладно, ладно, оставим это, - примирительно сказал Эймер, у которого происшествие в гастрономе вызывало, по-видимому, неприятное чувство. Давай-ка лучше поговорим о твоём открытии.
- Правильно! - встрепенулась Мамочка.
- Я вижу, всё на самом деле слишком серьёзно, - Мальчик напустил на себя деловой вид. - Я уже сказал, что ни в какие такие штучки не верю, но-о-о... всё-таки вынужден вмешаться.
- Эймер, голубчик... - Мамочку поразила стойкость его нигилизма.
- Погоди, не перебивай. У меня есть один знакомый...
Мамочка так и просияла. Вот оно! Вот кому предназначена тетрадка! А она ещё сомневалась, удастся ли разыскать заинтересованного человека! Оказывается, всё так просто, стоило ознакомить с результатами поисков Эймера - и дело сделано.
- И если я попрошу, он непременно посмотрит. Правда, твоя работа не без недочётов, которые может заметить даже такой профан, как я... Однако я очень попрошу.
- Какие такие недочёты? - Мамочка даже слегка обиделась на Эймера, хотя в глубине души прекрасно понимала, что по неопытности могла допустить ряд ошибок. А замечание Эймера наоборот свидетельствовало о высоком внимании, которое он проявил к её спонтанным поискам на стыке религии и истории.
- Ты только не обижайся, - мягко сказал Мальчик, точно почувствовал разочарование Мамочки, - но ты не всегда можешь вникнуть в суть вопроса. Например, с тем же пятьсот шестидесятым годом в Византии. Как протекала пандемия Юстиниановой чумы? На какое время приходились вспышки болезни? Да и маловато одного бедствия на узловую дату, я считаю. Или вот ещё: почему из истории древних евреев ты буквально выдернула Исход из Египта? На каком основании? Раз ты взяла одно событие, следовало подробно рассмотреть и прочие. Вдруг около шестьсот шестьдесят шестого года до новой эры они также угодили в какой-нибудь плен, а потом спаслись! Надо бы с этим разобраться.
- У меня не было времени, - попыталась оправдаться Мамочка.
- Я понимаю, - перебил её Мальчик. - Вопрос в том, поймут ли другие. Но дело не только в этом. Подобные "белые пятна" можно было бы стерпеть. Но есть вещи и посерьёзнее. К сожалению...
- Что такое? - Мамочка вся подобралась.
- Ну, во-первых, ты так и не внесла ясность в вопрос о двух разных датах сотворения мира, - начал перечислять Мальчик. - Мир у тебя всё же один, а "начался" он как бы из двух точек. Извини, но ты лепишь всё в кучу. Это всё равно, что положить на сковородку две порции фарша и снять одну котлету. Явная недоработка! Во-вторых... Мамочка, милая, в истории человечества столько войн, болезней, голодных лет и прочих безобразий, что наоборот трудно найти дату, когда бы люди не страдали, а жили мирно и счастливо. Значит, надо доказать, что выбранные тобой даты самые-самые плохие. В-третьих, со спасителями у тебя негусто, - Эймер разочарованно цыкнул сквозь зубы. - Их всего пять-шесть, включая Христа, - он вновь цыкнул, - а по твоей теории их должно быть столько же, сколько "узловых" дат и стран, на которые нападает дьявол. Я уже не говорю о том, что Жанна Д'Арк отодвинута у тебя на восемьдесят лет после тысяча триста тридцать второго года. Ты разве не находишь, что это слишком большой срок? Ну и, в-четвёртых, почему в одной цепочке даты "плавают", а в других строго фиксированы?
Мамочка окончательно упала духом. Вот сколько натяжек нашёл Мальчик, едва ознакомился с её, с позволения сказать, "исследованиями". А что скажет его знакомый-профессионал?..
- Но это всё мелочи, - весело воскликнул Мальчик, хлопнув перчатками. Ты сделала главное: заготовку. А уж мой знакомый возьмётся за это дело серьёзно и непременно всё доработает. Ты открыла очень важную закономерность, тут и говорить нечего!
- Думаешь?.. - Мамочка несмело поглядела на Эймера, лицо которого так и сияло вдохновением.
- Безусловно, - Мальчик ласково улыбнулся. - Это крайне интересно даже мне, хоть я не верю ни в какие сверхъестественные штуки. Вот увидишь, вы с моим знакомым даже статью совместную напишете. Или книжку. А, Мамочка? Представляешь: книжку!
Да, это как раз то, что нужно, подумала она. Люди прочтут книжку и узнают о нависшей опасности, о грядущем приходе зверя. А если они будут предупреждены, опасность не будет столь велика, это ясно как день!
- Давай, - Эймер протянул руку к тетрадке и "Апокалипсису" и хотел уже взять их со стола... Однако Мамочка опередила его и успела схватить бесценные сокровища, крепко прижав их к груди.
- Зачем это? - спросила она, задыхаясь от безотчётного страха, нахлынувшего на неё. Сердце бешено колотилось в груди, кровь прилила к лицу и вискам, от этого в ушах нарастал звенящий гул...
- Как это зачем? - Эймера поразила столь бурная реакция на его движение. - Как зачем! Чтобы показать знакомому...