666*3=1998
666*4=2664
- А теперь, мон шер, потрудитесь сравнить последний результат с теперешним нашим две тысячи шестьсот пятьдесят девятым годом.
И пока новичок сравнивал, а потом молча обдумывал результаты вычислений, разглядывая лежавшую у ног шишку, Дед Гаврош отобрал у него бумажку, вынул из кармана спички, тщательно сжёг листок, подобрал и растёр горячий пепел между ладонями, стряхнул его в воду, вымыл руки и продолжил:
- Ан блёк, это не точные даты битв, а лишь приблизительные. Есть также и другие последовательности дат, отсчитываемые от других исходных точек. Да и с самими точками не всё так просто. Однако суть не в этом. Как будущий генерал, вы имеете право знать наши стратегические планы. И узнаете о них подробнее в своё время, а сейчас вам необходимо лишь понять, что мерзавец Иоанн (плевок) сумел проникнуть в наши планы и сообщить потомкам о периодическом характере нападений. Поэтому хотя он достоин уважения как выдающийся маршал противника, более он заслуживает наших вечных проклятий.
Да, мон шер, сильного противника можно и нужно уважат за силу... хотя это ни в коей мере не должно мешать нам одерживать над ним победу. То есть воздавайте должное, не становясь на колени. Но горе вам, если вы пошлёте в адрес суа дизан святого Иоанна (плевок) что-либо, кроме проклятия!
- Будь он проклят! - юноша тоже плюнул, за что получил одобрительный кивок Деда Гавроша.
- Так вот, мон женераль, вы прекрасно понимаете, что случится, если людишки узнают то, что узнали сейчас вы с моей помощью. Если только это произойдёт, мы не сможем тайно готовить нашу решающую битву, не сможем напасть внезапно. А если людишки убедятся вдобавок, что все сроки, исчисляемые с помощью проклятого "Апокалипсиса" (плевок), верны, они от страха, чего доброго, сплотятся вокруг своего полузабытого ныне Бога (плевок). Тогда нам останется либо наступать каждый раз с великими потерями, либо изменить все сроки нападений. Согласитесь, мон женераль: ни то, ни другое неприемлемо.
- Почему же до сих пор эта мерзкая книжонка не уничтожена? - новичок взял Библию с отвращением, двумя пальцами и повертел ею перед носом старичка, который от этого пришёл в ужас, быстро подсказал:
- Плюньте, мон шер! - а когда юноша подчинился, заговорил тихо и быстро: - Что вы такое говорите, мон шер?! Если бы всё было так просто, проклятущую Библию (плевок) уже давно стёрли бы в порошок и забыли. Её и в самом деле неоднократно пытались уничтожить либо извратить её содержание, да. Однако эта мерзкая книжонка (о да, в этом вы безусловно правы!) написана великими маршалами противника. Это отнюдь не кантита неглижабль. Она опасна для нас, поэтому заклинаю: не смейте поднимать на неё руку! Знайте, мон шер, кто уничтожит эту книгу или хотя бы часть её, тот умрёт страшной, лютой смертью. А кто хотя бы замахнётся на проклятую книгу - умрёт смертью медленной, но также безвременной. И дело рук его не выстоит в этом мире. Да что говорить, в конце "Откровения", а также в разных местах Библии (два плевка) повторяются типичные фрагменты: наложение проклятия на того, кто прибавит к книге этой и кто убавит от неё. А как можно убавить, так сказать, наиболее основательно? Да очень просто: уничтожив книгу! Поэтому финал, предусматривающий вашу гибель, никому не по вкусу. Поберегите себя, мон женераль, вы нужны нам для битв.
Что же до отдельных частей книги, то среди них есть одна-единственная, совершенно для нас безопасная, которая называется "Песни песней". Остальные сочинения в разной степени ядовиты. Надо заметить, эта любовная поэма, точнее, включение её в общий свод - грандиозная ошибка со стороны противника, благодаря которой ещё хоть как-то удаётся воевать с проклятыми приверженцами Бога (плевок). А разрозненные части книги печатаются для того, чтобы её труднее было собрать воедино и уничтожить... только подумайте, мон шер, время от времени среди наших попадаются такие глупцы-смертники!
- Герои, - поправил новичок.
- Возможно, - не стал возражать Дед Гаврош. - Итак, вы изволите держать в руках редчайшее полное издание карманного формата. Его одолжил мне сам маршал из личной своей библиотеки, чтобы я смог ввести вас в курс дела, мон женераль. Видите, сколь высока оказанная вам честь!..
Слегка поклонившись, старичок продолжал:
- Но всё же дела не столь плохи и безнадёжны, потому что современные людишки не способны понять аллегорию, в чём вы могли только что убедиться, простите, на собственном опыте. (Ещё один поклон с прижатой к сердцу рукой.) И это несмотря на ваши задатки, мон женераль! К нашему счастью, проклятый Иоанн (плевок) написал весьма туманно: кто имеет ум, тот сочти число зверя... Это ж ещё ум надо иметь! И вот наконец, по прошествии двух с половиной тысячелетий со времени написания "Откровения" (плевок) среди людишек появился некто, способный последовать указанию так называемого святого Иоанна (плевок). Мало того, это некто... назовём его, для ясности, "счётчиком"... Так вот, "счётчик" до невозможности упрям и напроист. Он вряд ли отступит перед запугиваниями и даже перед неприкрытыми угрозами из глупейшего нежелания отступать. И в итоге разыщет доказательства, подтверждающие некоторые другие последовательности дат наших нападений.
- Угроза угрозе рознь. Припугнуть мерзавца посильнее, и дело с концом, - произнёс новичок брезгливо. Дед Гаврош с сомнением покачал головой.
- Совет маршалов надеется на это. Более того, в случае необходимости угрожать мерзавцу станет наш верховный лично. Однако дело не в самом человечишке и не в степени оказываемого давления. Беда в том, что другой человек... назовём его "накопителем"... Да, так пока мы выясняли, что к чему и кто какую роль играет во всей этой запутанной истории, "накопитель" успел передать "счётчику" целый ряд весьма сильных книг, а теперь готовится отдать экземпляр "Апокалипсиса" (плевок), который, увы, сам по себе имеет бурную историю. Скажу лишь, что этот экземпляр придаёт владельцу невиданную, просто чудесную силу и способность сопротивляться нам! Как видите, всё крайне непросто, мон шер.
В душе новичка начала закипать злоба против неведомого упрямца, который мог сорвать покров внезапности с планов великолепной кампании, в осуществлении которых так хотелось поучаствовать. И повинуясь сиюминутному порыву, юноша кровожадно проговорил:
- Эх, мне бы добраться до этого мерзавца! Уж я бы его не помиловал. Я б его в бараний рог свернул, гада!
Дед Гаврош отколол такую штуку: медленно выпрямился, вытянулся в струнку, потом также заставил встать новичка, трижды обнял и ритуально облобызал. А затем провозгласил:
- Браво! Брависсимо!! Вот ответ, достойный будущего льва. Се шарман, женераль Эймер, мон шер!
Потом оба сели.
- Простите старика фельдфебеля, мон женераль, но я не смог удержаться от проявления чувств. Вы абсолютно правы, уничтожение "счётчика" составляет в данный момент наш основной тактический интерес. Война надвигается полным ходом, мон шер, но битва состоится ещё не скоро. Как я уже говорил, сроки вы узнаете позже, а пока ан блёк имейте в виду, что, во-первых, времени на уничтожение "счётчика" хватит, а во-вторых, вам предстоит развить имеющиеся у вас задатки и войти наконец в полную силу, для чего также требуется некоторое время. Разумеется, вы обладаете всеми необходимыми предпосылками к карьере, однако самих по себе предпосылок, согласитесь, ещё недостаточно. Вы должны именно сделать карьеру, должны стать рекрутом, солдатом, лейтенантом и так далее, пока не дослужитесь до генеральского чина. Согласны?
- Разумеется, - новичок энергично взмахнул рукой. - И насколько я понимаю, моим первым заданием должно быть уничтожение мерзавца, который сочтёт число зверя.
- И-мен-но! - Дед Гаврош просиял. - Раздавить негодяя а ту при! И только представьте, его ключевая позиция и его задание, которое он в ближайшее время получит от "накопителя", настолько важны, что в случае успеха вас произведут из рекрутов прямиком в лейтенанты, минуя низшие звания.
- В самом деле? - удивился новичок. - Значит, насколько я понимаю, дело предстоит нелёгкое. Так в чём же трудность моей задачи?
Старикашка окинул юношу, который немного забеспокоился, внимательным взглядом и начал пояснения:
- Видите ли, мон шер, я уже говорил, что находящаяся в распоряжении противника книжонка очень даже непростая. Она обладает чрезвычайной силой, её владельцу нельзя нанести прямой физический ущерб (как и вам, например) и лишь с большим трудом и большой осторожностью - ущерб психический. "Счётчика" предстоит в буквальном смысле свести с ума, чтобы проклятый бет нуар сам, своими руками попытался уничтожить эту книжонку и результаты своих мудрствований с числом зверя, ежели таковые к тому времени появятся. Только в этом случае он как бы символически отрекается от Бога (Дед Гаврош не забыл плюнуть) и полученного от "накопителя" задания. И лишь тогда его песенка спета, ибо "счётчик" лишается Божьей поддержки (новый плевок) и становится беззащитным перед психологическим давлением наших.
Вот так вам предстоит действовать, мон шер, и никак не иначе. Другого пути попросту не существует, и не вздумайте инициативничать! Никто ведь не хочет вашего поражения и смерти, - старичок выразительно кивнул, - а здесь один неверный шаг, и вы пропали. Вы не должны впасть в тоску, в азарт, не должны открыть карты раньше времени и сбросить козыри прежде, чем партия подойдёт к финалу. Это вам не окно из рогатки "постеклить", что покойный ваш противник Лиголь считал верхом мастерства. И даже не Анчихристову голову выиграть, каковое действие вы почитали не за мастерство, а за проклятие.
Новичок отнёсся к словам Деда Гавроша с полной серьёзностью. Он размышлял целых полчаса и только потом сказал:
- Ну что ж, если меня будут поддерживать... я согласен.
- Конечно поддержат, мон женераль, ещё как поддержат! - старикашка просто расцвёл. - Уи сан дот. Вас ни в коем случае не оставят без помощи. Все понимают, что от успеха или неудачи вашей поистине исторической миссии зависит слишком многое. Однако даже это ещё не всё. Вам предстоит иметь дело с не совсем обычным противником и действовать в необычных условиях. С одной стороны, это облегчает вашу задачу, и с этой точки зрения се ля фе дюбьенн, но с другой стороны, здорово всё усложняет.
Новичок попытался представить себе самого необычного противника: ростом с колокольню, руки с когтистыми пальцами, гора мускулов, из разверстой пасти торчат клыки, которым позавидовал бы саблезубый тигр, три или четыре глаза, шесть ушей... Чем больше несуразностей, тем страшнее! Что же ещё оставалось добавить к этому портрету? Кожаные перепонки между руками и телом? Крокодилий хвост вместе со скорпионьим жалом на конце?! А может, этого монстра сопровождает свора злющих псов на толстенной железной цепи? Или свора ручных пантер? Или сказочный огнедышащий дракон?..
И тем более поразили его слова Деда Гавроша, который явно наслаждался замешательством новичка:
- Ваш противник, мон шер - женщина. Ля фам, но де лём. И если согласитесь, вам предстоит немного поработать в чисто женском коллективе.
Он ослышался?!
И то ли показалось юноше, то ли старичок соврал насчёт неизменной прохлады и свежести данного места, только запах хвои и смолы сделался вдруг нестерпимо резким, удушающими волнами покатил из сосняка. Словно очередная экологическая катастрофа, которой с замиранием сердца ждали и так боялись люди, в самом деле поразила мир.
- Вижу, мон шер, это обстоятельство ставит вас в затруднительное положение. Но мон женераль, что делать! А ля герр ком а ля герр.
Юноша помрачнел ещё больше. Доверие к собеседнику улетучивалось, словно лужица случайно пролитого ацетона.
- Да вы только представьте себе, - Дед Гаврош улыбнулся с непривычной мягкостью. - Вот ведёте вы в наступление... ну, батальон или дивизию, пар экзампль. И неожиданно натыкаетесь на кинжальный огонь пулемёта. Пройти необходимо, а подобраться к пулемётчику не удаётся: у него исключительно удобная позиция, позволяющая оставаться неуязвимым и в то же время контролировать дорогу. Тогда вы вызываете по рации артиллерию, которая разносит пулемётное гнездо в пух и прах, поднимаете подразделение и продолжаете марш. И вдруг проходя мимо изрытой воронками высотки, обнаруживаете сброшенное оттуда взрывом тело пулемётчика. И с ужасом убеждаетесь, что это женщина! Же ву деманд анпе, мон женераль, что вам делать?! Застрелиться? Перестрелять всех своих солдат? Прекратить движение? Пойти в обход? Ни в коем случае! Вы убили не женщину, вы уничтожили вражеского солдата, поэтому пользуйтесь результатами победы с полным правом. Ле вин этире иль фе ле буар...
- Зря ты мне очки втираешь, дед, - оборвал его рассуждения новичок. Одно дело, когда ты не знаешь, что идёшь против слабой женщины, и совсем другое, когда это известно заранее.
Дед Гаврош задумчиво поцокал языком.
- Что поделаешь, мон шер, придётся привыкать. Тем более, в услужении у противника много женщин. Ведь им гораздо ближе идеалы, которые выдвигает от имени Бога Христос (старичок дважды плюнул). Женщина гораздо мягче и нежнее мужчины, ей понятнее так называемое милосердие, плавная мягкая красота. Каждая в глубине души хочет иметь отдельного мужа без всяких там гаремов, так называемый семейный очаг, каждая обожает так называемое тихое семейное счастье и прочую сопливую дребедень. Разумеется, война - дело мужское, и воевать должны мужчины. Тем не менее, вам придётся смириться с мыслью, что время от времени возникает необходимость убрать с дороги слабое создание в юбке. Поверьте, мон шер, это лишь в первый раз трудно, дальше са ира. Л' яппети вьянт ан манжан. В любом случае, это не позор для вас, мон женераль. В конце концов, женщине незачем вмешиваться в драку и становиться солдатом! Да и необязательно солдатом. У нас ведь тоже немало женщин. И вообще, мон женераль, за всякой приличной армией непременно следуют хорошенькие маркитантки. Везде есть прачки, поварихи, искусные во врачевании ран медсёстры. Есть и... кхе-кхе, так сказать, простите старика за грубость, мон женераль, полковые шлюхи, которые врачуют кое-что другое...
- Уж не из их ли числа Даня? - довольно грубо осведомился новичок, которого воркование старикашки нисколько не успокоило. Мучительные сомнения и необъяснимое отвращение ворочались в его душе, как грузные медведи в тесной берлоге. Правильно ли он поступает? Разве не бесчестно то, что предлагает ему Дед Гаврош? И самое главное - не стал ли он жертвой коварного розыгрыша... Ужасного плана убийства... Без сомнения, план есть, и без сомнения, план этот ужасен. Только лишь знание Дедом Гаврошем мельчайших подробностей его прежней жизни, полное понимание причин скитаний да воспоминание о железных стариковских пальцах на горле (а чего-либо похожего с ним не случалось с тринадцатилетия) удерживали новичка от немедленного разрыва с мерзким старикашкой.
- Вы как всегда в меру проницательны, мон шер, - ответил на его вопрос Дед Гаврош. - Даня действительно состоит при нашем войске, только не в качестве... гм-гм-м-м... полковой девки, а в качестве...
- Да какая разница! - зло сказал новичок. Ему было чрезвычайно досадно, что эта стерва действовала, оказывается, по наущению препротивнейшего старого типа, а не по влечению души. Можно смело сказать, это до определённой степени подрывало его самоуверенность. - То-то я смотрю, она того...
Новичок замялся, покраснел до ушей и докончил тихо и угрюмо:
- Неправильно ложится с мужчиной. Только... почему у неё метки зверя нет?
Дед Гаврош противненько захихикал, сразу же напомнив юноше прежнего старичка за кульманом. Потом пояснил: