Леса растут, проистекают реки
Бессмысленно, тогда и правда - ложь,
И есть лишь смерть, напрасная вовеки.
И вот - приди! Хоть запад, хоть восток,
Твой дом везде, и Твоя воля всюду,
Гора подвинется, раскроется цветок
И расцветет в какое хочешь чудо.
Бери Себе простор любых пустынь,
Хоть изголовьем, хоть Своим подножьем,
Поставь стопу, владей! - и не покинь,
И начертай в нас Имя Твое Божье.
Мы ждем его, - но истины Твоей
Не взять устам, не выдохнуть гортанью,
И потому - во всех запечатлей,
И вся Земля пусть будет начертаньем.
Позволь позвать Тебя! И после отзовись,
Витай вокруг и, как водою чаши,
Наполни мир, и в души нам лучись,
И отражайся в океанах наших.
1.06.94
* * *
И странная сбылась ему мечта: текла река посередине мира и небо отражала. С высоты, теряясь там, он видел её всю от моря до истока - как черту, как бы бороздку на ладони, - и себя он различал на этой же ладони и з н а л себя водой в её реке, - так это ощущалось. А вдали молочно-палевая дымка укрывала какой-то город легких, белых зданий, - а может, это тучи? нет, он знал, что город и что жителей там нет, но кто-то ждет его там, средь безвестных улиц, на площадях пустых, а может быть, в какой-нибудь из затененных комнат или в огромном зале. И был лес, бескрайний лес, таинственный, живой, и он не знал, какие звери в нем, но должен был пройти его. А лес его разглядывал, казалось, каждой веткой своих причудливых деревьев, - как бы всё, - отдельно лист, травинка или ствол свои глаза имели и свой голос - и все слагались в лес: и лес смотрел, и это было странно. Но странней, загадочней, таинственней всего второе было зренье в том, высотном его парении. Всего лишь кинуть взгляд - и отзывалась вещь, что есть она, как если б он подзывал и спрашивал её, а та все отвечала. И ещё - он не умел определить цвета, - да и цвета ли то? - скорее, запах, он обонял, - а может, видел вкус? звук осязал? цвет слышал? - он терялся и с непривычки путался, а те цвели себе смеясь, - и надо всем царила чистая, торжественная радость его открытия. Он знал: когда-нибудь любой сумеет в мир такой войти, - достаточно идти и встать у края последнего, и загадать страну, ждать сильным, непреложным ожиданьем, а главное - всмотреться и у з н а т ь, - тогда войдешь.
- Он понял и вошел.
12.05.94
* * *
Третью осень приходит за чайкой вода,
Порасспросит то-се - о делах, о погоде,
И зовет с собой к морю: ты тоже туда
Собираешься, чайка, - давай вместе сходим!
Ну, давай, - наконец та решилась, - пойдем!
И пустились - все больше по воздуху чайка,
А вода уж рекой, её берегом, дном,
По песку и корягам утоплым, и галькам.
Вода с белою чайкою дружно живет
То напоит её, то рыбешку подбросит,
Посмотреть на свое отраженье дает
И подвозит в пути, если чайка попросит.
Но и чайка за встречною тучей следит
Где была, разузнает, где солнце теплее,
И подскажет всегда: вон, буксир впереди,
Не порежься винтом! - тоже воду жалеет.
Вот им город навстречу. Сквозь дым и мазут
Осторожно прошли и сквозь шлюзные створы,
И у дикой скалы на стоянку встают,
И такие ведут меж собой разговоры:
- Когда сверху гляжу на окрестности трав,
То я думаю: это не желтые листья,
А разлегся внизу огромадный жираф!
Как находишь, вода, мои мудрые мысли?