— Вы тщеславны и всеми силами стараетесь мне понравиться, а это смешит меня, — и Эмма захохотала.
Граф покраснел до корней волос.
— Жестокая женщина, вы играете со мною, как тигрица со своей беззащитной жертвой!
— Несмотря на открытый мною в вас недостаток, я готова довериться вам и высказать мою тайну. Во многих отношениях вы лучше других молодых людей; вы мужчина, а не салонная кукла, вот почему я решаюсь говорить с вами откровенно.
— Ваша власть надо мной неограниченна… Вы необыкновенное создание, Эмма! С вами нельзя, как с другими девушками вашего возраста, объясняться в любви. Вам известны самые сокровенные движения человеческого сердца; вы угадываете все помыслы… Сознайтесь, вы давно уже угадали, что я люблю вас?
— Угадала…
— И знаете, до какой степени я вас люблю?
— Знаю.
— Я мечтаю о вас и днем, и ночью… Для вас я готов отказаться от всего… Нет жертвы, которой бы я не принес вам!.. Но ваша холодность и ваши насмешки доводят меня до безумия.
— Насмешки? — повторила Эмма. — Возможно ли это? Напротив, меня радует ваша пылкая страсть, я так искренно желаю возбудить ее в вас.
— С какой целью?
— Вы это узнаете.
— Я готов сделаться слепым орудием в ваших руках, готов служить вам для достижения ваших таинственных целей, но не раньше, как вы станете моей женой.
— Я никогда не стану вашей женой.
— Почему же? Сжальтесь надо мной! — и граф упал на колени перед Эммой и прижал ее к своему сердцу. Девушка вырвалась из его объятий и, откинувшись на спинку кресла, сказала строгим голосом:
— Не смейте прикасаться ко мне, иначе мы навсегда расстанемся с вами.
— Простите меня! — умолял Солтык. — Я не желал оскорбить вас, клянусь вам!
— Напрасные клятвы. Между вами и мной зияет бездна. Я не полюблю никого и никогда не выйду замуж.
— Это невероятно!
— Я говорю вам совершенно серьезно.
— Неужели вы так неумолимы?
— Встаньте же, граф! Вы не тронете меня вашими мольбами. Встаньте и выслушайте меня со вниманием.
Солтык повиновался.
— Не смотрите на эту обстановку, эту дорогую мебель, это шелковое платье и кружева. Представьте, что на мне длинная белая одежда, на ногах сандалии, а лицо мое закрыто покрывалом — и тогда вы поймете, кто я.
— Весталка?
— Нет, — жрица.
— В самом деле… Здесь недостает только жертвенного ножа, а жертва уже готова.
Что заставило содрогнуться эту мраморную красавицу? Какой огонек блеснул в ее гордых, холодных глазах? Так, вероятно, стоя посреди арены, смотрели голодные львицы на отданных им на съедение беззащитных жертв. Граф не понял этого взгляда и спросил:
— Что с вами?
— Ничего, ничего, — ответила Эмма и, откинувшись на спинку кресла, закрыла глаза.
— Вы принадлежите к религиозной секте? — начал Солтык после довольно продолжительной паузы.
— Нет, я член небольшой общины миссионеров великих святых подвижников… Мы переживаем эпоху сильного брожения умов… С одной стороны, слепая бессмысленная вера, чтение молитв, которых никто не слушает, исповедь у священников, заботящихся исключительно о своем личном благосостоянии; с другой стороны, абсолютное безверие. У этой последней категории людей нет ничего святого. Безнравственные материалисты определяют наклонности людей по устройству их черепа, следят за произрастанием трав и кустарников, наблюдают за движением планет, но не веруют в Бога, потому что не видят Его даже посредством усовершенствованных телескопов. Представьте себе, что посреди этой ни во что не верящей массы людей встречаются, хотя и очень редко, такие личности, которые верят в загробную жизнь и стараются войти в общение с душами умерших.
— И вы полагаете, что это возможно?
— Я в этом твердо убеждена.
— Следовательно, вы спиритка?
— Нет, граф, такими вещами не шутят… Горе тому, кто дерзновенно поднимает завесу, отделяющую нас от невидимого мира! Непоколебимая вера ведет человека к познанию истинного, вечного света!
— Вы обладаете этой верой, Эмма?
— Обладаю.
— И верите, что вы Божья избранница?
— Да, верю.
— Не сомневаетесь в том, что вам открыты тайны, о которых остальные смертные и подозревать не могут?
— Да.
Солтык побледнел как мертвец; в глазах его сверкнул какой-то таинственный огонек, и он продолжал глухим, дрожащим от волнения голосом:
— Я начинаю понимать вас… Вы добиваетесь моей любви и моего полного доверия для того, чтобы направить меня на путь спасения?..
— Вы угадали.
— Докажите же мне существование Бога.
— Это не в моей власти.
— Докажите мне, что за пределами видимого нами мира существуют бесплотные духи, повинующиеся воле Предвечного Бога, и докажите мне это наглядно, осязательно, так как вы посредством вашей веры можете входить с ними в общение.
— Это я могу сделать.