– Значит, повторяем в последний раз…
Рипли тяжело вздохнула. У нее не было полной уверенности, что каждый участник предстоящих событий правильно запомнил свою роль. Еще меньше было уверенности, что кто-нибудь не дрогнет, не ошибется второпях или с перепугу. О надежности техники, как уже было ясно, говорить не приходилось…
С другой стороны Дилон прав: время поджимает. Нужно действовать, пока сомнения не охладили энтузиазм их микроармии…
– Заманиваем сюда. Потом – ты включаешь рубильник, приводящий в движение поршень гидравлики. Зверь оказывается в ванне, за ним опускается дверь. Потом кто-то из ребят польет его сверху оловом – и все! Ему конец,
– быстро и убедительно говорил Дилон.
– А если кто-нибудь допустит ошибку? – вновь не удержалась от вопроса Рипли, хотя она тысячу раз понимала, что лучше ей промолчать. Но слишком уж многое было поставлено на карту…
Дилон снял очки. Аккуратно сложив их, спрятал в карман.
– Тогда нам конец, – сказал он тоном, не оставляющим никаких сомнений. – У нас только один шанс! Возможности повторить все это не будет…
Рипли кивнула. К ее немалому облегчению, спокойно и твердо, без малейших колебаний кивнули также Морс и Кевин. Они явно решились идти до конца…
Рипли не знала, почему Пресвитер выделил себе в ближайшие помощники именно эту пару, как будто ничем не отличающуюся от остальных. Но, значит, были у него какие-то основания, а подсказал ли их прошлый опыт или интуиция – все равно…
И, похоже, он не ошибся в выборе.
– Итак: рубильник – поршень – створка двери… А потом… – Дилон поднял глаза на Рипли. – А потом ты на несколько секунд останешься с ним наедине, – сказал он ровным голосом, как нечто само собой разумеющееся.
– Ясно, – для Рипли этот факт тоже разумелся сам собой. – На меня можешь положиться. Ребята, только вы не подведите, ладно?
– Надеюсь, ты все-таки не ошиблась в том, что он не хочет тебя сожрать, – когда Дилон говорил это, на лице его не дрогнул ни единый мускул, – потому что ты, и только ты, будешь преграждать ему путь, пока опускается створка. Здесь уже не будет никаких других дверей, которые можно запереть заранее, никаких дополнительных заслонов.
– Ясно, – повторила Рипли. – Я тоже на это надеюсь…
И тут же подумала: а достаточно ли обоснована ее надежда? Да, один раз Чужой пощадил ее… Даже два раза. Но тогда ему ничего не угрожало, да и сыт он был…
А теперь, когда вопрос встанет не о пище, а о самом его существовании
– будет ли его реакция прежней?..
И тут Рипли оборвала свою мысль. Нет, так не пойдет! Тогда уж лучше было и не затевать весь этот план…
А сейчас он не просто затеян – осуществляется!
И возможностей для отступления уже нет. Поздно отступать…
«К тому же… – Рипли с трудом воскрешала в памяти общеобразовательный курс биологии, – к тому же такой вариант имеет обоснование и с биологической точки зрения… Везде и всегда бесполые особи представляют для природы неизмеримо меньшую ценность, чем матка – королева, как ее еще называют у муравьев и термитов. Вообще самый смысл их существования – дать матке жить и размножаться, плодить новые поколения. Ради этой цели любой из бесполых не колеблясь отдаст собственную жизнь.
Уничтожить матку, спасая себя, – немыслимый, невозможный поступок! Весь инстинкт вида, все законы эволюции должны восстать против него!
Так бывает у общественных насекомых на Земле. Нечто подобное, как выяснилось, имеет место и в других мирах…
Отчего вдруг в случае с Чужим все окажется иначе?!
А пускай даже так! В конце-то концов…»
– В конце-концов, я ничего не теряю… – эти слова Рипли, должно быть, помимо своей воли произнесла вслух, потому что Дилон вдруг быстро взглянул на нее:
– Что?
– Я ничего не теряю… Быть может, это для меня даже лучше – ТАКАЯ смерть…
Дилон скривил уголок рта:
– Сестра, ты опять рвешься умереть красиво… Ты – ничего не теряешь. Теряем – мы! И то самое человечество, о котором ты так хорошо говорила.
И Рипли поняла, что он снова прав. А еще она поняла, что именно он – Пресвитер – сейчас является главным. И по опыту, и по решимости, и по способности оценить обстановку.
Да и не Пресвитер он теперь, не просто духовный вождь – а ВОЖДЬ вообще. Да, именно с большой буквы.
– Хорошо. Я буду стоять в проеме, пока не запрется дверь. А где будешь стоять ты, Дилон?
– Я буду рядом, – последовал немедленный ответ.
И снова Рипли поняла больше, чем Дилон сказал вслух. Теперь он не может положиться даже на ее волю и решимость. И в случае чего – лишь он может заступить дорогу зверю, хотя на нем и не лежит табу, спасающее от клыков и щупалец.
– А где будут в это время остальные?
– Они тоже будут неподалеку, сестра… И будут своими молитвами, своим умением и силой рук своих способствовать успеху нашего дела.
И снова Морс и Кевин кивнули в ответ.
Военный совет завершился. Пришло время действовать.