– Оно там! – крик Жатого разнесся по всей улице, заставляя оборачиваться уже ушедших далеко вперед охотников-любителей.
– Где? – обернулись к нему разом горожане; многие приподняли железные ломики.
– В Храме! – Жатый от волнения запинался, но жесты ясно показывали направление. – Я был там… священника нет… Есть девочка, но то ли рано потемневшая, то ли взрослая лилипутка, а может, тоже оборотень… И Оно: с неправильными руками, которые торчат едва ли не вместо ушей, и с перемычкой в верхней части тела… Страшное существо! Пока они еще спят, но в любой момент могут проснуться…
Понять его речь помогал только «параллельный перевод» на язык жестов. Тем не менее в толпе послышались удивленные возгласы.
– А вы говорите – щепка! Если оно может просто так входить в Храм, то чем нам помогут ваши талисманы! Надо скорее бежать за ним и уничтожить…
– Но как мы можем его уничтожить, если сила его настолько велика, что оно могло переступить священный порог! – принял защитную позу Пятно. – В самом деле! Что мы сможем с ним сделать?
– Это ужасно!
– Невероятно!
Потрясенные чрезвычайным известием, горожане заговорили все сразу: вряд ли хоть кто-то понял больше половины того, что было произнесено.
– Вы как хотите, а я иду домой. Не хватало мне еще иметь дело со всякой нечистью! – заявил Жук, и через некоторое время почти все решили последовать его примеру.
– Кстати, а где Лысое Колено? – вспомнил кто-то.
– Караул! Оборотень загрыз Лысое Колено! – завопил Жук и, не дожидаясь попутчиков, ринулся прочь в сторону своего дома.
– Стойте! – перекрывая все голоса, закричал Пятно. – Если вы еще мужчины, вы останетесь и пойдете и уничтожите это чудовище! Кто, как не мы, сделает это? Мы обязаны защитить наших детей и жен! Ну, кто из вас способен на настоящее дело? Только победа – но любой ценой. Любой ценой – но победа!
– Ну, я мужчина! – выскочил вперед Жатый. – И должен свою семью как-то кормить. Мне никто не скажет спасибо, если оборотень меня искусает или превратит в еще одно двуногое. Именно поэтому я тоже возвращаюсь домой. Что-что, а дом свой я сумею защитить.
– Убирайся… двуногое! Так есть в нашем квартале настоящие мужчины или нет?
После этой речи наступила пауза.
– Я ухожу, – повторил Жатый и неуверенной походкой последовал за скрывшимся уже Жуком. Он рассчитывал на большую поддержку, но пока никто не решился ему подражать. – Я ухожу, слышите!
Никто не ответил. Сделав еще пару шагов, Жатый остановился. Без слов, одними жестами, охотники вели между собой «военный совет»: замахивались ломиками, кого-то окружали…
«Это что же, я окажусь в дураках, если вернусь? – глаза Жатого запрыгали из стороны в сторону. – Нет, лучше быть живым дураком, чем мертвым уважаемым человеком… Или они мне устроят настолько веселую жизнь, что мне самому придется покончить с собой? Вот вопросец…»
– Пошли. – Скомандовал Пятно, указывая острием щупальца на двери Храма.
– Постойте, а я? – Жатый бросился догонять их со всех ног. Задние расступились молча, пропуская его в общую группу.
– Ты слышал, Большое Эхо? – открыл дверь на улицу Напарник. – Кажется, они кого-то обнаружили… может, пойдем за ними?
– Бред! Чистой воды бред: от страха у них начались галлюцинации!
Уступать Напарнику свою возможную, хоть и иллюзорную пока победу Большое Эхо не хотел. «Да чтоб тебя пожрала Тьма!» – сердился он, поглядывая в сторону соперника.
– Но они описали инопланетянку довольно точно: очень высоко поднятый плечевой пояс, выраженная шея… Я считаю, что нужно идти.
– А я считаю, что если мы пойдем, то окажемся в крайне глупом положении. Они собираются ее уничтожить – прекрасно, мы сами хотим того же; но как мы сможем говорить от имени закона, если позволим убить двуногое у себя на глазах или – еще того чище – уничтожим его сами? Как-никак убийство двуногих карается смертью…
– Изгнанием, – поправил его молодой сотрудник.
– Назовем вещи своими именами: сколько может прожить выселенный в Звериную равнину? От силы несколько часов, если очень повезет…
– И все же я бы пошел. Хотя бы как неофициальное лицо, – изобразил «недоумение по поводу…» Напарник.
– Иди куда хочешь, – рыкнул Большое Эхо и на всякий случай пнул в бок подвернувшуюся Шеди. – Кстати, а что сообщил Поджарый? Отдай мне наконец приемник: кто из нас руководитель операции?
– Он обнаружил уже три трупа. Точнее, если считать мертвого зубана – четыре. Горожанин и Простой в одном месте и еще один Простой возле посадочной площадки. Вторая группа уже высаживается.
– Причина смерти?
– Горожанин, можно сказать, загрызен дважды: над ним поработали и Простой, и зубан: шея перекушена, брюхо разворочено. С Простыми дела обстоят сложнее: они буквально растерзаны на куски, скорее всего, своими же собратьями. Я правильно говорю? – спросил в микрофон Напарник. Ничего кроме гудения и неразборчивого шума подставивший ухо Большое Эхо не уловил, но Напарник уверенно добавил, что Поджарый информацию подтверждает.
«Только бы Рипли успела сбежать, – подумала между тем Шеди, настраиваясь на передачу предупредительного сигнала. – Скейлси! Вы в опасности! Спасайтесь! Скейлси! Опасность! Опасность!..»
– Счастливо оставаться! – крутнул хвостом Напарник, устремляясь вслед за повернувшими за угол горожанами.