Что-то мне стало не по себе после этих слов. Он намекнул, что спустит меня с лестницы?
Лэрзен не удосужился разрешить мои сомнения, лишь взял меня удобнее и любезно донес до дверей комнаты. Бросил мои вещи на пол, вручил ключ и удалился. Как обычно, мы занимали не соседние номера, что не могло не радовать.
Не тратя времени на рассматривание интерьера снятого помещения, я умылась, разделась и погрузилась в сон.
Назавтра мне предстояло идти к Онару.
Я так не красилась со времен Садерера, уж духами точно не пользовалась — откуда их только маг притащил? Духи, кстати, мне понравились — терпкие, с нотками сандалового дерева. О том, сколько они стоят, старалась не думать.
Пока я красилась, Лэрзен сидел в кресле и, не сводя с меня оценивающего взгляда, делал какие-то замечания. Это нервировало, но выбора у меня не было, хорошо, хоть одеться позволил в одиночестве!
— По моим подсчетам через час он вернется домой. И увидит тебя. Как ты привлечешь его внимание, мне неважно, главное, проникни в дом, расспроси о Наместнике, если будет возможность, в бумагах поройся. Вопросы есть?
— Да. Как мне оттуда выбраться?
— Ножками, Одана. Может, он тебе понравится, тогда и вопрос с ночлегом отпадает.
Я кисло улыбнулась, подавив в себе желание в десятый раз объяснить, что я порядочная девушка. Но зачем напрасно сотрясать воздух, он ведь просто издевается.
Закончив, я обернулась к магу, ожидая вердикта. Едва заметно прикусив краешек губы, он внимательно скользил взглядом от макушки до кончиков туфелек на высоком каблучке и наконец скептически изрек:
— Будем надеяться, что этот секретарь клюнет. Ты уж извини, но даже в приукрашенном виде на первую красавицу Империи не тянешь. Хорошо, чтоб уж совсем обидно не было, и ты истерику не закатила: ты симпатичная, сейчас даже потрогать хочется, но не так, чтобы голову потерять.
Так, значит? Нет, я в курсе, что не выиграю даже городской конкурс красоты, но внимание мужчин привлекать умею. Да, за мной толпами не ходят, но комплименты делают. А эта самодовольная скотина намекает на то, что я — никчемное в плане женской привлекательности существо.
Не выдержав, я вспомнила и применила на практике один из уроков матери. Он был прост: стоишь, ничего не делаешь и смотришь. Другое дело, как смотришь. Не задерживаешь взгляда дольше второго счета, потом переводишь глаза на что-то за его спиной, взмахиваешь ресницами — и теперь уже надолго замираешь на его зрачках. С каким выражением смотреть? Сначала безразлично, потом разыграть зародившийся интерес, а потом на сотые доли мгновение убедить, что для тебя — он единственный на земле. Ни капли страсти — только любовь и нежность.
Реакция Лэрзена оказалась своеобразной: удивление и улыбка, сопровожденная словами:
— Извини, был не прав, ты прекрасно усвоила. А теперь побереги свои таланты для Онара.
Из гостиницы я вышла под руку с магом. Держал некрепко, видимо, не боясь, что сбегу, и периодически поглаживал мое запястье — успокаивал. За это ему спасибо — волновалась я жутко, как дебютантка на первом балу, или я сама в первый свой рабочий день. Только ставки здесь были гораздо выше.
Не дойдя квартал до дома секретаря Наместника, Лэрзен отпустил мою руку и чуть слышно сказал:
— Если что-то пойдёт не так, я почувствую: на тебе есть одна полезная штучка, которая доложит мне об опасности.
— Что за штучка? — я должна знать, чтобы ненароком ничего с ней не сделать.
— Побрякушка на шее. Теперь в ней есть немного магии. Ладно, иди: он не должен видеть нас вместе.
— А обратно мне…
— Да не бойся ты, найду, не заставлю в одиночестве по темным улицам шататься. А теперь улыбнулась, и походка от бедра.
Без особого энтузиазма я кивнула и отправилась на 'дело'. Поступь пришлось отрабатывать, привыкая к каблукам, но, дойдя до нужной улицы, я уже держалась уверенно, свободно скользила по деревянному настилу тротуара. Тело плавно извивалось едва заметной волной, шедшей от шеи к ногам. Я не просто иду, я танцую — знаменитая походка жриц богини любви. Мама говорила, что такой женщине долго смотрят вслед, что она ни за что не пройдет незамеченной — была права. На меня смотрели, останавливались, пытались заговорить, а я лишь смущенно улыбалась в ответ. Это не было кокетством, игрой — получалось само собой.
Вот и нужный дом. Особняк, такой же, какой был у Дорэна, с привратником и маленьким ухоженным садиком за низкой оградой. Два платана склонили печальные ветви по обеим сторонам земельного участка. Дорогой домик — значит, этот Онар — богатый человек. Не ударить бы в грязь лицом, не испортить все, увлекшись восхищением интерьерами особняка! Стоп, сначала туда еще нужно попасть.
Я в задумчивости остановилась напротив калитки. Холодно, особенно ногам. Красивые туфельки не полезны для здоровья, сейчас бы я предпочла свои практичные теплые ботинки.
Хорошо, что Лэрзен в общих чертах описал мне внешность Онара, а то бы, как полная дура, пристально вглядывалась в лица всех прохожих. А теперь мне остается всего лишь…
— Здравствуйте!
Я вздрогнула и обернулась. Передо мной стоял представительный аристократ с коротким мечом у пояса. Живые серые глаза, короткая бородка. Одет по последней моде, на пальцах два кольца: одно с печаткой, другое — узкая серебристая змейка с мелкими камушками. Камушки, разумеется, бриллианты. Онар. Ой, мамочки, страшно-то как!
— Вы кого-то ждете?
— Нет, — пролепетала я, мигом позабыв обо всех тонкостях любовной игры. Выгляжу, наверное, как полная дура: девица на каблуках, в расстегнутом пальто, приоткрывающем декольте, накрашенная, надушенная — и смутившаяся, как малолетка из деревни. Экзотическая смесь!
— Как вас зовут, красавица?
Надо же, заинтересовался! Наверное, за девушку легкого поведения принял. Нужно его срочно переубедить.
— Простите, но вы ошиблись.
Я торопливо зашагала прочь, надеясь, что он тут же не хлопнет калиткой. А даже если и хлопнет — мне все равно, мне противно участвовать в этих играх!
— Постойте! — его рука коснулась моей руки. Я вздрогнула и отшатнулась — естественная реакция. — Что же вы тут делали?
— Просто стояла. Извините, у меня выдался не слишком удачный день… — нужно было как-то обыгрывать сложившуюся ситуацию, и я старалась, как могла.
— Быть может, я смогу как-нибудь его скрасить?
Самоуверенный кретин, неужели он думает, что любая с радостью кинется к нему на шею по первому его зову? Извините, Лэрзен, но мне противно, и я ухожу.
— Нет, не можете. Всего хорошего!
Я быстро зашагала прочь. Соблазнять этого божка — нет, увольте! Он хоть и не урод, но я таких не люблю.
— У вас что-то случилось? Девушка, постойте!
Онар пошел за мной??? Но я ведь, как правильно отметил маг, не сногсшибательная женщина…
Он догнал меня на перекрестке, извинился за свое поведение, заметив, что я продрогла, предложил выпить по чашечке горячего шоколада в ближайшем трактирчике. Чашка шоколада плавно переросла в ужин. У него дома.
Вопреки всякой логике, я понравилась этому аристократу: может, потому, что повела себя не так, как привычные ему женщины. Его благожелательный настрой вернул мне уверенность, и после первого же бокала вина (какой же ужин без него?) я начала усердно воплощать в жизнь мамины уроки. С мечтательным видом поводила пальчиком по кромке фужера, туманно намекала на то, что меня только что бросил возлюбленный, что мне так одиноко, одаривала его всеми разновидностями маминых взглядов (не уверена, что я все делала правильно, не слишком хорошая из меня актриса, скажем прямо, совсем никакая). Результат не заставил себя ждать — Онар буквально пожирал меня глазами. Подливает мне вина — а думает о спальне. Но я к нему в постель не собираюсь, да и на близкие отношения в других местах не согласна. Категорически.
— Вы такая хорошенькая, Лилиэн, — он встал, подошел ко мне и коснулся рукой волос. — Жизнь так к вам несправедлива…
— Вы уже столько обо мне знаете, а я о вас ничего, — я осторожно отодвинулась и подумала о том, что пора уходить. Вот только выведаю все о Наместнике…
— Виконт Онар Траш-Олер к вашим услугам, — Онар чуть склонил голову и, вернувшись на свое место, заново наполнил бокалы. Мы ужинали вдвоем, слуг он отослал.
— Как, вы секретарь Наместника? — притворно удивилась я. — Я столько слышала о вас…