Живописное тело некроманта распростерлось на мостовой, но я не прыщавый юнец, меня не проведешь. Ты живой, раненый, но живой, дожидаешься, пока я подойду, чтобы вытянуть душу. А раны постепенно затягиваются, если не раздробить череп, у таких они быстро регенерируются. Или душа Асдеркона не смогла сделать тело достаточно сильным?
Кисть неестественно изогнута… Кость до сих пор не срослась. Понятно, с этим у тебя так же, как у меня, то есть средненько. Мы еще повоюем, я еще закопаю тебя, двуличная тварь, и черви разъедят твои глаза!
Травил темных, а сам занимался черной некромантией, приманивал Каашера! Ненавижу таких. Предатели!
Заготовив парочку разрывателей плоти, слегка пульсировавших в ладонях, осторожно скосил глаза на беспечную парочку. Остановились, светлый что-то говорит Одане… Не выдерживаю, кричу ей: 'Беги, дура!'. И тут же ощущаю мощнейший удар. В глазах темнеет, носом идет кровь.
Вот арк, дикобраза ему в глотку, очухался!
Пытаюсь понять, живой я или уже поступил в распоряжение коллег по дару для опытов. Живой, раз боль чувствую. Интересно, чем это он меня? Трясу головой, пытаясь сфокусировать взгляд и различить остатки магии в воздухе. Изрядно повезло, что живой, дико повезло, что задело на излете. Кастет Каашера. После него меня должны были по частям собирать, а я ограничился резью под ребрами, парой ушибов от соприкосновения со стеной и легким головокружением с побочным эффектом в виде носового кровотечения. Останусь жив, щедро отблагодарю Тьхери, которая только что в очередной раз спасла мою никчемную жизнь.
Надо же, и энергия на месте. Умница, а не богиня! Да, не красавица, да, рогатая, зато на нее можно положиться.
И только тут до меня доходит, что пока я отсиживаю пятую точку, обнявшись со стеночкой, и разглагольствую о своем везении, этот гад должен был меня добить. Обязан. Но почему-то этого не сделал.
Хм, а светлые тоже не так плохи. Дейман отвлек его, навязал поединок на огненных шарах. Они взрывались с таким грохотом, что жителям Медира в пору было забираться под кровати и, вопя о конце света, молиться Светоносному.
Шатаясь, поднимаюсь на ноги, ищу мысленным взором Одану. Молодец, девочка, так и надо. Чем дальше отсюда, тем лучше.
И тут я замечаю, что пространство между Деймоном и Дер'Коне начинает искажаться. Увлекшись поединком, светлый не замечает этого, а я уже различаю края воронки. Не раздумывая, наполняю воздух оранжевым сиянием, пытаясь удержать разрыв, но чужая магия сильна и буквально высасывает из меня мою собственную. Нечего и пытаться, сейчас нас всех вместе с улицей засосет в пространственно-временную воронку и выбросит в гномьей заднице — словом, в местечке с теплой дружеской компанией.
Но не выбросило: одотьер убрал пространственную воронку, когда, наконец, понял, что Одана сбежала. Видимо, там, куда он хотел нас доставить, без девушки мы были ему не нужны. Тяжело дышит, аура колеблется — отдал много сил для построения никому ненужной вещи. В глазах — растерянность и бешенство: как же, ведь у него увели кость из-под носа!
Мощнейший щит, подпитываемый каким-то амулетом (не мог простой некромант, пусть даже хороший, сотворить нечто подобное, весь резерв сил бы истратил), накрыл Наместника, и очередной огненный шар, пущенный Дэйманом, чуть не стоил творцу жизни.
— Два мага, два умных мага — и защищаете никчемную девчонку! — губы одотьера скривились в усмешке. — Рискуете жизнью, готовы умереть… Было бы, ради чего! Лэрзен, — он резко обернулся ко мне, одарив ледяным взглядом. Такой точно принадлежит не человеку, только у демонов такие сияющие с узкими кошачьими зрачками глаза, — мы же, кажется, пришли к соглашению. Я полагал, вы окажитесь разумнее, не станете вставать на моем пути. вам ведь, несомненно, известно, кто я.
— Очередная временная шкура Асдеркона. Ничего особенного.
— Да, у меня не так много сил, как было когда-то, они остались вместе с моим телом, истинным телом, но кое-что я еще могу. И это что-то превосходит ваши возможности.
— Тогда вдвойне приятно будет узнать, что мои способности немного выше среднего.
Я поймал недовольный взгляд Деймана: мол, что ты медлишь, зачем ведешь пустые разговоры? Да потому, что ищу слабое место этого сукина сына, место, где слой магической энергии не так прочен, где она пульсирует, на сотые доли мгновения оставляя незащищенным крошечный сегмент воздуха. Если я его найду, то смогу что-то сделать, по крайней мере, щит сломаю.
— А вы… Я полагал, что светлые маги не рискнут измарать рук в дружбе с темными, — теперь паршивец переключил внимание на Дэймана. — Белый магистр будет крайне недоволен. Будьте уверены, я сообщу ему, — гаденькая улыбка, — и ваш племянник не закончит обучения.
Светлый маг дернулся, как от пощечины, пристально покосился на меня.
Так вот, что ты задумал! Стравить нас! Сейчас у Дэймана взыграет и начнется традиционное действо под лозунгом: 'Бей темных!'. Пять минут — и два трупа на мостовой. Легче всего убить сцепившихся собак, можно даже на два заклинания не тратиться.
А Дер'Коне между тем начал толкать пламенную речь о поганости таких существ, как я, которых верные подданные Императора должны давить, как клопов. Играет в Наместника, верного слугу государства! И во благо он свою силу собирался использовать, что-то там Империи вернуть, богатство преумножить, раз и навсегда обезопасить нас от нападений извне. Складно-то как, я даже заслушался! Только не верю: темная сила на такие вещи не тратится. Такая сила. Да будь я на месте Асдеркона, даже ударившись головой, не стал бы творить добро. Добро и сын Каашера — все равно, что огонь и вода, существовать вместе ни при каких обстоятельствах не могут.
Дэйман, что ж ты расслабился, что ж ты его слушаешь? Еще поверь этой твари! Да я уважать тебя перестану, хотя и до этого не особо любил.
Зубы заговаривает — значит, нужно время. Но для чего?
Хадершет, стража всего в квартале от нас!
Чтоб тебе бесплотным духом до скончания веков маяться, аркова скотина! Неполноценный Каашеровский ублюдок, ты оказался хитрее, чем я предполагал. Использовал подпитку с параллельного мира, пустил полученную силу на мощнейший щит, в котором я не нашел ни одного изъяна, разве что со стороны Дэймана, но мне там не видно, устроил светопреставление и вовсе не собирался с нами драться. Шум закономерно привлек на место происшествия стражу, которая по указанию лайонгского Наместника нашпигует меня болтами, как наиболее болтливого и осведомленного свидетеля, а светлого упакует и доставит в тюрьму. Пришьют бедняге обвинение в государственной измене и отделят голову от туловища. Ну да, он маг, но и магов казнят. С помощью других магов. А уж Дер'Коне внесет свою посильную лепту, не откажет в услуге властям: обездвижит, на допросах поприсутствует, может статься, еще поклонником Белого магистра представится. Проснулся, мол, недавно дар.
Проблему надо как-то решать, умирать я категорически не желал.
Не отрывая взгляда от разглагольствующего Асдеркона (совсем нюх потерял или притворяется, что-то подсказывает, что он меня ловит, но выбора-то нет), осторожно оседаю на корточки и, погладив кольцо, неслышно, одними губами произношу: 'Араррр'. Колечко отреагировало, дернулось, показывая, что готово к моим услугам.
Артефактами нужно пользоваться осторожно, главное здесь не допустить того, чтобы пробудившаяся сила разорвала кольцо, выплеснувшись на самого тебя. Мое украшение наточено на смерть; каждый раз, совершая жертвоприношение или банально убивая, я забираю частичку энергии души, с помощью специального заклинания, наложенного на кольцо при изготовлении, преобразуемую в чистейшую темную силу. Кольцо фамильное, освещено самой Тьхери, которая, наверное, сама его и сотворила (никакие люди или гномы на такое не способны). Украсть его невозможно: передаваясь от поколения к поколению, оно срастается с энергией конкретной семьи и, оторванное от нее, превращается в обычную безделушку. Мы — как одно целое, активируешь — и никаких заклинаний плести не нужно, просто мысленно отдавать приказы. А уж колечко реализует их в меру своего разумения. Только пользоваться им часто нельзя: чревато истощением сил. Увлечешься — а кольцо уже свою энергию израсходовало и твоей подпитывается.
Еще подобные артефакты помогают напрямую разговаривать с Тьхери, другое дело, снизойдет ли она для разговора. Я его и для распознавания ядов приспособил: чернеет, если таковой в пище имеется, вбирает его в себя и довольно поблескивает. Яд — это ведь тоже питательная субстанция смерти, только очень слабенькая. Теперь жалею, что тот дратт, благодаря которому с Оданой познакомился, не проверил. Хотя, был бы там яд, получил бы не похмелье, а могилку в сточной канаве.
Итак, кольцо активировано, но использовать его прямо сейчас не хочу, вместо этого рисую примерно в дюйме над мостовой руну Ахара. Указываю направление и жду. Сначала ничего не происходит, а потом щит одотьера запульсировал и ощутимо нагрелся. Не рухнул: слишком прочный, — но проникнуть сквозь него удастся. Маленькая трещинка с разрывом энергетических потоков сослужит мне добрую службу.
Асдеркон резко обернулся ко мне и едва не превратил в мумию. Огненный смерч опал на мостовую тысячами искр, а силовая волна отнесла на пару десятков футов. Спас меня, как ни странно, светлый, искривив траекторию движения потока.
Орков амулет, пока он на нем, эта тварь ощутимо сильнее меня!
Мы ударили одновременно: одотьер воздушными лезвиями, разрезающими деревья, как бумагу, я — крылатым боевым фантомом, порождением бурной фантазией кольца, очухавшийся Дэйман — слепящим глаза световым дождем.
Ярчайшая вспышка — и нас разбросало в разные стороны: смешались потоки разнонаправленной энергии. В мостовую вдавило так, что хрустнули кости. Какова же была вложенная в заклинания сила?
Держась за ушибленный висок, автоматически сделал пас рукой с кольцом: резко метнуть вперед и в сторону, закручивая воздух воронкой. Поднявшийся ветер закружился вокруг остатков щита Асдеркона, накренив его в сторону хозяина.
Наместник выглядел не очень, особенно с разбитым носом. Похоже, ему крепко досталось.
А вот и амулет, болтается на шее. Его нужно сорвать. Дэйману пришла в голову та же мысль, и он потянул к нему руку.
Новый выброс магической энергии, и щит одотьера рассыпается в прах. Другой он уже не создаст, сил не хватит.
Амулет заискрился, накалился добела. Заключенная в нем темная магия шипела, будто потревоженная змея, но испаряться на радость светлому не спешила.
— Самонадеянные глупцы! — наместник сел, мужественно преодолевая боль, накрыл амулет ладонью, сжал его в кулак.
Воздух задрожал, пронзенной тысячью голубых нитей. Легко уворачиваясь от нашей магии, они переплетались между собой, а потом на миг исчезли, чтобы уже через минуту спеленать нас, как младенцев.
Чем больше вырываешься, тем сильнее врезаются в тело нити, обжигая, оставляя после себя красные следы. Я не знал, что это, в первый раз видел. На обычную ловчую сеть не похоже, видимо, из разряда штучек Каашера. И самое поганое, что нити гасили любые заклинания.
Асдеркон улыбался, жонглируя двумя смертоносными шарами.
Надеяться на милосердие было бесполезно, поэтому я воспользовался нашим уговором с Тьхери: попросту взмолился о помощи. Рыжая Летиция пришлась ей по вкусу, иначе бы к чему это милое рогатое видение? Ухмыляясь, богини прошептала: 'Просто разрежь их без помощи магии, используй нож для жертвоприношений'.
Как просто! А ведь точно, мы с Дэйманом истощаем свои силы, тратим магический запас, а нити надо всего лишь разрезать. Только как успеть это сделать за один вдох?
Не знаю, как успел, без Тьхери не обошлось, но плечо норданом задело, пронзив болью до кости. Мгновенно хлынула кровь.
— Разрежь ножом! — послал мысленную подсказку своему коллеге по несчастью. Не знаю, способны ли светлые слышать темных, а, главное, внемлет ли моему совету Дэйман.
Открытия портала я не заметил, как и то, каким образом Асдеркону удалось затащить нас туда. Видимо, использовал весь резерв амулета, потому что сразу же по окончанию перехода без сожаления его выбросил.