Что белеет на зеленых холмах? Снег ли это? Или белые лебеди? Снег бы уже растаял, лебеди бы давно улетели. Это не снег и не лебеди: это шатры Асана-аги. Он лежит и стонет, жестоко болит его рана. Ухаживают за ним мать его и сестра. Только любимая жена, оробев, не посмела прийти[140], и нет ее с ним и у его ложа.
Когда утихла немного боль, велел он передать своей верной супруге: «Не смей на меня смотреть в белом моем доме, в белом моем доме и перед моими родичами». И, услышав эти слова, заперлась жена аги в своей половине, полная печали и скорби. Вот услышала она у дома топот конских копыт, и подумала несчастная супруга: муж ее подъезжает к дому; и бросилась она на балкон, чтобы скорей его увидеть. Но обе ее дочери поспешили за нею: «Стой, милая матушка! Это не отец приехал, это не Асана-ага. Это наш дядя, бей Пинторович».
Остановилась несчастная женщина. Обняла она родного брата. «О брат мой, позор великий! Он меня отвергает, а ведь я родила ему пятерых детей!»
Угрюмо молчит бей. Из красной шелковой сумки вынимает он ту бумагу, что расторгает брачные узы[141]. Теперь она сможет надеть венец нового брака, как только увидит снова дом своей матери.
Прочитала супруга аги бумагу. Целует она в лоб обоих своих сыновей, а дочерей своих целует в алые губы. Но не и силах она расстаться с последним своим ребенком, который еще лежит в колыбели. Безжалостно, хоть и с трудом, оторвал ее брат от дитяти — посадил на коня своего и вернулся с нею в свой дом. Но недолго она оставалась в отцовском доме, ибо красива была и знатного рода, и стали свататься к ней благородные люди округа. Выделялся среди них кади[142] селенья Имоски.
Умоляет бедная женщина брата: «Хоть бы мне, милый брат, умереть раньше тебя. Молю тебя, не выдавай меня замуж[143]. Разорвется мое сердце от горя, когда увижу своих детей сиротами». Али бей не хочет ее слушать: он предназначил свою сестру в супруги имоскскому кади.
Последний раз обратилась она к нему: пусть хотя бы письмо пошлет он имоскскому кади и напишет в этом письме: «Госпожа тебе шлет привет и великую просьбу. Как приедешь ты за невестой со своими благородными сватами, привези ей длинное покрывало, такое, чтобы всю ее укутать, чтобы она не видела своих сирот, проезжая мимо дома аги».
Прочитал кади письмо и собрал благородных сватов. Отправились они за невестой и вывезли ее из дома, полные радости и веселья.
Вот они проезжают мимо дома аги. Обе дочери, глядя свадьбу с балкона, узнали свою мать. Оба сына выбежали к ней навстречу и зовут родную к себе: «Мать, оставайся с нами, пойдем вместе к столу!» И несчастная мать крикнула старисвату: «Во имя неба молю тебя, братец мой старисват: останови лошадей у этого дома, хочу я одарить моих сирот». Лошади остановились у дома, и дала она детям подарки. Сыновьям она подарила золотом шитые туфли, дочерям — пестрые платья. А младенцу, что еще лежит в колыбели, послала она рубашку.
Асана-ага видел все это, стоя в стороне. Подзывает он к себе сыновей: «Идите ко мне, сиротки; оставьте бессердечную мать, которая бросила вас».
Побледнела несчастная мать, голова ее ударилась о землю, и рассталась она с жизнью от горя, что сиротами пришлось ей увидеть милых своих детей.
Нам трудно понять, каким образом скромность может помешать хорошей жене ухаживать за больным мужем. Жена Асана-аги мусульманка, и, сообразно своим представлениям о приличии, она не может появиться перед ним без зова. Но, по-видимому, стыдливость эта чрезмерна, ибо Асана-ага возмущен ею. Относящиеся сюда иллирийские стихи очень сжаты, а потому несколько темны по смыслу:Облази га матерь и сестрица;А любовца от стыда не могла.(Пришли мать и сестра;А любимая от стыда не посмела.)(Прим. автора.)
Книгу опрашенья, буквально — бумагу освобождения, то есть акт о разводе. (Прим. автора.)
Кади — судья у мусульман. (Прим. автора.)
Пинторович-бей в качестве главы семьи располагает своей сестрой, как лошадью или стулом.Эта баллада, замечательная тонкостью выраженных в ней чувств, действительно переведена. Аббат Фортис опубликовал ее оригинал, приложив перевод, или, точнее, — стихотворное переложение на итальянский язык. Я считаю свой перевод более точным, так как он сделан с участием одного русского, который продиктовал мне подстрочник.Шарль Нодье также опубликовал перевод этой баллады, напечатанный в качестве приложения к его прелестной поэме Смарра. (Прим. автора.)«Смарра» — повесть Шарля Нодье (1780—1844), созданная под влиянием знакомства со славянским фольклором. Вышла в свет в 1821 году. Слово «смарра» Нодье в предисловии к своей повести объясняет как «кошмар, наваждение».