За открытым настежь окном медленно догорал предлинный июльский день. Вездесущие насекомые с любопытством заглядывали в комнату, но, попробовав прохладного кондициированного воздуха, ещё не успевшего полностью выветриться, с недовольным жужжанием убирались прочь. Сбитая с толку первым легким дуновением, большая цветистая бабочка немного изменила предыдущий курс и, неожиданно для самой себя оказавшись в помещении, уже совсем растерялась и села прямо на одну из трех металлических звездочек, выстроившихся рядышком на клочке плотной ткани с позолотой.
«Смотри, какая смелая!», — усмехнулся Генерал и, осторожно занеся руку, схватил непрошеную визитершу за крылышки. Та испуганно забилась, затрепетала в предчувствии неминуемой гибели, однако неожиданно получила свободу и радостно дала деру на улицу. «Видишь, даже этой бабочке судьба подарила неординарное событие, которое скрасит остаток её короткой жизни». Хозяин кабинета вздохнул и перевел взгляд на западную часть неба, медленно затягивающуюся темно-серой пеленой туч.
Да уж, раньше будущее виделось в совсем иных тонах, но грех было бы обвинять в чем-то собственную судьбу — она и так дала почти все, чего хотелось конкретно: и довольно высокую должность, и стойкое материальное благополучие, и двоих чудесных детей — сына и доченьку. В чем же упрекнешь её теперь, когда выяснилось, что счастье — совсем не в том, чтобы руководить большим научно-исследовательским полигоном или проводить отпуск на Канарских островах, даже если мало кто из твоих знакомых может позволить себе подобное. Но в чем же тогда оно, это счастье?
Посвежевший ветерок дохнул в лицо чем-то новым. «Похоже, надвигается гроза, — отметил Генерал. — Давно уже пора освежить землю…». Он попробовал изменить надоедливую тему, направить мысли в другое русло, однако те упрямо возвращались к старому. Так в чем же состоит счастье? Может, в том, чтобы хоть иногда вырываться из серых тисков будничности?
Взять, скажем, Фила. Для него должность заведующего известной лабораторией — всего лишь инструмент, с помощью которого он старается пробиться сквозь толстый нарост уже известных законов и явлений к нежным, ещё неразгаданным пластам научной Истины. Нужно отдать давнему другу должное, ему все-таки удалось осуществить свою заветную мечту, и сегодня ночью он, наверное, не будет спать, дожидаясь завтрашних испытаний… Его жизнь постоянно проходит по границе между будничным и необыкновенным, но чувствует ли он себя счастливым? А, может, для этого нужно сделать что-то немножечко больше — такое, что оставило бы свой след в Истории?
Еще один порыв ветра задул в комнату немного пыли, и Генерал, подойдя к окну, закрыл обе внешние створки. Потом возвратился к столу и уже протянул руку к небольшой панели, чтобы снова включить кондиционер, когда неожиданно тишину разорвал короткий телефонный сигнал. Рука замерла на полпути и через миг потянулась к красному аппарату прямой связи с дежурным по полигону.
— Я слушаю, — спокойно сказал Генерал в трубку. На его памяти этот канал связи срабатывал дважды, и оба раза причины оказывались просто-таки мелочными.
— Господин генерал… — голос дежурного прерывался от волнения, транспортный вертолет с «изделием» на борту потерпел катастрофу…
— Как?!! — Генерал едва не выпустил трубку из рук. — Где, почему?!!
— Место падения — квадрат 15–09, это неподалеку от Среднего кольца охраны, в пяти километрах от КПП номер 107, - чувствовалось, что в кресле дежурного сидит явный новичок этого дела. — Причина катастрофы — взрыв на борту… на высоте четыреста пятьдесят метров…
— Какой взрыв?! «Изделия»?!!
— Кажется, нет… по крайней мере…
— Как только вам перестанет казаться, немедленно дадите точную информацию! — раздраженно оборвал дежурного Генерал. — А пока что организуйте быстрейшую эвакуацию нарядов Среднего и Внутреннего колец и… словом, всех, кто там внутри.
— Объявлять общую тревогу? — голос в трубке был до края растерянным.
— Нет!! — отрезал Генерал несколько резче, чем это было необходимо, и сразу же скривился в укор самому себе. — Используйте только дежурные подразделения и собственные возможности нарядов, — прибавил уже мягче. — И вообще… старайтесь создавать как можно меньше шума.
Он опустил красную трубку на рычаг, запуская в действие громоздкую, но безотказно-неудержимую военную машину, поднял соседнюю и слегка постучал пальцами по сенсорным кнопкам.
— Алло, это ты, Макс? — отозвался через секунду усталый голос.
— Ты меня уже по дыханию узнаешь, — мрачно пошутил Генерал. — Вот что, Фил: бери генерального и во весь дух мчи ко мне. Через четверть часа я должен быть на ЦПУ.
— А что произошло? — в трубке хорошо слышалось, как потяжелело дыхание Ученого.
— Мои ребята разбили Ваше «изделие» на Среднем кольце.
— Боже мой, а как генератор?! Он… сработал?!!
— Пока что нет… кажется, — Генерал хмыкнул, употребив это нелюбимое каждому настоящему военному слово. — Итак, я жду.
Он решительно закончил разговор, повернулся немного вправо и, включив компьютер, опустил руки на клавиатуру. На экране дисплея промелькнула заставка, красный прямоугольник селекции забегал по командам главного меню и наконец остановился на слове «эвакуация». Если бы сейчас кто спросил Генерала, зачем он методически, страница за страницей, но не вникая в содержание, просматривает план частичной эвакуации, маршруты, списки объектов, то он едва ли смог бы дать осмысленный ответ. Возможно, это было просто обычной реакцией человека в его положении.
И вдруг… рука на клавиатуре замерла. «Обратно, обратно!» Что-то в этом потоке информации, какая-то небольшая деталь не позволяла бездумно пройти дальше. Генерал вернул на экран предыдущую страницу, потом ещё одну и все понял: в списке объектов Среднего кольца недоставало строки «Контрольно-пропускной пункт № 115».
«У-ух… в-вашу… разгильдяи чертовы!» — во внезапном приступе бессильной злости изо всех сил треснул кулаком по столу. Кто-то из обслуживающего персонала компьютерной сети поленился ввести в базу данных пока что не функционирующий объект, не имеющий ещё всех атрибутов КПП. Но сейчас там почти наверняка находятся люди, о которых эвакуаторы могут просто ничего не знать! «Эх, разгильдяйство, кругом одно разгильдяйство!» скрипнул зубами Генерал и потянулся к красному телефону.
Однако рука остановилась на полпути. «Обожди, не вмешивайся в чужие дела» — неслышно, но выразительно промолвил какой-то голос. «Как это чужие?! — сразу же попытался возмутиться Генерал. — Ведь это мой полигон!». Но негодование почему-то выходило ненастоящим, фальшивым, как будто внутреннее «я» уже успело сговориться с тем циничным голосом, который непринужденно продолжал: «Эвакуацией занимается дежурный, он должен знать обо всем». Обескураженная часть сознания — «начальник полигона» продолжала сопротивляться, стремясь убедить оппонента уже не словами, а каким-то клубком невыразительных отрывистых мыслей, где были и упоминание о неопытности дежурного, и обычное ворчание относительно разгильдяйства, и попытка сделать акцент на моральной стороне дела: «Там же люди!», но «циник», не вступая в дискуссию, отделался коротким: «Пусть все идет само по себе».
Генерал энергично тряхнул головой, словно надеялся вытрясти из неё самозванного претендента на руководящую роль, и с удивлением уставился на свою неподвижную правую руку, стремясь понять, что же это за сила препятствует ей взять трубку. Где-то в глубинах подсознания блуждали туманные объяснения, какие-то невыразительные намеки на скрытые мотивы, но, странная вещь: малейшая их попытка подняться выше немедленно блокировалась паническими возражениями: «Что за бредни!», «Это же просто бессмыслица!». Чтобы окончательно разделаться с этим, достаточно было одного-единственного движения, и Генерал уже почти решился на него, когда неожиданно в коридоре послышался шум.
Обитая дерматином дверь открылась резко, словно от удара, и в комнату ворвался разгоряченный Фил. Его спутник вошел следом и, притворив за собой дверь, уставился тяжелым взглядом в хозяина кабинета. Оба визитера молчали, но если на каменном лице Конструктора было невозможно что-либо прочесть, то горящее лицо Ученого выражало такой четкий вопрос, что, казалось, присмотрись повнимательней — и на красных щеках и лбу начнут проступать буквы.
Генерал коротко пересказал донесение дежурного, и в комнате снова повисла давящая тишина. «Мог бы предложить гостям присесть», — промелькнула ворчливая мысль, но она почему-то показалась столь неуместной в данной ситуации, что Генерал признал за лучшее встать самому.
— Мне нужна от вас максимально достоверная информация о надежности «изделия», — сказал он и повернулся к Конструктору. Тот лишь на какой-то миг отвел глаза в сторону, но и этого было вполне достаточно. «Эх, рецидивы прошлого, чтобы вам… — мысленно ругнулся Генерал. — Уже столько времени прошло, а все никак не избавимся…». Встретившись с непонимающим взглядом приятеля, он нехотя объяснил:
— Нужно определиться с эвакуацией экипажа вертолета и сопровождающих, хотя… — и дальше лишь выразительно покачал головой.
— Как это определиться, Макс?! — сразу же негодующе воскликнул Ученый. — Неужели ты можешь их там оставить? Немедленно посылай спасательную команду!
— Как у тебя все просто! — снова покачал головой Генерал. — А мне, кроме голых эмоций, ещё необходимо учесть, что шансы потерпевших практически нулевые, а лететь за ними к вашему ужасному генератору должны молодые здоровые ребята…
— «Изделие» имеет шесть блокирующих систем, — как-то через силу, словно выдавливая из себя слова, отозвался Конструктор, — но задействованы только три: две механические и электромагнитная…
Ученый перевел на него исполненный страха взгляд, а Генерал сердито засопел и повернулся к окну, где голубой клочок неба быстро таял под натиском сплошного занавеса темно-серых туч.
— Хорошо, — вздохнул он, — обсудим ещё по дороге. Нас, наверное, уже ждут на ЦПУ.
Хотя к центральному пункту управления было всего лишь минут пять ходу, эта небольшая отсрочка немного ослабила общую скованность. Ученый вместе с Конструктором уже наполовину повернулись к двери, а Генерал почти обошел свой стол, когда неожиданно снова зазвонил телефон. Все мигом оцепенели в тревожном предчувствии какой-то беды. Наконец Генерал коротко хмыкнул, бросил на аппарат укоризненный взгляд и медленно поднял красную трубку.
— Слушаю…
— Господин генерал, — слова дежурного, казалось, густели прямо во рту, — полминуты назад «изделие» сработало…
— По-оня-а-атно, — протянул Генерал после короткой паузы, — понятно. Сейчас я подойду сам…
— Извините, господин генерал, — неожиданно оборвал его дежурный своим загустевшим голосом, — но это ещё не все. На КПП номер сто пятнадцать осталось двое людей…
Наверное, нормальной человеческой реакцией на такое сообщение было бы сразу схватиться за голову, воскликнуть что-то отчаянное, потребовать немедленных объяснений или хотя бы круто, от души выругаться, однако Генерал всего лишь хрипло спросил:
— Это… далеко?
— Два с половиной километра…
Удары грома все чаще разрывали в клочья грозовую прелюдию ветра за окном и уже не привлекали к себе особого внимания, но этот звук почему-то заставил Лейтенанта поднять голову от электронных внутренностей пульта связи и прислушаться.
— Ты слышал, сержант? — обратился он за поддержкой к своему подчиненному, молодому русоволосому парню.
— Если Вы о чем-то необычном, то нет, — пожал плечами тот, ответив начальнику удивленным взглядом.
Лейтенант хмыкнул себе в нос и попробовал вернуться к работе, но словно какая-то внешняя сила опять подняла его от стола и потянула к окну.
— Твою бабушку! — вдруг аж присвистнул он и бросился к двери, с ходу обронив оторопевшему Сержанту: — Вертолет падает!