– Обещают бычка, а дадут с тычка, и пойдем утремся.
– Правда твоя, Лукашка, с купцами нам рыбы не едывать, – костями заплюют.
Слово за слово, зуб за зуб.
Двое раздрались, остальные бросились разнимать, и пошла потеха, только клочья полетели. Мамыка сбычился и отошел к старикам: по силе ему не было ровни во всей ватаге, в драку бурлак никогда не ввязывался, после того как однажды чуть не убил человека – в лоб пущенным с ногтя – медным пятаком.
Старики посмеиваясь глядели на побоище, посасывали трубки, а иной еще и покрикивал:
– Ругайся на стану вволю, бейся дома досыта, чтоб в походе жить нам в ладу да в миру.
Долго пришлось старикам ждать, пока драчуны утихомирятся. Мартьян поднял руку и призвал:
– Будя, товариство! Думай во весь ум, что нам делать и как нам быть?
Гулебщики потирали шишки на головах, щупали разбитые носы и понуро молчали. Превеликие умельцы кистенем бить, на игрища и на хитрости горазды, которые и на работу слыли валкими, а языки у всех были привешены криво.
Иван Бубенец, с казачьей стороны, зыкнул:
– Плыть!
Бурлаки опять заспорили!
– Не плыть!
Казаки в один голос:
– Плывем, плывем!
Мамыка:
– Думай не думай, сто алтын не денежки... Плыть так плыть!
– Поплыли!
– Атамана за бока!
Повременив и послушав голоса, Мартьян сказал:
– Всяк своей голове хозяин. Вольному воля, бешеному поле, удалому легкий путь... Кто с нами – гуртуйся ко мне, кто не с нами – отходи прочь.
Закачались, зашумели, как камыш под ветром.
Иные отошли было, но поглядели друг на друга, поскребли затылки и вернулись в общий круг.
– А коли плыть, – опять приступил Мартьян, – то надобно нам выбирать коренного атамана на камский поход. Кого похотите?
– Ярмака!
– Ярмака на круг!
– Хорош, сулил за него черт грош, да спятился. [65/66]
– Никиту Пана, умен...
– И умен, да неувертлив, сам себе на пятки навалил.
Гогот подобен залпу.
– Нам хитрого да погрознее.
– Ивана Кольцо.
– Долой Кольцо! На него надёжа, как на старого ёжа.
– Запивоха и до баб ходок. В Астрахани кинжал и последние штаны с себя пропил. В Дубовку к нам без штанов прибежал. Хо-хо...
– Мещеряка в атаманы.
– Не гож, не гож! Не ходить нам, казакам, под гусаком бурлацким.
– Ярмака!
– Ярмака-а-а!..
Мартьян:
– И я мыслю – Ярмака. Люб или не люб?
– Люб!
– Гож!
– Люб, люб!
Ярмак снял шапку, шапка – малиновый верх, из-под шапки чуб волной.
– Благодарствую, браты, за привет и ласку, а только постарше меня атаманы есть.
– Люб!
– Послужи!
– Из старых порох сыпится.
– Волим под Яр-ма-ка-а-а-а!..