Джо перегнулся через прилавок, взял шаль и поразился ее воздушной легкости. С первого прикосновения стало ясно, что она изготовлена из пуха или тонкой шерсти - необыкновенно теплая и мягкая, шаль льнула к руке, словно ласковый зверек. Приглядевшись к рисунку, Джо пришел в легкое замешательство: ни на одной из планет он не встречал ничего подобного. По серебристо-синему полю змеилась одна сплошная, фантастически запутанная красная линия. Кое-где синий цвет переходил в зеленый и фиолетовый приглушенные краски еще больше подчеркивали агрессивную яркость орнамента; красная линия буквально поднималась над тусклым фоном; казалось, что ее можно поддеть пальцем.
- И где же такие делают? - недоуменно спросил он.
- А черт его знает, - пожал плечами продавец. - Разбирали доставленный из Нью-Йорка хлам - и вот вам, пожалуйста. Я тоже поинтересовался у хозяина, откуда она взялась. Оказалось, что ее продал на тряпье какой-то венерианец, а тот вроде бы подобрал ее на брошенном корабле, крутившемся вокруг какого-то там астероида. Старая посудина, чуть не из самых ранних, во всяком случае, стандартных идентификационных знаков на нем не было. И чего это он продал такую вещь на тряпье, куда спешил, мог ведь больше получить...
- Странно. Да и штука эта тоже какая-то необычная. - Техасец еще раз взглянул на огненный узор и невольно поежился. - Ладно, главное - легкая и пушистая. Посплю сегодня в тепле, если, конечно, не тронусь мозгами, рассматривая эту красную загогулину.
Он небрежно сложил шаль, сунул шелковистый комок в карман и забыл о покупке до самого вечера.
На этот раз Джо остановился в одной из огромных гостиниц, построенных специально для временных гостей планеты. Предоставляя этой разношерстной публике относительно сносное жилье за более чем умеренную плату, правительство надеялось оградить ее от излишних контактов с представителями марсианского преступного мира.
Нельзя сказать, чтобы пристанище многих сотен космических бродяг было стерильно чисто по части преступности; пожелай стражи порядка провести хорошую облаву, почти все ее постояльцы - в том числе и наш герой перекочевали бы в тюрьму. Джо не помнил за собой сколько-нибудь серьезных правонарушений, совершенных на тускло-красной лакадарольской почве. Правда, вся его деятельность плохо укладывалась в рамки закона, так что не слишком ленивый следователь нашел бы основание для ареста. Но шансы попасть в облаву равнялись нулю, поэтому он смело миновал внушительные двери.
Стены, потолок и даже пол номера были изготовлены из стальных листов. Коснувшись выключателя, Джо вызвал к жизни с десяток собственных отражений. Не обращая внимания на это несколько необычное общество, он подошел к столу, вытащил из кармана скомканную шаль, взял ее за углы и встряхнул. По зеркальным плоскостям заметались сотни огненных змей, комнату заполнил судорожный алый трепет.
Раскинув свою странноватую покупку на столе, Техасец попытался пройти по орнаменту пальцем, проследить за всеми изгибами головоломно запутанной линии. С каждым новым витком алого лабиринта становилось яснее и яснее, что в этом цветовом водовороте есть какой-то тайный смысл, и если смотреть подольше, то смысл этот неизбежно выявится...
Ложась спать, Джо набросил шаль поверх одеяла. Вряд ли он догадывался, какие сновидения посетят его в эту ночь благодаря этому покрывалу...
...Он брел по алому лабиринту, оглядываясь на каждом повороте, и неизменно обнаруживал позади себя тысячи собственных отражений, искаженных и тусклых; впереди не было никого - только бесконечность, окрашенная во все тот же зловещий цвет. Иногда она вздрагивала у него под ногами, а иногда ему казалось, что он видит ее конец, но это был лишь очередной головокружительный поворот...
По потолку лабиринта ползали алые змеи молний, они извивались и корчились, а затем сплелись в знакомый узор, в Слово, начертанное неизвестными письменами на неизвестном языке. Джо пытался понять это слово, и боялся его понять, и уже почти понял, но в самый последний момент проснулся, дрожа от холодного ужаса...
Он спал и видел шаль, висящую в голубом полумраке - таком же голубом, как и ее фон. Наконец голубой квадрат растворился, а узор повис в воздухе... Потом его изображение оказалось вырезанным на воротах высокой стены, едва различимой в мглистом сумраке, голубом с отдельными мазками зеленого и фиолетового. Вечерние сумерки в стране, где воздух наполнен цветными туманами и никогда не бывает ветра... Он почувствовал, как ноги несут его вперед, ворота оказались рядом, а затем они распахнулись.
Джо поднимался по длинной широкой лестнице. Его ничуть не удивляло, что ворота исчезли и что он не помнит, как преодолел ту ее часть, которую можно увидеть, если обернуться. Перед ним обозначилось не больше десятка ступенек, а все остальное поглотила многоцветная дымка.
Техасец поднимался и поднимался, пока не заметил рядом какое-то смутное движение; мгновение спустя из тумана вырвалась высокая стройная фигура. Девушка неслась по лестнице, спотыкаясь и чуть не падая, охваченная диким, всепоглощающим ужасом. Ее длинные золотистые волосы трепетали в воздухе, и вся она, с головы до ног, была забрызгана кровью. Незнакомка чуть не сбила с ног нерешительно застывшего Техасца. Он инстинктивно сомкнул руки, и девушка обвисла в нечаянных объятиях, судорожно хватая воздух ртом.
На раскрасневшемся лице ярко выделялись пунцовые губы, спутанные волосы напоминали оранжевое пламя. Джо заметил, что ее темно-карие глаза мерцают красноватыми искрами; в яркой, необычной красоте лица чувствовалась примесь чего-то чуждого.
- Оно... - Девушка смолкла и судорожно вздохнула, - оно ее взяло! Пустите меня! Пустите ме...
Джо осторожно, но довольно сильно встряхнул красавицу за плечи.
- Ну-ка по порядку, - велел он. - Кого это "ее"? Что такое "оно"? А что ваша одежда в крови - это вы знаете? Вы ранены?
- Нет! - Незнакомка отчаянно замотала головой. - Нет! Отпустите меня! Мне нужно - это не моя кровь, ее... - она захлебнулась рыданиями.
Джо вздохнул, сгреб содрогающуюся с головы до ног девушку в охапку и побрел сквозь сиреневую мглу вверх.
Минут через пять туман немного рассеялся, лестница кончилась, и он увидел перед собой узкий зал с высоким сводчатым потолком, нечто вроде церковного придела. Войдя в зал, он заметил слева ряд дверей, открыл ближайшую и оказался в длинной галерее. Арочные окна галереи выходили в голубой, безбрежный простор, под ними тянулась низенькая скамейка. Джо опустился на скамейку и усадил рядом с собой мокрую от слез спутницу.
- Моя сестра, - всхлипывала девушка. - Оно ее пожрало, ее, мою сестру...
- Не плачь, не надо плакать, - неуверенно заговорил Джо. - Это же сон. Не плачь, никакой сестры у тебя не было и нет, и тебя тоже нет, так стоит ли плакать...
Девушка резко отшатнулась. Несколько секунд она молча изучала Техасца; в огромных глазах читалось искреннее сострадание.
- О!.. ты же пришел из... из... и ты все еще думаешь, что это сон!
- Я знаю, что это - сон, - с детским упрямством настаивал Джо. - Я сплю в лакдарольской гостинице, вижу во сне тебя, а когда я проснусь...
- Ты никогда не проснешься, - красавица печально улыбнулась. - Ты попал в смертельный сон. Проснуться невозможно.
- Как это так? Почему?
Техасца кольнула тревога. Да, он знал, что спит; так иногда бывает думаешь, что все происходит наяву, но сейчас-то он не сомневался - все происходит во сне. Только слишком уверенно говорит эта истеричная особа, уверенно и с сочувствием, и смотрит тоже жалостливо, как на собаку с перешибленной лапой, тут не захочешь, а поверишь...
- Царство сна - не метафора, - продолжила девушка. - Туманные миры, по которым бродят души спящих, существуют реально - или почти реально, их бесчисленное множество. Но сюда - я говорю с уверенностью, потому что ты не первый наш гость, - сюда проходят через врата, открывающиеся только в одну сторону. Человек может открыть врата и пройти в этот мир, но он никогда не найдет обратного пути. А вот ты - как ты открыл врата?
- Шаль, - растерянно пробормотал Джо. - Ну да, конечно же, шаль. Этот чертов орнамент, посмотришь - и голова кругом...
Он зажмурился и прикрыл глаза рукой, заслоняясь от воспоминаний, но зловещие алые молнии прорезали темноту.
- Какой орнамент? - в задыхающемся голосе девушки звучала отчаянная надежда. - Ты можешь вспомнить?
- Красный... - Техасцем овладела самая настоящая паника. - Ярко-алая нить, вплетенная в синюю шаль, кошмарный узор... и на воротах, там было то же самое... И все равно это - сон, я скоро проснусь, и тогда...
- Ты можешь вспомнить? - Узкая, с длинными пальцами рука до боли сжала колено Техасца. - Орнамент, ты можешь вспомнить орнамент? Ты можешь вспомнить Слово?
- Слово? - тупо переспросил Джо. - Слово? Нет, я не хочу его вспоминать, этот бредовый узор на этой самой шали...
- Выткано на шали, - задумчиво повторила девушка. - Ну да, конечно. Только как эта шаль оказалась в вашем мире, если она... если оно... - Ее лицо жалко сморщилось, из светло-карих, жарко искрящихся глаз брызнули слезы... - Сестра, сестра, ну как же это...
- Так что же у тебя случилось? Давай я тебе помогу. Попробую помочь, ты только расскажи, в чем там дело.
- Моя сестра... - всхлипнула девушка. - Оно настигло ее в зале, прямо у меня на глазах. Забрызгало меня кровью, ее кровью... Господи, да что же это...
- Оно? - изумился Джо. - Какое еще оно? Здесь что, опасно? - Его рука привычно сжала рукоятку бластера.
Девушка заметила это движение, по ее губам скользнула печальная, чуть пренебрежительная улыбка.
- Оно не боится никакого оружия, с ним не справится ни один человек.
- Но что оно такое? Как оно выглядит? И где оно - где-нибудь рядом?
- Оно везде. Ты никогда не знаешь, что Оно тут, а затем туман плотнеет, появляется что-то красное, пульсирующее, и это - конец. Мы не сопротивляемся, да и вообще стараемся поменьше о нем думать, иначе жизнь была бы совсем невыносимой. Оно пожирает нас, одного за другим, а мы делаем вид, что ничего не происходит, живем спокойно и счастливо, до самого последнего дня. И никто не знает, когда наступит его последний день...
- Откуда оно приходит? Да и кто оно такое - это "Оно"?
- Никто не знает... оно всегда было здесь... и всегда будет... слишком призрачное, чтобы умереть своей смертью, слишком неуязвимое, чтобы с ним сражаться. Нечто, приходящее из какого-то неизвестного нам места - из далекого прошлого или из другого измерения, мы не знаем и никогда не узнаем - откуда. И мы стараемся о нем не думать.
- Тварь, пожирающая материальные объекты, должна иметь в себе что-то материальное, а значит - уязвимое, - не отступал Джо. - У меня есть бластер, так что мы еще посмотрим...
- Попробуй, если хочешь, - пожала плечами девушка, - пробовали многие, а Оно все так же приходит. Или не приходит, а просто появляется, многие думают, что Оно здесь и живет. Оно... забирает нас где угодно, но чаще всего - в этих залах. Если тебе надоела жизнь, оставайся здесь. Ждать придется недолго.