Посвящается моей семье и Мурахтину Алексею, тем без кого никогда бы ничего
не было, кого люблю всей душой и кому на веке отдано моё сердце.
И огромная благодарность людям, которые меня поддерживали
Максиму Лису, Борисову Евгению и Алексею Гордиенко.
1.
Я, ломая ногти о камни, разгребала слой земли, пытаясь вырваться наружу. Чем больше земли я откидывала, тем больше её насыпалось на меня сверху. Дыхание перехватывало, а в рот насыпалась земля. Паника внутри меня становилось всё сильнее, мои ногти вспахивали землю, а камни ранили ладони. Я пыталась, закричат, но страх сковал моё горло и вместо крика из моей груди вырвался писк.
Ночь окутывала меня словно чёрная липкая простыня, и казалось, она давит на меня больше чем земля, из которой я пыталась вылезти. По моим ощущениям я пыталась выбраться от сюда уже несколько часов, мои руки саднили, а ноги отказывались двигаться. Земля, смешавшись со слезами и дождём, прилипла к лицу, словно непроницаемая маска.
Наконец мои руки нашарили в темноте что-то похожее на верёвку и из последних сил я подтянулась. Рухнув на спину и освобождая ноги от всё ещё тянущей назад, земли, я пыталась отдышаться. Когда земля, наконец, отпустила меня, и я смогла перевести дыхание, я огляделась вокруг.
Меня обволакивала темнота, и вокруг было почти ничего не видно. Я уронила взгляд на руки, которые держали ту веревку, которая помогла мне выбраться. И тут глаза мои расширились, а сердце начало бешено стучать, у меня в руках извивалась змея, и, скалясь, таращила свои святящиеся изумрудные глаза. Я отшвырнула змею, но она видимо решила, что наше с ней рандеву ещё не совсем окончено, и настаивала на первом и видимо последнем поцелуе. Я поджала ноги к себе, дабы хоть на немного сократить расстояние с этим шипящим монстром.
Змея, не торопилась, и казалось, играла со мной в свою смертоносную игру. И тут меня буквально поразила мысль о том, что глаза змеи светились так, словно внутри её головы были встроены маленькие прожекторы, которые освещали её маленький череп изнутри. Змея разинула пасть и оголила свои клыки с которых, казалось, капал яд, и тут из её пасти вырвался луч всё того же зелёного света. Ужас охватил меня с головой и, издав душераздирающий вопль, я кинулась бежать. То и дело мои ноги попадали в ямы, и я ослеплённая паникой падала на землю, но страх гнал меня вперёд не давая времени для раздумья. Я ни разу не оглянулась назад, но была уверенна, что эта ползущая тварь преследует меня. Силы покидали меня, и я чувствовала, как колени сами по себе подгибаются и отказываются мне повиноваться. Сжав зубы до скрипа находила себе всё новые и новые силы для того чтобы бежать.
Вдруг, словно из — под земли передо мной выросла фигура человека и я, не успев затормозить, врезалась в него и отлетела на землю. Охваченная паникой я начала отползать в сторону, пока не наткнулась на что-то холодное и твёрдое. Мысль о том, что все ходы для меня отрезаны, вызвала новый приступ паники, и я начала кричать, но слова таяли в темноте и не приносили ничего кроме боли в горле и легких.
— Помогите — мой голос сорвался и перерос в громкие всхлипывания. Решимость покинула меня, как это бывает после сильного потрясения, и я начала медленно сползать по твёрдой, холодной каменной плите, которая так некстати отрезала мне все пути к бегству.
Глаза напрягались, пытаясь увидеть хоть малейшее движение, но темнота обволакивала меня, словно одеяло и я не видела ничего на расстоянии вытянутой руки. Холодный ветер, словно чей-то шёпотом коснулся моей щеки, и по телу пробежала дрожь. Всё этой ночью трещало от напряжения и казалось, коснись я рукой чего-либо и оно тут же ударит меня нешуточным разрядом тока.
Убедившись, что вокруг ни кого нет, я перевела дыхание и попыталась подняться, но ноги с трудом слушались меня, и я чуть вновь не упала, но вовремя ухватилась за каменную плиту, которая когда-то стала для меня препятствием к бегству. Вдруг я будто кожей почувствовала чьё-то присутствие и эту энергию, которая переливалась через меня словно густое желе. Мой слух уловил тихое шипение, и я с визгом отдёрнула руку от каменной плиты, которую уже обвивала змея с таинственным светом внутри. Когда я была вновь кинуться бежать, я уткнулась в грудь человеку, очень высокому человеку, который без труда одной лишь рукой удержал меня. Паника вновь подняла свою голову, и я попыталась вырваться, но он крепко прижал меня к себе, настолько сильно, что перехватило дыхание.
— Mi sueño, не находишь ли ты что она кажется не много испуганной? — прозвучал голос у самого моего уха.
— Да, мой господин, она очень испуганна — раздался шипящий голос. Я испуганно оглянулась и увидела, что этот голос принадлежал змее, которая свернулась на каменной плите, подперев хвостом голову.
— Девочка, не бойся меня! — на этот раз голос был обращен ко мне, я вскинула голову и мои глаза окунулись в иссиня-чёрные омуты глаз незнакомца. И вдруг, меня словно начало затягивать внутрь сознания этого человека.
— Mi sueño, первое правило, гласит: Никогда не смотри нам в глаза!
Я не понимала причины того что этот человек говорил мне, но всё таки с трудом отвела взгляд и уставилась на змею, которая в это время начала играть со своим хвостом слегка покусывая его. Согласитесь, поведение несколько не обычное, даже для говорящей змеи с глазами- прожекторами.
— Кто вы? — еле прошептала я.
— Для начала, Mi sueño(испанский — Моя мечта)., давай уйдём из этого мрачного места. И позже я всё тебе расскажу.
Тут только я поняла, что имел незнакомец под словами "Мрачное место". Каменная плита, на которой так игриво разместилась змея, была не чем иным, как надгробной плитой. Очень старой надгробной плитой, почти всё написанное на ней уже уничтожило время, и единственной сохранившейся на ней надписью было число 18. Видимо эта могила была вырыта ещё в XIX веке. И тут всё происходящее навалилось на меня удушающей волной. Почему я здесь? Почему я оказалась закопанной в могиле? Кто я?
Все вопросы носились в голове, но я не могла найти ни одного ответа, и чем больше возникало у меня вопросов тем сильнее ледяная рука страха сжимала моё бедное сердце, пока наконец я не почувствовала что проваливаюсь в чёрную бездну. И я потеряла сознание.
2
Очнулась я в темной комнате, где горела, по меньшей мере, не меньше сотни свечей. От этого света не было слишком светло, скорее наоборот свет казался мягким и почти ощутимым на ощупь. Я оглянулась, чтобы рассмотреть комнату.
Стены были из больших камней, которые скреплял какой-то раствор, обычно, таким образом, возводили средневековые строения. Значит, я находилась в каком-то замке, либо постройке той же эпохи. Окон здесь не было, точнее когда-то они здесь были, но теперь на их месте была кладка из камней и скрепляющего раствора. Но шторы, которые так и не снимали с оконных проёмов, создавали имитацию окна, и от этого комната становилась уютней. Я лежала на большой и высокой кровати, которая по задумке, того кто её здесь поставил, должна была накрываться балдахином, но сейчас он был снят и вся конструкция зияла пустотой словно выеденный скелет.
У противоположной стены стоял длинный диван обтянутый красной кожей, именно на нём и восседал мужчина. Его лицо скрывала тень и как я ни старалась, не могла разглядеть его. На нём был одет костюм из очень дорогой ткани, лацканы пиджака украшала брошь в виде змеи с изумрудными глазами. Его рубашка была тщательно выглажена, и ворот был обшит кружевами. К вороту рубашки был пришиты ленточки, которые у него были завязаны на аккуратный бантик. Насколько я могла судить, мужчина был высокий, широкоплечий и обладал недюжей силой.
Его руки поглаживали змею, которая свернулась калачиком у него на коленях. Наконец он заметил, что я смотрю на них, и слегка подтолкнул змею, и та холодным скользящим клубком соскользнула на прохладную кожу дивана, при этом, не забыв бросить на меня укоряющий взгляд, словно обвиняя в том, что я нарушила их идиллию.
— Mi sueño, вы уже пришли в себя! — Его голос прокатился эхом по комнате и словно мячик запрыгал от стены к стене. Я лишь утвердительно кивнула, во мне не было сил разговаривать. — Вы быстро восстанавливаете силы. Это хорошо.
Он поднялся и выпрямился во весь рост, как я и думала, он был очень высок. Вдруг он оказался вплотную к кровати и свет свечей упал на него не оставляя на нём ни одного тёмного пятнышка. Он оказался довольно красивым и мужественным мужчиной. У него были карие глаза настолько темные, что казались иссиня-чёрными, почти кошачий разрез глаз обрамляли длинные загнутые к верху ресницы. У него были тонкие, изящные брови и прямой, правильной формы нос. Тонкие очерченные губы, которые сейчас расплывались в улыбке. Он протянул руку с огромным перстнем, и когда я вложила в неё свою ладонь, припал к ней губами. Изящным жестом, отработанным годами, он откинул прядь чёрных волос с лица и вновь улыбнулся.
— Теперь я думаю мне надо представиться. Моё имя вам ничего не скажет, но мне будет весьма приятно, если вы перестанете меня бояться, и мы сможем поговорить. А, как известно с произношения имени и начинается знакомство. Моё имя- Антонио. Антонио Дель Маро.
Он слегка поклонился и приподнял несуществующую шляпу. Я сглотнула не в силах что- либо сказать, но словно читая мои мысли, Антонио продолжил говорить.
— Наверно, Mi sueño, мне стоит объяснить вам кто вы. Я уверен, что вы этого не помните. Я был бы рад назвать вам ваше имя, но не могу. Я ничего о вас не знаю, как и вы о себе. Сейчас я поведаю вам, как сложилась наша встреча, и почему я пришёл за вами, а вы не стесняйтесь, задавайте вопросы. — Антонио присел на край кровати, а я по инерции вжалась в спинку. — По древним писаниям, которые хранятся в огромнейших библиотеках вампиров, следует, что изначально прародителем всех вампиров был некий человек по имени Воярг. Обращён он был незадолго после, того как Еву и Адама изгнали из рая. Возможно ты помнишь, что именно змей, в роли которого предстал Люцифер, и спровоцировал это изгнание.
Давнейшее противостояние между светлыми силами и полчищами, предводителями, которых был Люцифер, только набирало свои обороты. Давний спор не утихал, и каждый старался победить как мог. Искусный искуситель и рассказчик Люцифер, сначала уговаривал людей продавать ему душу, обещая несметные богатства, долгую жизнь или успехи.
Он перехватил мой вопросительный взгляд и ободряюще улыбнулся:
— Скоро ты всё поймёшь, Mi sueño, терпение и только терпение.
Однажды, к светлым силам обратился человек, который просил вечной жизни. Он был очень богат, его сокровищница ломилась от драгоценных камней и золота. Но он старился и вот когда он почувствовал, что ледяная рука смерти уже тянется к нему, он решил просить вечной жизни. Но разгневанные силы света отказали ему. Ведь наказанием для смертных было именно то, что они стали смертными, и не могли жить вечно. Человек, которого дни были сочтены, отправился к Люциферу и просил вечной жизни у него в обмен на свою душу.
Люцифер молвил тогда: "Я дам тебе вечную жизнь, настолько долгую, что ты увидишь рождение и крах миллионов империй. Но взамен я заберу у тебя то что даёт жизнь на земле, что питает и возрождает. Я заберу у тебя солнечный свет, и станет он для тебя смертельным и губительным. Малейший лучик света, будит жечь твою плоть. Ты будишь жить вечно, но ты не будишь живым, подобно людям, но ты и не будишь мёртвым- отныне ты будишь — "Немёртвым""
Люцифер надрезал свою руку и напоил своей кровью смертного. И этот человек упал замертво. Три дня пролежал он не дыша, и сердце его не билось, на 3 день с приходом луны Воярг пришёл в себя. И испытал он дикую жажду, попробовал он выпить воды, но она вышла обратно, причинив ему адскую боль. Погибая от мучившей его жажды, он вышел во двор, где увидел своего сына, который только вернулся с поездки. Обняв вновь вернувшееся домой дитя, Воярг ощутил запах человека, и не совладав со своей новой сущностью, вонзил свои зубы в шею своего сына.
Воярг был убит горем, перенеся тело сына в дом и проплакав над ним три дня, отец был ошеломлён, когда сын его восстал таким же немёртвым. И понял Воярг, какое зло он совершил, и пошёл просить Люцифера вернуть жизнь его сыну. Но дьявол на отрез отказался, и сказал что ему надо обратить своих оставшихся четырёх сыновей, и будут они названы Дайхатсу. И каждый из них разбредётся в разные стороны, где обретёт ту силу и видоизменится так, как предначертано ему. А через три года вернутся они к отцу и возведут город названый Азбахан.
Не смевший ослушаться Воярг, обратил оставшихся своих сыновей. И разбрелись сыновья по свету, затерявшись и не видевши друг друга. Три года их тела видоизменялись, три года в них росла новая сила и у каждого появлялись свои новые способности.
Через три года сыновья вернулись к отцу, где возвели они город названый Азбахан. Когда город был закончен, явился к ним Люцифер и молвил:
"Вы сыновья Воярга получившего великую силу и вечную жизнь, вы отныне Дайхатсу — прародители других вампиров. Каждый из вас сможет создавать себе подобных, таких какими стали вы сами."
Много тысяч лет стоял этот город, и наполнялся он всё новыми вампирами. Пока однажды Дайхатсу не исчезли и их так и не смогли найти, опечаленный исчезновение сыновей, Воярг ушёл в скитания, больше его никто не видел.
Тем временем, оставшись без управления, вампиры почувствовали свою власть над смертными, постепенно начав покидать Азбахан. Ментально воздействуя на смертных, вампиры творили страшные злодеяния, тем самым породили Великую Инквизицию.
Напуганные люди видели вампиров везде, трупы родственников приколачивались гвоздями, некоторые надрезали им сухожилия, веря в то, что если умерший очнется в качестве вампира, то не сможет встать. Тысячи тысяч людей ни в чём неповинных было истреблено, но так же и вампиры были почти уничтожены. Им приходилось прятаться в глухих местах, и питаться кровью животных. Некоторые из них так сильно одичали, что больше не смогли даже членораздельно разговаривать.
Тогда появился Янк, вампир почти ровесник Дайхатсу, и не было равных ему по силе. Созвал он всех вампиров, и молвил о решении своём. Именно тогда появилась Диаспора. И разделили вампиров на кланы, которые назывались Ретер, Надгор, Труоль, Машедус, Рудо. И повелел он что будут управлять Диаспорой- Ширасены- пять самых старых вампиров, которых никто не мог превзойти по силе.
Любое нарушение Хартии, для вампира означало только одно — смерть. И были в каждом городе правящий вампир, который возглавлял все кланы города, являлся гарантом Хартии, представителем Диаспоры и Ширтасенов. Был назван такой вампир- Натар, был он как Князь, император и повелитель всех кланов в том городе.
Каждый клан в городе возглавлял представитель этого клана названый — Сторасат. Они были старостами клана, только они могли бороться с Натаром за власть над городом.