— Но он может это сделать! — Полным решительности голосом провозгласил учитель.
Тут я должна была согласиться, но я кожей чувствовала, что этот новопришедший не причинит мне вреда. Было в нём что-то, что говорило об этом.
— Антонио, дай нам шанс. Лупен сказал, чтобы я с ним поговорила. Дай мне шанс.
— Шелена, — наставник поднял руки к небу. — Побойся Бога, это животное не сказало не единого слова с момента пробуждения! И ты надеешься, что он вдруг с тобой заговорит!?
— Да. — Сказала я, глядя прямо ему в глаза.
— Хорошо, — Сдался наставник. — Делай с ним что хочешь, но руки у него будут связаны, и ещё одень на него вот это.
И он кинул мне ошейник и поводок. Затем развернулся на каблуках и вышел вон. Подобрав ошейник, я рассмотрела на нём крошечные буквы, он был заговорён с помощью магии Вуду, так что, скорее всего Антонио знал что делал.
— Смотри, я сейчас одену на тебя вот эту штучку, иначе Антонио будет очень зол. — Парень испуганно посмотрел на дверь, куда только что вышел мой наставник, и покорно склонил голову, чтобы я могла надеть на него ошейник.
Ошейник легко застегнулся и смотрелся, словно дорогое украшение. Парень прижимался ко мне, и я придерживала его за плечи, гладя по голове. Он сейчас казался таким испуганным и потерявшимся, что сердце моё сжималось, глядя на него. Я чуть отклонилась, чтобы посмотреть на него и мой взгляд упал на его перепачканную и разорванную одежду.
— Нет, дорогой так не пойдёт. — Покачала головой я. — Сейчас мы найдём у Антонио что-нибудь из вещей. Тебе наверно лет двадцать пять, наставник говорит, что мне до обращения было двадцать два. Так что мы почти ровесники.
Я издала глупый смешок и начала рыться в комоде у учителя. Антонио был такого же телосложения, как и новопришедший. Они оба были высокими и широкоплечими. Но у Антонио был весьма экстравагантный вкус. В его комоде соседствовали как современные вещи, так и вещи различных веков, но в основном испанские. Ну, принадлежность к народности было весьма легко объяснить, ведь и сам Антонио был испанцем, но вот каков был смысл хранить весь этот огромнейший гардероб, я не понимала. Наконец я выудила из комода джинсы тёмно-синего цвета и белую рубашку. Нижнее бельё я решила тоже позаимствовать у наставника, поставив себе на заметку потом купить для новопришедшего гардероб.
— Ну, вот и вещи, а сейчас пойдём тебя вымоем. — Я взяла поводок в руки и слегка потянула, но видимо ему эта идея не очень понравилась и парень, насупившись, продолжал сидеть в углу. Тогда я протянула ему руку. — Ну, пойдём со мной.
Он привстал и, сжав мою руку, последовал за мной. Но как, оказалось, выкупать его было не так, то просто, когда я включила душ, и вышла, чтобы он вымылся, парень лишь просидел на полу возле ванны. Но когда я попыталась его раздеть, он завизжал диким голосом и попытался меня укусить, как обычно это делают испуганные животные.
— Смотри на меня и повторяй. — Не найдя другого выхода я начала раздеваться. Внимательно смотря на меня, новопришедший всё так и стоял как вкопанный. Когда надежда на купание у меня совсем уже пропала и я, закрыв лицо руками, уселась на край ванны, кто-то тронул меня за руку. Я подняла глаза, которые оказались у меня на уровне его пояса и, завизжав от неожиданности, упала в ванну. Новопришедший захохотал, и казалось, он искренне радовался, что его мучитель наконец-то получил по заслугам. Я наконец обретя дар речи, после того как поневоле стала свидетелем достоинства новопришедшего, сердито скомандовала:
— Дай мне руку! И полезай в ванну. — Парень помог мне выбраться и сам аккуратно зашёл в ванну, когда он погрузился в воду я начала намыливать его мягкой губкой. Но мой взгляд постоянно задерживался на укусе, который как дыра зиял у него на шее.
— Больно тебе наверно было. — Еле слышно произнесла я.
Он посмотрел на меня своими большими и такими выразительными зелёными глазами, и я и без слов поняла, что этот день он не скоро ещё сможет забыть. Странно, он не был похож на своих предшественников, он не жаждал плоти и не был постоянно голоден. Мне казалось, что у него в организме было что-то, что приостановило его превращение в то чудовище, которым ему предназначалось быть. Пока я блуждала в своих мыслях, новопришедший освоился и начал рассматривать ванну, он с интересом открывал и закрывал разные баночки, нюхал их содержимое, а иногда пытался на себя намазать. Когда он покрылся смесью из разных запахов, парень видимо посчитал, что ему этого достаточно и переключился на меня. Сначала лёгкими, осторожными движениями нападению подверглись мои плечи, затем осмелев, новопришедший схватил лавандовое масло и с довольной улыбкой опустошил всю бутылочку мне на волосы. Ванная наполнилась удушающим ароматом лавандового масла, мои волосы стали жирными и прилипли к шее и спине.
— Что ты наделал!? — Взвизгнула я и по инерции сунула голову под душ.
Только после того как я несколько раз намыливала и смывала шампунь, мои волосы перестали быть маслянисто-жирными, но они продолжали благоухать, и я была уверенна что уже весь замок провонялся запахом лаванды. Новопришедший откинувшись в ванне, с улыбкой наблюдал за мной, наверно он никак не мог понять, что заставляет эту маленькую рыжую особу, так тщательно смывать сей благоухающий нектар.
— Я могу помочь — Весьма коряво и, заикаясь, произнёс новопришедший. Баночка с шампунем выскользнула у меня из рук от неожиданности. И хоть я решила, что отмыла волосы до скрипа, подняла шампунь, и протянула его новопришедшему.
Он осторожно нанёс и вспенил шампунь на мои волосы, затем аккуратно держа душ над моей головой, прополоскал их. Потом он уткнулся лицом в волосы, принюхиваясь, видимо парень остался доволен, об этом говорила его довольная улыбка, которая расползалась по его лицу. Я же боялась сказать или сделать что-либо не так, дабы не спугнуть новопришедшего и он мог бы со мной поговорить. Решив, что спрашивать его о том как и кто его убил сейчас не самое лучшее время, я отложила это на потом.
Обернув волосы полотенцем, я жестом показала новопришедшему встать. Он повиновался, и тут же мне вновь открылась весьма соблазнительная картина, я, сглотнув слюну, перевела взгляд на его лицо. И начала поливать его из душа, смывая остатки мыла.
Когда процесс омовения был завершён и новопришедший был насухо обтёрт полотенцем и одет в одежду Антонио, я решила его вывести прогуляться.
Ночь была тихая и возле замка лишь иногда пели птицы. Новопришедший шёл возле меня, и, не смотря на предостережения Антонио, я развязала ему руки. Парень то и дело приседал, прикладывая ухо к земле, или же рассматривал что — то под ногами, мне казалось, что он старается максимально точно запомнить место, где мы сейчас идём.
— Что ты видишь? — Тихо чтобы не нарушать благоверную тишину ночи спросила я.
Юноша напрягся, говорить ему до сих пор было очень трудно. Как мне удалось выяснить, он почти ничего не помнил, но это было легко объяснимо, очень часто после обращения молодые вампы ничего не помнили. Мне ужасно не хотелось мучить его, но он был единственным нашим шансом. Как печально, когда судьба миллионов зависит от одного человека, или ещё страшнее, когда на чаше весов лежит одна человеческая жизнь, а на другой миллионы, и именно тогда все вокруг понимают, что тот, кто остался в одиночестве уже не жилец, он уже жертва, принёсённая ради счастливого будущего миллионов. Но никто никогда не задумывался, каково быть именно этой самой разменной монетой в игре жизни и смерти. Каково знать, что твоя линия жизни уже предначертана, и что ты не в силах ничего изменить.
Парень вздрогнул и с усилием начал выдавливать из себя слова:
— Темнота… Деревья… Ночь…
Он говорил отдельные слова, жестикулируя и показывая на всё вокруг, я с умилением смотрела на него и пыталась уловить хоть малейшее, что могло бы помочь мне и навести на след. Но новопришедший бегал от куста к кусту и восторженно выкрикивал не связные слова. Я следовала за ним, дабы он не убежал и не потерялся в лесу. Хоть у вампиров и было очень хорошее обоняние, но новопришедшие не могли им пользоваться и поэтому многие из них попросту терялись, а потом и вовсе не сумев спрятаться от солнца, погибали.
— Шелена.
Я вздрогнула и, попятившись, споткнулась, упав на холодную землю. Антонио появился из темноты, и казалось, он был частью её, или по-крайней мере она была его плащом и сейчас развивалась за могучей спиной. Он шёл уверенно и спокойно, так обычно идёт хищник на загнанную добычу. Его походка была выработана тысячелетиями, в ней была и грация и уверенность и холодная надменность. Мне иногда казалось, что все его движения были продуманы заранее.
— Шелена — Ещё раз повторил Антонио, приближаясь ко мне и поднимая с земли. — Конечно, я понимаю, что прогулки с новопришедшим это весьма занимательно, но у нас есть дела. Мне надо с тобой поговорить.
Антонио покосился на новопришедшего, и отвёл меня в сторону.
— Шелена, нам надо выяснить кто он, иначе мы застрянем на месте. Рудольф из клана Труоль исследовал новопришедшего.
— С каких пор Труоль решили с нами сотрудничать?
— С тех самых, с которых нам всем грозит уничтожение! — Антонио крепко сжал мою руку. — С кем бы мне сейчас не пришлось разговаривать, хоть с самым дьяволом или с солнцем, я буду это делать на нас вся надежда!
— Антонио, я прекрасно понимаю всё, и не думай, что я не ведаю, какая ответственность на нас возложена. Я просто считаю, что мы не справедливы в отношении новопришедшего. Мы относимся к нему как к животному, но он не сделал нам ничего плохого.
Антонио нахмурился и, уперев руки в бока, воскликнул:
— Ну да конечно, ты просто разрешила все наши проблемы. Мы сейчас же возведём его в Натары, и может тогда он сжалится над нами и сделает так, чтобы нас не начали истреблять! — Наставник почти перешёл на крик и губы его обнажили белые клыки, которые поблескивали при свете луны как стальные кинжалы.
Мне стало страшно, но я нашла в себе силы, чтобы не бросится наутёк и не спрятаться с головой под одеяло и не надеяться, что он меня не найдёт.
— Антонио, — Я положила руки ему на плечи. — Давай говори, что сказал тебе Труоль. Я хочу сделать все, что от меня зависит, чтобы спасти наши кланы.
— Рудольф как я говорил, исследовал новопришедшего. Весьма интересным оказался тот факт, что в его крови находятся какие-то не понятные тела, которые и не дали ему перевоплотится в то, что мы видели ранее. Но он и не закончил обращение в вампира до конца.
Я перевела взгляд на новопришедшего, который свесив ноги, сидел на изгороди и рассматривал свои ладони, со стороны могло показаться, что он вообще впервые их видит:
— Дхампир?
— Нет, дхампиры это сыновья вампира от человеческой женщины. Здесь же не что другое. Мы не можем понять что. Новопришедший не так сильно боится света, он может спокойно перебороть голод, и он обладает силой вампира. Всё это настораживает, мы не знаем с чем, мы имеем дело.
— И что же тогда нам делать? — Почти шёпотом произнесла я.
Антонио откинул чёрную как смоль прядь волос и, приподняв мой подбородок двумя пальцами, шепнул почти мне в полураскрытые губы:
— Искать.
— Искать что? Или кого? Где?