– Ну если, только кофе с молоком, – с придыханием ответила Фрида, по плотнее прижимаясь к мускулистому телу, -… и шикарным завтраком.
– Шикарность не обещаю, но отменный омлет гарантирую.
Прыснув от смеха на двусмысленность фразы, Фрида спряталась на груди спасителя. Продолжая распылять парня словоблудием, указывала дорогу к кубрику. И спустя полчаса, они ввалились в полумрак каюты не отпуская друг друга из рук. Не дожидаясь закрытия створок, Фрида припала к губам незнакомца долгим поцелуем. Ответная волна и напористость партнера только растопили внутренний жар еще большим аппетитом, и они сплелись в вихре срывающих одежду движений…
Угар наваждения спадал волнами неги. Отдаваясь на каждый толчок сердца волной затухающего блаженства, тело горело и помнило еще бушующий двадцать минут назад ураган. На место пьянящего угара страсти, возвращалась способность трезво мыслить. Подтянув колени, Фрида обхватила ноги руками и уставилась на проекцию ярко горевших в полумраке часов. Каждый пульсом секунд ей становилось все тоскливее и противнее.
Оглядывая одноместный кубрик с разбросанной одеждой и погромом устроенным парочкой ненасытных животных, Фрида посмотрела на партнера. Парень дрых богатырским сном. Выжатый как лимон многочасовым марафоном, спаситель сейчас был не способен проснуться и от разрыва мезонного реактора. Расцарапанная ногтями спина, следы покусов чернели отметинами на молодом теле, едва выдержавшем четыре вспышки общего оргазма.
Этого, нужно держать в поле зрения. С каждым приступом, ей нужно было все больше и больше. И ее "старая гвардия" уже не справлялась, если даже и выжимать их по очереди. А этот молоденький был как лев. Вначале терзал ее как дикий хищник, а она сопротивлялась. И эта борьба распыляла их еще больше. Только вот уже после третьего раза стал сдавать. В глазах все чаще мелькал блеск паники, а на четвертом- уже она его имела как хотела и от этого она еще больше зверела и на вершине оргазма извивалась диким животным, хищницей владеющей полной властью над самцом.
Встряхнув мысли от которых уходящий зуд встрепенулся словно услышав зов, Фрида поспешила под холодный душ. Смывая вместе с ледяной водой остатки мыслей и желаний, она задрожала от холода. Выскочив пулей их душа и усиленно растирая полотенцем поджарое тело, не могла избавиться от дрожи. Каждый раз когда ЭТО накатывало, она ощущала себя как сумасшедшая. Это уже третий приступ и по тому как начало стучать сердце, она стала понимать что это будет что -то совсем другое. Очень похожее на секс, но только ЧУЖОЕ. И сейчас, ритм сердца бил в ушах молотами и в теле стала появляться легкость.
– О, нет, – жалобно протянула Фрида. Содрогаясь от внутреннего импульса, прошедшего по телу волной незнакомого ощущения, смогла только ошарашено выдавить, – Что за чертовщина…
Под спешно натянутым комбезом, тело стало гореть огнем. А ее буквально накрывало волнами все большего и большего наслаждения. В каюте стало не выносимо душно. Ей нужен свежий воздух, а не тухлость подземелья. Мечась по кубрику загнанным зверем, что стонал и едва не падал на колени от новой напасти, Фрида лихорадочно соображала. Откуда это желание чистого воздуха?! Почему именно сейчас?! Что делать?! Мысли растекались масляными кусочками, все сложнее и сложнее становилось думать, в сознании возникал шепот. Нарастая приливами заглушал все остальные звуки тяжелым гулом.
Закрыв уши руками, Фрида выскочила в коридор. Глухая "ночь" в подземелье знаменовалась сумеречным освещением и пустынными коридорами. Оставляя за спиной бесчисленные перекрестки и провалы меж ярусных переходов, Фрида мчалась не разбирая дороги. Прочь. Не важно куда, но лишь бы прочь из этого места! И бег приносил облегчение с каждым шагом гул отступал и возвращалась способность мыслить. Нужно убраться из этих стен, убраться из затхлости и глотнуть СВЕЖЕГО воздуха. Свежий воздух только в лесу. Ей нужно на поверхность! Но как же фиксаторы и патрули?! Думай, Фрида думай, и вновь нарастающий гул и пытка блаженством. Есть! Кабельные шахты!
Пробираясь в мраке колодцев, цепляясь за крепления звеньев силовых кабелей, Фрида упорно взбиралась на верх. Голыми руками разрывая уплотнительную пену герметизации, сдирала ногти до мяса. Но гул в сознании гнал ее дальше, выше и в темноте технологического колодца сквозь гул кабелей магистрального питания поверхностных сооружений, звучало рычание упорного хищника вперемешку с плачем боли.
Воздух! Чистый воздух! Пелена наваждения спадала вместе с глубоко вдыхаемым ароматом ночи. Запахи джунглей доносимые легким ветерком, обдували заплаканное, измазанное грязью и кровью лицо улыбающейся Фриды. Легким касанием руки обесточивая шов комбеза, легко переступила опавшую ткань. Снимая туго обтягивающие голенище ботинки, распрямилась в тени надстройки. Закрыв глаза и подставляя лицо сиянию звезд, она вслушивалась в далекий шепот и чувству внутри себя. Зародившийся комок блаженства, растекся по телу волной знакомой до боли неги и тело защипало до кончиков пальцев. В сознания пропал тяжелый гул, вместо него теперь царил ласковый и зовущий шепот ночи. Стараясь вдохнуть аромат и гармонию природы каждой клеточкой, Фрида отдалась трепету ветра со вздохом сладострастия.
Шепот проступил разборчивыми словами:
– …Слушай… зов… праматери, – чарующий ритм шелеста слов завораживал и манил, – Чувствуй дыхание праматери.
Белеющее в темноте обнаженное тело вздрогнуло словно от разряда. Почти на цыпочках стремясь к небу, женщина напряглась каждой мышцей и казалось готова была взмахнуть широко раскинутыми руками, лишь бы приблизиться к таинственному и все проникающему шепоту. Но вместо этого, по коже пробежали мелкие судороги. Молочная кожа забугрилась, закишела и сквозь поры стала проступать зеленый блеск плесени. Изнутри тела, используя все доступные проходы, в ночь прорастали белесые волокна. Трепеща на ветру, изгибаясь и удлиняясь от порывов легкого сквозняка, подарок Рода впитывал шепот набравшем мощи естеством.
– О, да – слабо понимая что с ней происходит, Фрида колыхалась в волнах неземной любви и блаженства, я слышу…
Все проникающий шепот вплелся в звуки гармонии новыми словами:
– Праматерь любит свои детей. Праматерь дарит прекрасное тело для богатства чувств. Праматерь дает самое лучшее своим росткам. Ты счастлива?
– Да, – отозвалась Фрида едва державшимся в сознании голосом, – это безумно прекрасно…
– Отзовись делом, росток. Помоги покончить с гниющей язвой приносящей горе Праматери…
Подробности развернувшегося в небе светопреставления, дошли на поверхность с опозданием. Только вместе с искусственным землетрясением. Оглушительный рев плазменных орудий, что выпирали над куполами Цитадели огромными столбами, сотряс подземные уровни колонии мощными толчками и начавшуюся панику среди колонистов пришлось тушить спешным открытием служебного канала связи Цитадели и орбитальной крепости. И за разворачивающейся в космосе битвой следили все не занятые службой люди.
Спеша и бросая все дела, пандорцы стекались к общественным проекторам, что собирали на перекрестке ярусов огромные толпы. Неподвижно следя за боем перехватчиков терявших товарищей, но упорно сдерживающих орду летающих бестий, люди буквально не дышали. Тяжелый стон проходил над толпой, когда выныривающие из боевого захода машины не досчитывались хоть одного верткого кораблика. Но все понимали, что без прикрытия караван беглецов станет легкой добычей. И пережившие многодневную осаду, отчаявшиеся остатки экипажей, только обретшие надежду на спасение, падут беззащитными жертвами.
Появление одиночной группы кораблей шедшей словно на таран, вызвало ошеломленный ропот. И когда из гущи странных кораблей, буквально перед носом вынырнул черный штурмовик и устремился в затяжную петлю, зал замер с тревогой и ожиданием чуда. Там где появлялся их демон всегда происходило что-то совсем из ряда вон выходящее. Их адмирал волны удивил. В гуще тварей полыхнула вспышка переросшая во всепожирающую сферу света. Не понимающие что происходит, люди впивались взглядами в строчки комментариев, вглядывались в стремительно разлетающиеся корабли и бестий. Но когда огромная тварь в космосе стала удирать, вначале раздались не уверенные вскрики, но с каждым мгновением все больше людей понимало что огромное чудовище убегает. Старается удрать подальше. Он вспышки. От крепости. От людей! Толпы взорвались ором ликования. Охватившая всех радость буквально заставила задрожать стены от выплеснувшихся эмоций. Охватившая всех радость облегчения и гордости, а главное наглядного результата, что у колонии есть шанс противостоять врагу, вселялся в людей душевным подъемом и надеждой, что у них есть шанс на победу.
Совет Семи проходил не в обычной атмосфере. У всех людей направлений на губах царила улыбка, а глазах плескалось через край вдохновение работать еще больше.
После затмения тварью части неба, что словно кровавое предзнаменование окрасило Цитадель в красные тона, – всем было ясно, что наступают очень тяжелые времена. Гремевшая вдали война пришла и в их дом. И ждать помощи не от кого. Колония была один на один с монстром. Но результаты их упорного труда показали себя с лучшей стороны. Воздвигнутая Цитадель и орбитальная крепость дали первый бой и победили! Их труд был не напрасен! И это чувство придавала второе дыхание. И бесконечная череда планов и проектов колонии уже не воспринималась как бесконечная гора проблем. А были простыми будничными вопросами, которые можно легко решить, главное – немного подумать.
А думать было над чем. Ослабление мощи орбитальной группировки ложилось тяжелым бременем на производственные мощности. Необходимо было переориентировать часть производств на восстановление запасов мин и наладить выпуск новых орудийных платформ. Спущенный с орбиты заказ отодвигал все проекты в сторону. И сроки реализации стояли самые жесткие. Личный код адмирала требовал в течении сорока восьми часов закончить работы.
– Каждый руководитель направления получил список задач. Через час вирт контур Совета на котором согласовываем наработки отделов и приступаем к выполнению. Вопросы? Собрание закрыто, до встречи через час.
Голос Козитинского растворился в шуме встающих с кресел людей. Уже выходя из зала в числе первых, Крафт получил виртсообщение. Глянув на метку отправителя, заторопился и спустя уже полчаса, бывший торговец ворвался в свой кабинет. На гостевом диване развалилась могучая фигура в черных доспехах. Утопая в мягком подголовнике, Немезис лежал в отключке. И только бегающей под закрытыми веками глаза выдавали напряженную работу адмирала. Тихо пройдя за большой стол, Крафт коснулся световой панели. Пробежавшись пальцами по сектору связи с секретарем, набрал заказ для сеюя, немного подумав добавил еще несколько строчек.
Тихо присев на жесткое кресло, стал наблюдать за Воином. Вглядываясь в белизну кожи головы, что редко видела солнце и застывая взглядом на хромированном блеске затылка, остановил взгляд на волевом лице. По сравнению с первыми воспоминаниями на безмятежным лице того мальчишки добавилось много морщин. Следов тяжелых раздумий и ответственности за судьбу колонии. Перед ним уже был не юнец, перед ним возлежал Основатель. Человек тянущий за собой колонию. Хотя Воин и редко появлялся на общих собраниях Совета, но за всеми действиями, чувствовалась его незримая тень.
Пытаясь разобраться в своем отношении к Немезису, Крафт задумчиво крутил в руках световое перо. В начале им руководило чувство долга, затем интерес. Но, что заставляло теперь его торчать на этой колонии, иметь ненормированный рабочий день, спать урывками постоянно сталкиваясь с решениями непосильно грандиозных задач? Война? Тогда почему он уверен, что именно здесь его место в этой войне? Как обеспеченный человек он может выбрать любой мир ФК для пересиживания боевых действий. войны. Даже в метрополиях, его денег вполне хватит что бы дожить свой век.
Наверное все-таки в этом парнишке есть что-то, что заставляет, таких как он, старых прожженных волков следовать его воле. Чутье торговца на людей, не могло сформулировать точно причины, но держало его здесь. А сегодня произошло то чего меньше всего ожидалось. Бездушный демон, существо без совести и морали, деспот, и наследник кровавого Ордена, совершил поступок который заткнул пасти всем бурлящим недоверием. Он спас людей, которых уже все списали со счетов.
– Господин комендант, ваш заказ из столовой…
В открывшиеся створки шустро забежал помощник, но завидев фигуру гостя. Замер. Сменившаяся гамма чувств на лице парня была лучшим ответом на внутренние раздумья торговца. Смятение, виноватость и восхищение. На цыпочках, бережно удерживая поднос с упаковками еды, стараясь не потревожить отдых адмирала, парень прошествовал к столу. И получив благодарный кивок, также покинул кабинет, на прощание бросил взгляд украдкой на погруженного в виртконтур Цитадели Воина.
– Здравствуйте, мастер Крафт, – открыв глаза вместе с шумом съехавшихся створок, поприветствовал Немезис поднявшись с места.
– Здравствуйте, адмирал, – улыбнулся Крафт поднявшись навстречу из-за стола. Подойдя к возвышавшейся фигуре, коснулся плеча со словами, задержал взгляд на красных зрачках – Рад вас видеть. Присаживайтесь поближе. Перед плохими новостями стоит подкрепиться как следует. Я как раз фруктов заказал…
Пересаживаясь в специально изготовленный стул, что бы выдержать большой вес, Немезис посмотрел на массивный конструктив мебели, бросил короткий взгляд на контейнер с фруктами и колбу термоса. Усаживаясь на стуле, встретился со прищуренным взглядом коменданта, разливающего пахучий напиток в чашки.
– Вы как будто ждали.
– Не без того, – хитро отозвался бывший торговец, – Вы не слишком радовали своим вниманием мою персону. Но, как в таких случаях говорит Данилов, наступает и мой черед "глотнуть дерьма".
– Откуда такие выводы?
– Это совсем не сложно. Все ваши визиты заканчиваются изменениями. Или большими неприятностями впереди, или разбором неприятностей после их свершения. То что произошло на орбите, я расцениваю как большой успех. Значит то, что должно произойти, грозит большой бедой. Так что мой адмирал, не играйте со старым человеком в игры, на которых он съел собаку. Угощайтесь кофе, распробуйте местный урожай сушенных фруктов и можете не спеша выкладывать паршивые новости.
Погруженный во внутренние раздумья, великан рассеяно зачерпнул сушеной фруктов и механические пережевывая, смотрел на проекцию занимавшую всю стену кабинета коменданта. Пестрая мозаика транслировала фрагменты со всех девяти уровней города и выженной пустоши окрестностей. Начиная с верхних ангаров космопорта, промышленными и жилыми уровнями, мозаика заканчивалась на реакторном уровне. И везде люди работали, везде царило оживление и кипела работа.
– Просмотрите раздел оперативной обстановки. Там выложены последние данные с зондов за последнюю неделю, – оторвавшись от проекции, проговорил Немезис ставя пустую чашку на стол, – С этим массивом уже поработали специалисты Данилова. Выводы в отдельном разделе рекомендаций.
Выводя на проекцию сводку, Крафт погрузился в изучение данных. И с каждой минутой чтения лицо коменданта погружалось в пучину таких же хмурых раздумий.
Фрагменты снимков зондов, сканирование всеми доступными способами удаленного изучения позволило построить модель происходящих на другом полушарии Пандоры событий. Над половиной планеты восстановились красные сумерки. Днем и ночью там царил кровавый закат. Развернувшаяся на орбите тварь парила над планетой космическим зонтом, что поглощая энергию звезды, пропускала через вуаль плоти лишь искаженный свет. Но невероятная картина, не укладывающаяся в уме реальность, словно решила добить представление человека о мироустройстве. Тварь пустила корни. Огромные столбы из переплетения мышечных канатов просто невероятно чудовищных размеров прорастали из плоти ковра левиафана и впивались в поверхность словно якорные цепи.
Отдельный снимок, с мутным разрешением, снятый из далека и в движении выхватил картину от которой Крафту стало дурно. В полупрозрачном столбе что сокращался волнами как кишка, просматривался чужеродное утолщение.
– О мой бог, – потрясенно выдавил Крафт, – это, это…
– Это эсминец ФК, обратите внимание на координаты этого явления.
– Это же та топь со Столпами, – потрясенно проговорил комендант, – тварь избавляется от кораблей, растворяя их в той первоплазме?
– Хуже Крафт, все намного хуже, – глухо ответил Немезис, – смотрите следующие кадры зондов.