– Да бог ты мой, – собираясь подкинуть девушку на руки Егор не знал куда деть муфту. Не долго думая одел на руку девушке, подхватил безвольное тело и бросился, вверх по ступеням, – Да что же за чертовщина такая. Ты потерпи милая, сейчас… я вынесу тебя к воздуху.
А Фрида все больше и больше теряла связь с реальностью. В голове звучал шепот и дурман окутывал любую мысль что, едва рождаясь в воспаленном сознании тут же увязала в патоке разгорающегося зова плоти. Обхватив руками шею парня, она пыталась вжаться в знакомый запах, влиться в него и раствориться в пульсе чужого сердца. И словно черпая силы от бушующей внутри парня урагана тревоги, стала ощущать мир четче, рельефнее и последний уровень технологических коридоров, мерцающими автономными источниками света, она "пробежала" на руках бегущего парня. Застыв перед массивными трехметровыми створками, лепестками потертой стали преграждавшей путь наружу, пара завалилась перед шлюзом. Обессилено упав перед обесточенными створками, Фрида сложилась в позу эмбриона и заскулила от разъедающей тело боли.
– Что, что сделать Фрида?! – упав на колени, стараясь разобрать в скулеже корчившейся девушки хоть несколько вразумительных фраз, парень ползал на колянях с тревогой в глазах старался заглянуть в глаза, как то облегчить страдания самому дорогому человечку, – еще раз повтори, что сделать? Шлюз? Да, да сейчас открою…
Разбивая стекло аварийного открытия шлюза, что мигал подсветкой автономного источника питания, Егор, последовательно нажал три лепестка. Красный – разошлись зажимы фиксаторов. Желтый – вздрогнула герметичная доводка. Зеленый, – в тонкую щель яркого света со свистом втянула в себя мелкие песчинки вездесущего мусора. Вглядываясь в расширяющуюся полосу, Егор вновь упал на колени и подползая к сгорбленной фигуре девушки, сотрясаемой судорогами бережно перевернул ее на руки. И едва справляясь с кашлем разрывающихся легких, с усилием выдавил:
– Все родная, мы это сделали. Мы дошли… Остается только подождать первых…людей.
Но вместо искаженного болью милого лица. Егор увидел… едва сдерживающую смех девушку. Непонимающе всматриваясь в до боли знакомые черты искаженные в гримасе хохота и чужие глаза, он не мог поверить в происходящие.
– Фрида что с тобой?!
– Остается только подождать первых людей… Праматери!
Истерический смех разливался наливался оглушительными нотами и оттолкнув девушку, Егор постарался быстро встать.
– Что это за шутки Фрида, мне совсем не смешно…
– А мне очень…, – грациозно поднявшись Фрида стала напротив расширяющегося провала света, в который уже во всю влетали порывы дурманящей свежести. Хозяйничая в тамбуре, ветерки почтительно перебирали трепещущую на ветру черную гриву волос. Изменившаяся осанка, царственное лицо и пронзительный взгляд смеющихся глаз, буквально проникли незримыми щупальцами в сознание растерянного парня, – Очень даже смешно, мой сильный, ласковый… Но глупый тигренок.
– Ты, ты…это все, – боясь поверить в свершившееся Егор мотал головой, не веря в реальность. И страшная догадка обелила лицо. Он только что обескровил крепость. А та, кого он боготворил, ради которой вычеркнул из списка живых бывших друзей и знакомых, твердивших что с его избранница слишком свежо выглядит для своего возраста, что ее начинают бояться, он им не верил. Думал они завидуют и ничего не понимают в их настоящих истинных чувствах, – между нами все было…
– Почему было, мой милый, – вновь маска того образа очарования и ласковости, что околдовало парня, – оно и есть. Сейчас и здесь. Иди ко мне. Я открою тебе божественные наслаждения…
Делая шаг навстречу образу, начавшему оголяться в контуре яркого света, к знакомым изгибам тела с выученными наизусть впадинками, Егор сделал неуверенный шаг в полосу света. И пораженно замер. Фрида светилась. Зеленое свечение проникало сквозь поры и заставляло тело бледнеть. Под полупрозрачной кожей просматривались извивающиеся волокна мышц, сплетенные белесыми отростками, что с каждой пульсацией проступали уже заметными ворсинками. Не отрываясь от взгляда глаз непрерывно меняющих оттенки, Егор медленно приблизился к изменившийся до неузнаваемости Фриде. – Ты, ты… ведьма?!
– Все женщины немножко ведьмы, тигренок. Особенно когда рядом такая добыча…, – снимая маску милой и ласковой, на свет появилось истинное лицо. Жесткое, холодное и собранное лицо хищницы, поймавшей жертву и не желающую ее отпускать, – на колени, добыча!
Отшатнувшись от резкой перемены, Егор едва не упал. Отступая от надвигающейся светящейся фигуры, не отрывая взгляда, он качал головой. Попытался отмахнуть наваждение, отказывался поверить, но некогда ласковая ладошка обхватила запястье с невероятной силой. Сдавливая затрещавшие кости до болезненного вскрика, заставила его упасть на колени. И кошмар прошипел:
– Знай свое место, добыча.
– Мне же больно, отпусти…
Но вместо того, что бы склониться над баюкающим руку мужчиной, сияющая зеленью девушка резким броском схватила жертву за горло. Мощной хваткой, ощущая биение артерий и трепет мышц, девушка подняла трепыхающегося парня на вытянутой руке и впечатала тело о каменную стену. Удерживая засучившего ногами мужчину с начавшим синеть лицом, и судорожно бьющими по стальной хватке руками, Фрида прошипела прямо в лицо искаженным хищным оскалом.
– Ты глупый самец, покорись и…
Мощный боковой удар вмялся в половину лица ведьмы. Падая на четвереньки Егору захрипел. Непрерывно кашляя и растирая горло, парень встряхнул ушибленную руку. Глянув на безвольно раскинувшее тело и на руку с блеском муфты, резким движением сорвал тяжелый браслет. И когда уже разворачивался, что бы нырнуть в темный провал второго тамбура шлюза – в спину ударило сильно и горячо. Выгибаясь от полученного толчка, Егор неверяще смотрел на грудь, из которой торчала окровавленная рука сжимавшая пульсирующий комок чего-то родного. Обессилено падая на колени, Егор потянулся к сердцу и последнее что он услышал был горячий шепот на ухо:
– Сильный. Отважный. Но глупый тигренок…, – милые интонации сменились, хищным шипением и рывком кольца из слабеющих рук,- до встречи в Лоне Праматери, добыча!
Стряхивая остывающее тело с окаменевшей руки, Фрида смотрела как разглаживается и размягчается сведенные судорогой пальцы. Смотрела на затухающее биение сердца, на струящиеся ручьи яркой красноты, неуверенно улыбнулась звучащему в голове шепоту. Вкрадчивые интонации шептали, убаюкивали, напевали песни от которых в голове разом стало легко, а тело отозвалось движениями в такт ритма. И она отозвалась на едва слышимую песню шепота.
Усиливающиеся порывы ветра просачивались сквозь стену фиолетового огня запахом гари и настойчивым шепотом. Вглядываясь в слабеющее мерцание купола, закрывавшего все видимое пространство преградой чужой энергии, Фрида хищно оскалилась. Осталось еще немного и все изменится! Оставшаяся добыча исполнит ее волю, и сделает все ранее задуманное. Марионетки будут умнее и не повторят участи этого. Этого…
Пытаясь прислушаться к ощущениям при виде мертвого парня, на лицо смотревшее в небо остекленевшими глазами с высыхающими дорожками слез, девушка опустилась на колени. Бережно касаясь отросшей щетины, милых ямочек на щеках, Фрида невереще посмотрела на страшную разну в груди. Спешно пытаясь перекрыть разорванную грудную клетку, оберечь уснувшего и того такого беззащитного человечка, Фрида увидела вторую руку с зажатым сердцем. Резко отпрянув смотрела на свои руки полными ужаса глазами. В голове кружил вихрь из образов и эмоций. Вся прежняя жизнь проносилась в хороводе сумасшедшего танца. И она заплакала. То что она считала своими планами, желаниями, устремлениями все оказалось песчаной насыпью, пылью под которой уже показались гранитные утесы чужой воли. Поднимаясь с глубин подсознания, чужие мысли уже давили и руководили ей, заставили свершить первые шаги в бездну. И она покорно уступила, стала на колени перед шепотом темноты. И мир взорвался светом. Звуками. Фиолетовый огонь разом погас. И мир Пандоры принял ее ревом ветра. Широко раскинув руки на встречу обрушившегося вала жужжания и стрекота, Фрида безумно расхохоталась. Тучи насекомых закружились вокруг нее роями желтого тумана. Подчиняясь взмахам рук, повторяли безумный танец исходящей зеленью фигуры.
Чувствуя ритм трепещущих созданий, что множеством крыльев создавали самую чарующую музыку Фрида пьянела. Наполнявшая тело энергии бурлила в ней котлом, и выплескивая в окружающий мир излишки, она чувствовала как на танец отзываются джунгли. Земля задышала мелким ритмом и ощущая приближение все новых участников пляски тела и бушующей энергии, Фрида продолжала смеяться и кружиться в безумных ритмах таинственного шепота.
Почувствовав присутствие родственной души, Фрида улыбнулась и приглашающее закрутив вихрь насекомых уступила площадку для незнакомца. Фигура из знакомого мха и уже не такого страшного мгновения жизни улыбнулась танцующей.
– Долгих лет Роду, сестра.
– Филиция? Как ты здесь оказалась…
– Мы ждали твой зов сестра, – подойдя ближе обладательница мохового покрытия, заглянула в глаза озерами ослепительной голобизны, – но в нем много осталось от неврожденной. Подарок матери слишком сильно в тебе возрос, обогнал свое время…
– Я не понимаю как ты разговариваешь, – пораженно произнесла Фрида, глядя на сомкнутые губы, – почему я тебя слышу?!
– Потому что ты и я принадлежим уже Роду, – и проникающий взгляд наполненный сумрачным тенями, вновь захватил все внимание Фриды, – живем в дыхание Праматери. Но ты еще не способна полностью чувствовать ЕЁ. В тебе еще сильна нерожденная. Но это пока. До слияния с Праматерью. Ты же потерпишь, пока мы не поможем Праматери?
– Я плохо понимаю тебя… сестра, – пробуя слово на вкус Фрида, буквально чувствовала как забурлила в ней кровь, как изнутри поднялась теплая волна и растеклась по телу ощущением тепла и уюта, – но я чувствую тебя.
– Потому что мы дети одной матери, – раздался сиплых голос, но с каждым словом, набирая силу заиграл нотками глубины и чувственности, – и в нас семя одного Рода. А вокруг нас младшие и они все пришли к нам на помощь, что бы очистить дыхание Праматери от этой болезни уродства тела и духа.
Окинув взглядом все пребывающие полчища "младших" что от нетерпения и переизбытка эмоций шипели и слегка покусывали друг друга, Фрида коснулась самого близкого ящера. Бушующая внутри энергия словно разряд сорвалась с ладошки, и разойдясь волной по телу затрясшегося существа скрутила тогой дугой. Опасливо отдернув руку, Фрида с недоумением смотрела на дергавшееся и извивающееся в экстазе тело двуного ящера. Закатывая глаза и подгребая крошки базальта острыми пальцы с когтями, ящер упал перед ней ниц. В преданном взгляде янтарных глаз читалась мольба еще одного прикосновения, еще одной вспышки экстаза.
– Осторожнее сестра. Младшие не могут наслаждаться дыханием Праматери, только чувствовать. Мы для них источники, дарующие мощь и любовь Первозданой. Мы можем обласкать, а можем и лишить жизни.
– Чудеса, – ошарашено проговорила Фрида, рассматривая свои сияющие руки.
Улыбнувшись понимающей улыбкой, обладательница волшебного голоса, произнесла:
– Ты еще много не узнала, большее только впереди. Но надо закончить начатое. Там, внутри мертвого, томятся наши будущие сестры и воины. Нам надо поспешить, пока тень Кха-нарта противится Старшим Родам.
И повинуясь взмаху руки орда "младших" устремилась в тамбур шлюза. Толкаясь, спеша выполнить волю, ящеры вливались в темноту открытого зева беззащитной бреши в теле ранее неприступной крепости.
Сотрясая землю мимо прошагали великаны, пригибая головы что бы протиснуться в проем шлюза, грузно переваливающиеся громады из костяных наростов, глухо порыкивали на суетливых ящеров, сразу же уступавших место.
– Кто это? – Спросила Фрида стараясь рассмотреть в облике непропорционально огромных нагромождений костяных наростов хоть что то знакомое.
– Это воины Рода, – ответив на вопрос, сестра тронула проходившего воина за руку. Легкий всполох красного свечения только показавшись сразу же растворился в костном панцире. Обернувшись, гора шипов и наростов склонилась к голове Филиции и застыла в молчаливом диалоге. Оторвавшись от мелко подрагивающего утеса, добаваила не терпящим возражения тоном. – Ты пойдешь с Несущими Гнев. В тебе свежи листы образов не рожденной, это поможет во мраке неживого. Нам нужна колыбель.
Пытаясь не запутаться в смыслах и возникающих в сознании призрачных образов, Фрида нахмурено спросила:
– Ты можешь понятнее говорить? Мне тяжело разбираться в словах и смутных виденьях одновременно. Скажи прямо, что нужно делать?
Вглядываясь в нахмуренное лицо, обладательница расплавленных озер сапфир пыталась заглянуть в глубину души. Не придя к решению, покачала головой.
– Очень, очень рано ты окунулась в дыхание Праматери…, – вдохнув полной грудью, закрыла глаза и скрестив на груди руки, тихо зашаталась. А когда вновь открылись глаза, то на Фриду взглянула девушка с проекции. Волевое лицо разгладилось, появилась знакомая по записям мимика и голос загремел грубостью, – ну что же, давай попробуем по старому. Значит слушай внимательно зеленозадая, топаешь за этим громилой и показываешь дорогу. Ты единственная кто еще помнит, как эта конура выглядит изнутри. И нам нужен Детский уровень…
В груди что то всколыхнулось, попыталось пробиться наверх сознания, и не справившись, тут же растворилось в море эйфории. Передвигаясь в коридорах наполненных шорохом множества лап, шумным дыханием и тяжелой поступи Несущих, Фрида задала вопрос:
– А зачем Детский уровень?