Осознание свершившегося опускалось на плечи тяжелой ношей. И от этого возникло неизведанное для него чувство. Ему было больно. Мучительно больно не в теле, и так горевшего после множественных переломов, а горело что-то внутри. Грудь буквально спирало и наружу выдавливалась смесь эмоций от которых хотелось разрывать легкие в крике, ломать и крушить, но постараться все вернуть обратно. Повернуть время в спять. Но это было невозможно. И от этого, внутри клокотала и горло стягивала петля бессилия.
Удар по груди и еще один, женщина рыдала во весь голос и хлестала куда доставала своими неумело сжатыми кулачками.
– Я спрашиваю, где ты был, когда больше всего был нужен НАМ!?
Но глазам этой женщины и множеству сгорбленных теней, бродивших по уровню и наполнявших стены стонами и рыданиями, не нужны были оправдания. Не важны строки статистики потерь, не интересовали процентные показатели повреждений, тем более мало волновали стратегические успехи.
Они потеряли часть себя. Потеряли часть жизни. Потеряли цель, ради которой искали лучшее место на просторах вселенной.
– Почему ты нас бросил?! Почему не помог…
Последние слова сменились всхлипыванием и по иссеченным пластинам брони опустились бессильно сжатые кулачки, вместе с упавшей на землю рыдающей фигурой. Надрывной плачь потерявшей все женщины собрал вокруг большую толпу людей. И в глазах читались такие же вопросы, такая же боль.
Подымая искаженное горем лицо, в глазах женщины мелькнул проблеск последней надежды. И вплетая в плачь слова, она с надрывом произнесла.
– Я прошу… заклиная тебя, Воин Ордена!
Встав на колени, вцепилась в броню дрожащими руками, заглядывая в глаза, не отпускала вздрогнувшего великана.
– Умоляю всем святым! Спаси моих дочек! Двух ангелов моей жизни, две искорки… они все что у меня осталось…
Вокруг заволновалось движением людское море. Со всех сторон к женщине устремились такие же призраки с выплаканными слезами и горевшими болью и надеждой глазами. Опускаясь рядом, вокруг и где хватало места, женщины шептали слова мольбу.
Вглядываясь в море человеческих глаз Немезис разрывался на части. В сознании схлестнулись волны эмоционального шторма, бушующая боль выворачивала нутро наизнанку. Холодный разум твердил о том, что война это неизбежные потери, как среди солдат, так и среди гражданского населения, но новая часть его, что все больше и больше проступала человеческими чертами, отзывалась на происходящее совсем не логикой. Новая часть сознания сопереживала горю и боли женщин, и словно сдирала налет холодной отстраненности, растекалась в груди раскаленным свинцом. Заставляла смотреть на войну не глазами статистики, а сердцем, оголенным нервом просыпающейся души.
Опустившись на колено, воин бережно взял женщину за плечи. Вглядываясь в глаза, сдавлено прошептал:
– Сделаю всё, что смогу… клянусь.
Резко поднявшись, устремился к выходу. Хромая по разрушенному детскому уровню и коридорам с убираемыми следами разрушений, Немезис едва сдерживал бушующий внутри шторм.
Половина Цитадели с наружи была разрушена, а вторая ужасала следами трагедии развернувшейся внутри. И везде мрачные люди разгребали завалы разрушений, заделывали следы отчаянных сражений, и провожали Воина нахмуренными взглядами. В них тоже читались вопросы, на которые было тяжело давать ответы. Но отвечать надо.
Когда он проходил жилой уровень, в сознании вспыхнуло сообщение виртконтура. На его имя пришло сообщение от Лаймы. Застыв на краткий миг посреди коридора наполненного движением восстановительных работ, Воин погрузился в изучение материалов. Пролистав объемный труд с множеством диаграмм, результатов экспериментов и поверхностные выводы, нахмуренное лицо со следами тяжелых раздумий разгладилось. Под закрытыми веками глаза еще продолжали поглощать гигобайты информации, а лицо уже заострилось, закаменело маской принятия решения. Резко изменив планы Воин развернулся от направления зала Совета, и на ходу рассылая векторы принятия решений, устремился на меньше всего пострадавший уровень.
Застыв перед створками ангара склада долгого хранения, Немезис дождался писка запоров. С натужным гулом открылась темный провал. Войдя в большой ангар со смутными тенями бесконечных стеллажей, ярко выделяющаяся в свете коридора фигура резко остановилась. Замирая неподвижным изваянием, Воин закрыл глаза. Поделив сознание на множество ручейков, устремил его в глубины виртконтура Цитадели.
Под сводами потолка со щелчками просыпания разгоралось свечение и темнота проступила рядами высившихся фигур. Массивные, безголовые воплощения стальной мощи и гения инженерной мысли СБ застыли в ожидании пробуждения. Пятиметровые гиганты бугрились броневыми плитами и словно под весом защиты, пригибались к полу. Широко расставленные верхние конечности шагающих боевых машин ФК зияли пустыми орудийными слотами. Но и без штатного вооружения, громады вселяли трепет своими размерами и хищными обводами.
Подчиняясь команде расконсервации опутывающие леса технологических зажимов огласились трелью просыпающейся электроники. Синхронный гул оживающих двигателей, наполнил ангар общим вздохом пробуждения.
Из проемов в стенах высыпали ремонтные "крабы". Впиваясь в гранит цоканьем стальных лапок, верные помощники наполнили ряды истуканов деловой суетой. Получая команды из виртконтура, проснулись натужным гулом подъемники и в ангар стали поступать первые контейнеры с вооружением.
Нахмуренное лицо Немезиса, погруженное в диалог с искусственными разумами и системами технических служб Цитадели, дрогнуло от эмоций. Открыв глаза пылающие огнем будущих битв, Немезис хищно оскалился. Наступает пора возвращать долги…
– Как это могло произойти, Отто?! – едва сдерживая эмоции, Данилов неосторожно дотронулся до головы измазанной клеем регенерационной перевязки. Широкие шрамы пересекали половину лица командора тремя жирными полосами, и пульсировали под желтым клейстером ритмом разошедшегося не на шутку сердца, – Как же так? Цитадель была же защищена тремя слоями обороны противопехотных постов. Я уже молчу о тысячах турелях ближнего боя на стенах, у вас же прикрытие с воздуха было…
– Нас разделали под орех Семен, – нахмуренно произнес комендант. Слова давались с трудом и тело нет от нет вздрагивало от судорог начавшего сбоить протеза. Варварское вмешательство в работу искусственного тела наспех подключенного к боевому пехотному комплексу – не прошло бесследно. И вся тонкая механика позвоночника и всего, что ниже пояса, лихорадило с каждым разом все сильнее и сильнее. Но специалистов по технологиям Ордена среди них не было. И оставалось только дожидаться, когда тонкая механика остановится и он превратится в прикованную к каталке развалину.
– Вначале, с ума сошли все сенсоры регистрирующие биологические излучения. И когда на вас полезли левиафаны, на плато устремились миллиарды летающей гадости всех мастей. Толщина роев достигала пятнадцати километров, видимость упала до двадцати метров и везде копошилась эта гадость из насекомых. Первым не выдержала техника не имеющая кокон щитов. А затем даже "утюги" меняли реактора поля на каждый заход распыла химии. А потом полезли "слоны"… Ты видел атаку "слона" вживую, Семен? Двадцати метровое страшилище со скоростью шестьдесят километров в час несется на огневую точку. Трясется не только земля, но и сердце вот-вот выпрыгивает из груди. И вот этот живой снаряд, весом под восемьдесят тон врезается в огневой пост и только слегка притормозив после сноса четырех метрового бункера, начинает вытаптывать всю пехоту. За три часа они протаранили просеку до стен, сквозь всю нашу хваленую оборону. Наплевав на плазму, на термитные заряды, нас давили как тараканов, сносили все… Отдельное тебе спасибо за старые кинетические пушки. Только они пробивали панцири слонов в лоб. И когда мы уже обрадовались, что всё, удержимся, тут закашлял третий реактор Цитадели…
Седой старик в которого превратился Крафт после сражений в темных коридорах города, тяжело вздохнул сглатывая подступивший к горлу комок горечи. Спустя минуту молчания, дожидаясь, пока глаза очистится от мрачных картин недавнего прошлого, комендант продолжил глухим голосом.
– Тогда мы не поняли, что произошло. Думали случайный сбой и сейчас все устранится. Но шло время а служба энергетиков только носилась сумасшедшими глазами по подземельям, но не могли понять, что происходит. Реактор рабочий, но распределительный узел выдавал полную чушь, а затем стали происходить отключения виртконтуров, падение напряжения в магистральных кабелях блокпостов, локации. Веерные отключения систем выбивали основные и вспомогательные лини энергопотоков. Когда мы поняли что это диверсии – было уже поздно. Нагрузка была сумасшедшая и сработала защита, второй реактор перешел на холостой ход. И наступил конец света, как в прямом так и в переносном смысле. Коллапс системы управления. Контур распался. Связь пропала. Встали системы вентиляции на большей части Цитадели, системы работали по не пойми какому принципу. Была жуткая паника, Семен. Темнота, сотни метров над головой, истерики, бедлам, давка. Люди обезумели. А потом появились сотни раненых и вести о тварях. Началась паника…
Тело торговца вновь сотряс короткий припадок, и сквозь искаженное болью лицо, проступили черты упрямства и торговец вновь заговорил. Словно исповедуясь Крафт смотрел и говорил в проекцию, а сам не видел собеседника, он вновь был там, среди сотен людей, среди темноты с редкими вспышками аварийного освещения, среди того кровавого кошмара. Проживая все заново, говорил с остекленевшим взглядом.
– Когда появился Радригес, я подумал, что парнишка вновь струсил и покинул периметр обороны. Но его отряд рвался к месту, о котором мы совсем забыли. Все привыкли считать детский уровень самым лучшим и самым защищенным, а когда началась паника, о нем так и не вспомнили… Только команда бывших залетчиков и остатки подбираемых людей. Они и меня здоровы выручили, когда я, с остатками комендантского взвода, пытался организовать эвакуацию людей. А он явился как вырвавшийся из ада, весь в крови, помятая и посеченная броня, а за плечами банда таких же отчаянных сорвиголов, что дралась с тварями как безумцы. Но он говорил невероятные вещи и вначале я не поверил. А он ничего не доказывал, просто повернулся и повел свой отряд к уровню, а когда пришла картина с десткого уровня, мы поняли что уже поздно… И атака на севере затихла сама собой. Стянутые со всего периметра "носороги" и пехота отбила наплыв "слонов" и ящеров. Но атак больше не повторилось…
Данилов всматривался в постаревшего торговца со смешанными чувствами. Выслушав исповедь, закрыл глаза обдумывая услышанное. Он конечно мог сделать запрос к "демке" и начать создавать свою картину произошедшего по представленным материалам, но ему исповедался человек который отвечал за оборону Цитадели. И выдавал все из первых уст.
– Ты думаешь целью атаки всего лишь был Детский уровень?
– Всего лишь?! – вскричал Крафт. Подняв горящий взгляд, смотрел на вздрогнувшего командора, полными боли глазами, – всего лишь?! Семен у меня полная Цитадель людей у которых пропали самые близкие! Ты понимаешь, что значит?!
– Тихо, тихо Отто, – примеряющее поднимая руки Данилов, постарался успокоить вспышку гнева, – я не говорю, что это пустяк. Просто, если посмотреть с точки зрения военного человека, цель не слишком… скажем, тактически удачная. И… сам посуди, задействовать такую прорву сил, считай сотни тысяч боевых единиц для захвата каких-то трех-четырех тысяч детей. Заметь, не солдат, не офицеров, даже не управляющего состава, а детишек… это очень странно.
– Я не знаю насколько тактически, – сдерживая бушующую ярость, Крафт с трудом подавлял эмоции,- но сейчас о никаких плановых работах не имеет смысла говорить! Ты не представляешь каких трудов стоило всех успокоить. Только на третий день мне удалось расшевелить людей на полномасштабные работы! Слышишь? На ТРЕТИЙ ДЕНЬ! Любая спичка и здесь все полыхнет от массовых беспорядков! Все сейчас думают только о пропавших…
– Ясно. Только еще бунта нам не хватало… Кстати, почему в сводке числятся только пропавшие без вести?
И на вопрос, Крафт ответил с еще большей хмуростью:
– Сам не могу понять, но… Крови пролито просто море, а трупов людей почти нет. Везде содранная одежда и обувь, понять где снимали одежду с трупа, а где с живого трудно… Ясно одно, что твари утаскивали живых и мертвых.
Данилов покачал головой. Всматриваясь в картинку проекции сбоку, нахмуренно вчитывался в показатели и вдруг спросил:
– Все равно… Количество убитых тварей исчисляется сотнями тысяч за цитаделью, внутри тоже полегло не мало в основном ящеры, потом "гориллы" и вы сумели завалить восемьдесят слонов, мать его… вот это монстры. Но, мезона в топку… я не пойму ради чего такие жертвы?! Хотя… похоже нашей ведьме нужны люди, и лучше всего дети. Вот тварь… но как?! Как эти суки сумели найти дорогу к уровню, как они вообще попали в Цитадель?! Подземный ход, десант?
– Предательство. Диверсии устроили люди.
– ЧТО?!
– Помнишь нашу чудом спасшуюся землеройку? Это оказалась Фрида Мальгенштейн. После спасения она вела себя как передовик производства, а за пределами "демки" организовала подполье. Одного такого гаденыша взяли во время закладки генератора помех на магистраль искусственного разума. Вот он и поведал нам о своей миссии, и дружков сдал, поклявшихся спасти колонию от тирании Демона, угнетавшего народ Пандоры.
– Что за бред?!
– Бред не бред, – отозвался Крафт, едва сдерживая бессильную ярость от ситуации, когда все рухнуло от горстки предательств, – Есть подозрение, что она уже была не человеком. Разговоры о прекрасной свежести джунглей, о дивных просторах Пандоры, ждущих своих поселенцев и множество косвенных доказательств. Пока только фрагменты, но у них мозги промыты капитально. Они считают, что все произошедшее фальсификация и буквально, что не молятся на свою Освободительницу.
– И ты, проморгал такое?!
– Семен! Иди в задницу со своими обвинениями! – вскричал Крафт. Не сдерживая эмоций, стукнув кулаком по столу, – я не жандарм! У меня нет служб слежки и доноса! Я торговец, мать твою, ставший комендантом! И в моем подчинении были только добровольные силы правопорядка, поголовно состоящие из бывших кибер-операторов шестого разряда, менеджеров и едва оперившихся юнцов. На триста тысяч поселенцев, у меня было всего лишь ПЯТЬДЕСЯТ кадровых специалистов, рангом не выше квартального патрулирования. Как я могу охватить всех?! Что я должен был делать?! Тыкать фиксаторы "демки" в каждом углу, каждой уборной и в постелях?! Или за каждым устанавливать слежку и требовать отчет о его действиях?!
– И не только, – нахмуренно произнес Данилов, игнорируя вспышку гнева. В словах коменданта был свой резон, но командор остался при своем мнении, – Эту суку взяли?
– Нет. После того как заработал распредузел, нашли останки сваренного заживо человека. Но там очень много странностей. "Умники" Лаймы забрали на исследования. Пока без отчета, но говорят что это Мальгенштейн.