Рендола начинало разбирать любопытство. Чем дольше он на нее глядел, тем больше убеждался, что ему не выдержать надоевшего молчания.
Сначала он кашлянул, потом улыбнулся и спросил:
- Простите, далеко ли едете, мисс?
- Далеко. В Стокгольм.
- По важным делам?
- К тете. Давно уже собиралась. А в этом году решила - поеду! Любопытно все-таки побывать в Европе, посмотреть, как там живут люди...
- Об этом можно узнать из газет,- вставил осторожно Рендол.
- Ах, не говорите,- махнула она рукой.- Я знаю нашу прессу. Она не стоит и ломаного цента. Правды искать в ней, что ветра в поле. Наша пресса хорошо делает только одно - культивирует разбой, раздувает военную истерию...
- Тише, мисс, вас могут услышать,- предупредил Рендол.
- Вы правы,- согласилась собеседница и замолчала. Потом отодвинула в сторону вазу, чтобы лучше видеть Рендола, и спросила: - А вы, сэр, видимо, турист?
- Нет, обыкновенный путешественник, и тоже - в Стокгольм.
-- По делам?
- А как же! Деловые люди,- важно сказал он,- так себе не разъезжают.
- О, вы, наверно, фабрикант! - И она повела рукой с браслетом.
- Можете считать - будущий! А пока занимаюсь поставкой из Европы урановых руд для Фрэнка Уэста,- соврал инженер.- Знаете такого?
- Как не знать,- улыбнулась девушка.- Я с его дочкой в университете занималась. Мистер Уэст милый человек и весьма, гостеприимный,- закончила она.
- Какой закончили факультет? - чтобы переменить тему разговора, спросил Рендол.
- Имею диплом врача, но работаю машинисткой.
- Да что вы? - удивился Рендол.
- Обычное явление, сэр.- Глаза ее загорелись веселыми огоньками. Она помолчала и добавила: - Теперь я наверняка знаю: вы настоящий бизнесмен. Вы ничего не видите в Штатах, не знаете их жизни. А жаль.- Она осуждающе покачала головой.
Официант принес завтрак и начал расставлять на столе разные закуски, бутылки с кока-кола и дорогим вином. Рендол заложил за воротник салфетку, налил вина.
- Вы согласитесь за компанию? - спросил он нерешительно.
- С удовольствием.
После завтрака они вместе гуляли по палубе, осмотрели оранжерею, бассейн для купания. Инженер посчитал за благо не называть своего настоящего имени. Девушку звали Аида Фолк. Когда Рендол собрался к себе, Аида спросила его:
- Вы в какой каюте?
- Недалеко от вас. В сто тринадцатой.
Так начался первый день пребывания Рендола на электроходе.
Глава двадцатая
Путешественники вошли в пассажирскую кабину.
Глаза Олега забегали по сторонам. Вот чудо! Все вокруг блестит, сверкает. Особенно заинтересовала мальчика панель управления. На черном щите - ряды белых круглых окошечек, и там не то часы, не то манометры.
И сколько их - не счесть! А рядом со щитом - белый квадратный экран. Это, понятно, телевизор. Как хорошо: они будут лететь и видеть все, что делается на Земле.
И стены тут какие-то странные - как зеркала, хоть смотрись в них. Всюду небольшие скобки и тесемки, даже на потолке и на полу. Они же мешают ходить!
Возле стен стоят кресла с высокими спинками. Олег видит, как отец садится в одно из них и словно примеривается, удобно ли. Потом встает, нажимает на кнопку. И вот чудо - уже не кресло, а диван стоит перед ним!
- Устал? Отдохнуть хочешь? - удивился Олег.
Отец как-то загадочно улыбнулся, подошел к сыну.
- Давай сначала тебя устроим...
- А я буду сидеть,-запротестовал мальчик, увидев, что отец и из его кресла хочет сделать диван.
- Сидеть нельзя, Олег. Тебя придавит,- объяснил Денисов, бросив на мальчика сочувственный взгляд.
Олег только пожал плечами.
- Что придавит? Не понимаю...
- Ускорение,- сказал Виктор Сергеевич.- Слыхал про такую штуку? С ним шутить, брат, нельзя. Ты ведь ездил в машинах, знаешь: когда она трогается с места, человека отбрасывает назад. Так и тут. Только с той разницей, что тут сила ускорения прижимает к дивану значительно сильнее и надолго. Тебе не будет хватать воздуха, будто задыхаться начнешь. И понятно: под воздействием ускорения замедляется работа сердца. Если же лечь на диван, перегрузка от ускорения распределится равномерно по всему телу. Значит, будет менее вредной. Понятно?
- Ага,- ответил Олег, покорно ложась на свой диван. Рядом - только протянуть руку - круглое окошечко иллюминатора. И все-все видно: широкое поле космодрома, ряды легковых автомашин, толпа людей. Bee смотрят на ракету в молчаливом ожидании. Значит, скоро старт.
Сердце мальчика приятно щемит, глаза горят лихорадочным огнем нетерпения. А что если и впрямь его сильно прижмет к дивану? Он, конечно, может закричать... Нет-нет, нельзя позорить себя, отца, друзей, которые где-то ждут и тоже не могут дождаться старта.
Надо только крепко сжать зубы. Это, говорят, помогает собрать волю... Как долго тянется время! Но что это? Что-то загудело, глухо зашипело. А ракета стоит не взлетает...
-- Ну вот, заработали насосы. Уже скоро,-сказал Виктор Сергеевич, посматривая на ручные часы.
Олег понял? насосы подают к двигателям топливо. Теперь достаточно одной искорки - и они вмиг оторвутся от Земли. Но ракета стоит недвижная, немая.
И вот блеснул красный огонек. Олег от неожиданности даже закрыл глаза. Только бы не забыть - сжать зубы...
Вдруг рядом слышится спокойный голос:
- Что с тобой, Олег? Ты на себя не похож...