— И что теперь будет с жителями Цветных стран.
— Перемены. Что перемены это точно. Дети вернутся в Розовую страну, и женщин не будет разносить от невыраженной любви. Теперь женщины выплеснут ее на детей. Мужчины зеленой страны, наверное, будут много времени проводить на этой площади. Может даже сделают сюда платный вход, или что-нибудь вроде этого. Возможность видеть красное каждый день, наполнит их сердца алчностью или умиротворением. И лишь желтые люди вряд ли изменятся. Они слишком любят рыбачить и им, по сути, плевать на красную площадь. Но новым детям теперь не придется становиться определенного цвета, по крайней мере, они будут делать это позже. Хотя все может окончиться и плохо. Но в данном случае любые перемены к лучшему. Это Царство станет определенно не таким скучным…
Шелковый Человек задумчиво смотрел вдаль, а Пашка переваривал информацию. Но для мальчика главным оставалось не это.
— А вы знаете, кто такой Никодим? — спросил он.
— Конечно знаю. Но такая информация стоит гораздо дороже, чем плата за проделанную тобой работу. Возможно в другой раз…
И он опять исчез. И сразу следом за ним все поплыло перед Пашкой. Последнее что он видел — это Эйты. Девочка удивленно смотрела на свою руку, совершенно обычного цвета.
Пашка проснулся. Он открыл глаза и увидел странное незнакомое помещение. Но потом понял, что комната как раз знакома ему очень хорошо, просто до сих пор он не смотрел на нее с такого угла. Он повернул голову и увидел отца. Пашка лежал в его больничной палате. Его тоже подсоединили к капельницам, и аппарат пикал, отмеряя стук двух сердец. Дверь открылась и в палату вошла тетя Клава и Маринка. У обоих заплаканные лица, но в один миг они осветились такой радостью, что казалось, в комнате стало светлее.
— Павлик! — воскликнула тетя Клава.
Сестра ничего ни сказала, а только бросилась к нему и обняла. В следующую секунду объятья удвоили — тетя Клава присоединилась.
— Больно. — сказал Пашка сквозь смех.
— Господи, я думала что и тебя потеряла. — прошептала сестра. По ее щекам текли теплые слезы и падали на мальчика.
— Марин, ну не плач. Все нормально.
— Да какой нормально. — сказала сестра, но не разъединила руки, продолжая давить объятьем. — Ты три дня провалялся в комме, точно так же как и отец.
— Что ты делал в мастерских? — спросила тетя Клава, но Пашка не слышал.
В голове мальчика выстроилась картина. Страшная картина. Три дня. Он спал три дня! И он находился в такой же комме, что и отец. Но в действительности на него надели ошейник джиннов. И он понял, что случилось с отцом. Николай в Мире, или Никодим в Алям-аль-Метале застрял во сне. Быть может, на нем надет точно такой же ошейник. Значит его отец не больной, а пленник. Но кого? И Пашка поклялся. Поклялся, что выяснит и спасет отца. Спасет шерифа Ахры.
Весна подходила к концу. Пашка сидел на подоконнике и смотрел на бухту, где стояли два гордых авианосца. Маринки куда-то ушла, и это необычно. За последний месяц мальчик находился под полным контролем сестры, и она проводила с ним много времени. Его неделю донимали врачи, и прописали строжайший контроль за здоровьем — боялись рецидива болезни. И тетя Клава и Маринка, несмотря на заверение Пашки следили, чтобы с ним ничего не случилось. Поначалу сестра даже провожала его в школу. Но все приходит в норму, и сегодня она сказал, что переночует у подруги. Правда она уже пять раз звонила и проверяла, что с ним все в порядке.
А сам Пашка провел этот месяц в размышлениях и ожидании. О том чтобы еще раз попробовать уснуть в одном из намеченных на карте мест, не могло идти и речи. Для этого надо иметь свободу передвижений, а пока над ним нависли две сиделки, это невозможно. Но вот первый хороший признак. Если все пойдет хорошо, летом можно попробовать посмотреть, что там с цифрой два. Для этого надо как-то проникнуть в школу и уснуть там, но он сделает это. Он еще не знал, как, но сделает.
Перед ним на подоконнике лежала карта, где рядом со школой нарисовано солнышко. Пашка надеялся, что это означает — Дневное Царство. Там он узнает об отце. Лето обещает быть очень жарким и интересным в этом году. За окном весело летал теплый ветерок, раскачивая листья. Пашка думал и смотрел на мастерские. Иногда ему казалось, что он видит там фигуру мужчины в черной шелковой пижаме. Тот тоже смотрел на него и призывно помахивал рукой.
Часть вторая: лето.
Ну наконец-то лето!!! Сразу после заключительного школьного звонка эти три слова проносятся в мыслях тысяч или даже миллионов детей по всему миру. Пашка, как и все дети, разумеется, тоже ждал лета и, наверное, никто не ждал его так же как он. Потому что на лето у Пашки запланированы самые настоящие приключения. Не детские игры, а великие тайны Алям-аль-Металя. Нет, и игры в планах мальчика тоже присутствовали, но только на втором, или третьем месте. В первый раз в жизни развлечения отошли на второй план. Пашка чувствовал себя до ужаса взрослым, и все его друзья понимали, что он что-то скрывает. В нем появился какой-то секрет и какая-то загадка, делавшая его очень интересным. И это только одна из вещей, что бесила мальчика в начале июня.
Он так долго ждал и внезапно обнаружил, что даже такая простая, по сути, вещь как пробраться в старую деревянную школу и уснуть там, недостижима для него. Причин этому нашлось несколько. Первая — это друзья. Как только начались каникулы, пятерка лучших друзей то и дело маячила перед глазами. Андрей, Сашка, Димка, Танька и Юлька каждый день собирались у него дома, или приглашали его пойти погулять в парк, или покататься на великах, или просто поиграть в Казаков Разбойников во дворе. И приходилось гулять ездить и играть. Эти часы нельзя назвать плохими или скучными, но когда у тебя есть цель, они от нее отвлекают. Вторая причина — сестра. Как ни странно летом она решила засесть за учебники, ибо готовилась поступить в какой-нибудь университет в Хабаровске. Она редко не ночевала дома, и если такое случалось, Пашка узнавал об этом поздно вечером и естественно ничего не мог запланировать заранее. Третья причина — то, что в школе затеяли ремонт. Пашка предложил друзьям прокатиться до нее и увидел — там все время полно народу. Со всем этим надо что-то делать, но Пашка не знал что. И поэтому прошла первая половина июня, а никаких сдвигов в исследовании Алям-аль-Металя у него не просматривалось. И еще одна странность. Пашка точно помнил, что то место, куда он попал тоже имеет название. Что-то похожее на Алям-аль-Металь, но он не мог его вспомнить точно. Вот так Пашка и проводил лето. Вставал поздно, потом к нему приходили друзья, и веселье от игр, отдаляло желание уснуть в школе. Вечером его развлекала сестра, и вообще она стала с ним очень ласковой после того как он попал в комму на три дня. Ну а ночи он проводил в долгих раздумьях и построениях великих планов, на утро разбивающихся о действительность. Все же он был простым десятилетним ребенком и еще не научился строить обстоятельства, а не подстраиваться под них. Но все изменилось семнадцатого июня. В день его рождения.
День рождения летом — это великое счастье, особенно для ребенка. При мысли о том, что кому-то приходится праздновать его в школьные дни, Пашку бросало в дрожь. Какой это праздник когда приходится вставать рано, потом идти в школу, и еще делать домашнее задание? Фигня это, а не праздник. А тут проснулся в десять, а на кухне тетя Клава уже приготовила праздничный завтрак. Она испекла целых два торта и можно съесть большой кусок, запивая горячим чаем. Ну и естественно подарки. Однако тетя Клава, как и большинство взрослых, имела извращенное представление о том, что надо дарить детям на день рождения. Ну каким боком ему нужны книги? Да еще и такие! Но Пашка не знал, как одна из книг попала к тете Клаве, и не знал, что его подарок совершенно уникален. Нет не весь, но частично.
Когда тетя Клава пошла выбирать подарок, она руководствовалась исключительно понятием: "Книга лучший подарок" — усвоенным с детства. Воспоминания о прочтенных в детстве книгах до сих пор грели тетю Клаву, и она с превеликим удовольствием перечитывала их по вечерам. На первом месте стояли "Приключения Тома Сойера", потом книги Дюма, и еще ей очень нравились стихи о любви. Но тетя Клава понимала что: во-первых, Пашка — мальчик, а во-вторых, с тех пор пристрастия детей сильно изменились. И она решила купить "Тома" и "Графа Монте-Кристо", потому что мальчику такие книги наверняка понравятся, и еще что-нибудь из Жюль Верна. Ну и посоветуется с продавцом, может он чего еще подскажет. И продавец посоветовал.
В Заветах только один книжный магазин, и то очень маленький. Там продавались в основном учебники и чтобы купить Пашке книгу, пришлось поехать в Совгавань. Тетя Клава уже давно не покупала книг, а предпочитала брать в библиотеке и перечитывать те, что дома. Поэтому в магазине этом она оказалась в первый раз, и когда зашла очень удивилась. Не тому, какие в магазине книги и не тому, как он устроен, а главным образом, продавцом. За прилавком сидел мужчина в темных очках и водил рукой по страницам какой-то книги. Тетя Клава, впервые в жизни видела слепого продавца книг. Она, конечно, слышала, что слепые тоже читают, но вроде бы особые книги не с буквами, а с выступами или, наоборот, с углублениями. Точно она не знала, но никогда не подумала бы, что слепой может читать самую обыкновенную книгу на ощупь. Тетя Клава немного помялась у входа, а потом, слегка пригнулась, и зачем-то помахав рукой, сказала:
— Здравствуйте.
— Здравствуйте. — ответил мужчина не поднимая головы. — Вы не из моих постоянных покупателей, ваш голос мне не знаком.
— Да я приехала сюда впервые.
— Не смущайтесь тем, что я слеп. Поверьте, это никак не мешает моей работе. Я отлично слышу и знаю, где находится каждая книга, и даже прочитал их все.
Тетя Клава оглядела магазин и не поверила. Слишком много здесь книг, и не мог этот мужчина их все прочитать.
— Я хочу выбрать подарок племяннику.
— А сколько ему лет?
— Послезавтра будет одиннадцать.
— Вы хотите, чтобы я вам что-нибудь посоветовал? — мужчина продолжал водить рукой по книге, и его голова не смотрела на тетю Клаву. Это немного раздражало ее.
— И, да и нет. Я уже выбрала кое-что, но не знаю, есть ли у вас это. И я хотела бы, чтобы вы мне подсказали что-нибудь из современного.
— А что вы уже выбрали?
— Ну во-первых, "Том Сойер"…
— Восьмой шкаф слева, верхний ряд, восемнадцатая книга слева. — перебил ее мужчина.
Тетя Клава нахмурилась, но отсчитала нужный шкаф, потом книгу. Действительно "Том" оказался восемнадцатой книгой слева.
— Потрясающе! — сказала женщина.
— В этом нет ничего удивительного. — улыбнулся продавец. — Этот магазин моя жизнь. Я провожу здесь больше половины своего времени, и каждая книга для меня, как хорошо знакомый старый друг. Что еще?
— Что-нибудь из Жюль Верна. Но я не знаю…
— Лучше всего "Дети капитана Гранта", "Таинственный остров" и "Двадцать тысяч лье под водой". Для мальчика эта трилогия, несомненно, покажется интересной. Шестой шкаф, четвертая, пятая и шестая книга, в среднем ряду, справа.
Тетя Клава опять стала отсчитывать — все три книги на нужном месте.
— А что бы вы мне посоветовали из нового? — сказала она, подходя с четырьмя книгами к прилавку. — Ой, и еще "Граф Монте-Кристо".
— Я не думаю, что мальчику стоит читать из Дюма именно это. Может лучше мушкетеров? Если они ему понравятся, можно купить еще, а если нет, ему не понравится ничего из Дюма. Поверьте моему опыту. Пятый ряд, первая книга в верхнем ряду, справа.
— Вы думаете…
— Я уверен.
Тетя Клава нашла и "Три мушкетера" и тоже принесла к прилавку.
— Ну так а что есть из нового?