Но самыми тяжелыми стали предрассветные часы. Хотелось бросить все и попробовать завтра, но Пашка твердо решил и ему удалось. В восемь он вышел из комнаты и выпил чая. Сестра проспит до одиннадцати — она еще большая соня, чем он. Пашка написал записку, что идет к друзьям поиграть в приставку и положил на кухне. За окнами заморосил дождь. Пашка оделся и уже решил прихватить желтый целлофановый плащ, когда вспомнил — человек наоборот должен идти налегке. Он вышел из квартиры, тихо прикрыв за собой дверь.
До школы Пашке пришлось идти пешком. Его велосипед стоял в штабе, а ключи от него у Димки. Заходить к нему рановато и Пашка двинул пехом. Он в принципе привык. Когда он дошел часы показывали девять. Рабочие уже вовсю шастали вокруг школы, перетаскивая инвентарь внутрь. Окна школы оказались открыты, пока на это времени у рабочих не нашлось.
Пашка оценил обстановку. Хотя мысли путались — очень хотелось спать. Как пройти в школу? Через дверь нельзя, там сейчас полно рабочих. Значит надо подкрасться и залезть в окно. В конце концов, это тоже наоборот. Сзади к школе вплотную подходил лес и Пашка вошел в него. Никто не обращал на него внимания и Пашка понял, что правильно сделал, не взяв с собой плащ. Если бы он ходил по лесу желтым пятном, на него наверняка обратили бы внимание. Он обошел школу и, убедившись что окна открыты, быстро залез в одно из них. Дверь в класс не заперли, Пашка приоткрыл ее и выглянул наружу. Какой-то мужчина заходил в классы и закрывал окна — это Пашка понял по звукам закрывающихся рам. Он дождался, когда мужчина зайдет в очередной класс и выбежал в коридор, а потом взбежал по лестнице на второй этаж.
Но он не выше в коридор второго этажа, потому что услышал стук молотка. Он выглянул и увидел, как один из рабочих прибивает к стене доски. Проход на чердак находился в противоположном конце коридора, но благо кто-то открыл люк и опустил лестницу. Что делать дальше? И тут строитель промахнулся по гвоздю и ударил по пальцу. Он закричал и начал грязно ругаться, согнувшись впополам и баюкая поврежденный палец. Пашка молнией выбежал, и пока мужчину поглотила боль, (когда грустят — он очень рад) прошмыгнул на чердак. Его не заметили.
На чердаке расплылся полумрак, свет лился только сквозь несколько маленьких окошек. Кое-где с крыши падали капли дождя, но под ними предусмотрительно поставили ведра. На чердаке стояла жара, по крыше тарабанил дождик. Пашка раздумывал, где бы укрыться и уснуть. Он зашел за наставленные друг на друга парты, и улыбнулся. Словно как на заказ, здесь навалили стопку физкультурных матов. Пашке очень сильно хотелось спать, и он уже хотел завалиться на них, когда заметил что на матах лежит скакалка. Вместе с бантиками, пришитыми к искусственной коже, все это сильно походило на улыбающееся лицо. Когда смеются — он ревет. А когда ревут что происходит? Льются слезы. Пашка пошел в дальний угол и там, за поваленной на бок партой, стояло ведро, и в него мерно падали капли воды. Пол рядом с ведром не сиял чистотой, но человек наоборот не должен спать в удобной кровати, или на матах. И Пашка, свернувшись калачиком, лег рядом с ведром. Его почти сразу сморило, сквозь сон слышались голоса. Два мужских голоса.
— Ну и где эти маты?
— Вон в углу.
— Давай взяли, бригадир сказал, что их в зал надо…
Пашка улыбнулся и заснул.
Очнувшись, Пашка сразу подумал: "Ну конечно, Азиль-до-Абар! Как я мог забыть?". Он поднялся с песка и посмотрел вокруг. Опять пустыня, но только на этот раз полностью желтая, а на ярко-голубом небе повисло огромное солнце. Местное светило было, наверное, раза в два больше, чем в Мире, но жара давало не много. Напротив, погода приятная — градусов тридцать максимум. Тепло Пашка любил.
Дневное Царство! Пашка не сомневался, что это именно оно, как не сомневался, что прямо перед ним раскинулась Ахра — столица Дневного Царства. Город, где шерифом служил его отец. И это действительно потрясающий город. Словно из сказки "Тысяча и одной ночи", построенный в арабском стиле, из желтых песков вырастал волшебный град. Да именно град, язык не может повернуться, чтобы назвать это великолепие простым городом. Но даже не сама Ахра заворожила Пашку. Над ней сияли семь радуг. Хоть на небе ни облачка, радуги пересекали Ахру как мосты. Они скрещивались прямо над шпилем огромного дворца. Пашка никогда не видел Тадж-Махала, но если бы видел, сказал, что он полная туфта по сравнению с этим дворцом. Один большущий купол и шесть поменьше, возвышались над дворцом. Из большого купола к перекрестью радуг шел длинный шпиль. Быть может радуги как раз из него, и выходили Пашка этого так и не понял. Дворец окружала высокая стена с множеством небольших башенок, а за ней раскинулась сама Ахра. По всему периметру столицы стояли копии величественного дворца только поменьше. Были тут и простые каменные дома, и шатры палаток и еще что-то — Пашке отсюда не видел.
— И что тебя так задержало? — спросили сзади. Пашка повернулся и увидел знакомую фигуру с растяпанными волосами. Шелковый Человек, только одетый в белую пижаму.
— А это вы. Песочный Человек.
— Почему песочный? — поднял брови мужчина. — Нет, я Шелковый Человек Карл.
— Я имею в виду ту книгу, что вы мне передали. Да и карта, наверное, ваша работа, не так ли?
— Я понятия не имею, о чем ты говоришь Карл. Я пришел сюда, когда почувствовал что ты в Азиль-до-Абаре.
— Так это не вы написали стих, про человека наоборот? Но там была ваша картинка.
— Человек Наоборот? Что-то я совсем перестал понимать. Еще один Человек помимо песочного? Нет, я о таких не слышал. А мое изображение можно найти много где. Все же я правлю в Алям-аль-Метале.
— Что-то незаметно. Вроде в Цветных странах другой Император.
— Он лишь номинальный правитель, а я настоящий. Но это не важно. Зачем ты пришел в Дневное Царство? Продолжаешь знакомство с Азиль-до-Абаром?
— Я хочу узнать о Никодиме.
— А зачем?
— А какое вам дело? Вы-то не отвечаете на мои вопросы.
— А ты быстро учишься Карл. Это хорошо. Не надо рассказывать ни о себе, ни о своих целях, если не хочешь что-нибудь с этого поиметь.
— Ну и зачем вы явились? — спросил Пашка, когда Шелковый Человек умолк на минуту.
— А мне интересно. Я очень любопытен и хочу узнать, зачем ты сюда пришел и почему.
— А давайте так — я расскажу вам, зачем я пришел, а вы мне о Никодиме.
— Ну нет мальчик. — рассмеялся Шелковый Человек. — Так не пойдет. Я не играю в чужие игры, только в свои. Но я тебе кое-что расскажу. Это будет плата за то, что ты сделал в Предрассветном Царстве.
— Слушаю.
— Ну для начала, чтобы узнать о Никодиме тебе лучше всего встретиться с султаном Ахры. Если ты станешь расспрашивать о нем простых жителей, они расскажут лишь сказки и сплетни. Но проблема в том, что султан встречается только с жителями Ахры.
— И что дальше?
— Это все.
— Как мне стать жителем Ахры?
Но Шелковый Человек, улыбнувшись, растворился в воздухе. Пашка не особенно удивился. Хотя его, конечно, интересовало, кто же он такой. Правитель Алям-аль-Металя — звучит громко, но на этот счет имелись большие сомнения. И Пашка решил, что расспросит о нем кого-нибудь в городе. Он побрел по желтому песку в сторону Ахры.
По мере приближения к столице, Пашка понял, что недооценил ни расстояние до града, ни его размеры. Ахра оказалась огромной, и особенно большим — главный дворец. Пашка вообще не мог представить, что такое можно построить. Наверное, не меньше километра в высоту, а может и выше. Пашка подошел еще ближе и увидел, что его покрывают разнообразные рисунки и узоры. И когда он пришел к невысокой стене, рассмотрел, что все рисунки сделаны из драгоценных камней огромной величины.
Однако надо как-то войти внутрь, и Пашка пошел вокруг стены, в поисках ворот. Стена, действительно не очень высокая — всего пару метров в высоту, но абсолютно гладкая, так что перелезть ее здесь, нет никакой возможности. По внутреннему времени Пашки, прошло два часа с тех пор, как он появился в Дневном Царстве, когда он, наконец, нашел ворота. Выглядело это очень странно. Если высота стены два метра, то ворота не меньше десяти. На воротах летали нарисованные драконы, вышагивали слоны, верблюды, простые люди и странные, сделанные из огня, чудища. Однако надо поторапливаться. Все же у Пашки запас времени ограничен. И мальчик робко постучал в ворота.
— Здравствуй путник. — раздался голос, как показалось Пашке, со всех сторон. — С благими ли намерениями пришел ты в Ахру?
— Да. — ответил Пашка.
— Тогда проходи. Но учти, если несешь ты в себе ложь, или зло, пройдя под аркой, ты будешь сожжен, если ты житель, или заключен, если ты джинн.
Ворота совершенно бесшумно открылись внутрь. После такого приветствия Пашка слегка оробел. Он посмотрел в проход, вроде ничего необычного на первый взгляд, но… В обоих углах открывшейся арки ворот, Пашка увидел две медные лампы. Хотя может они и не медные, но точно лампы, как в мультфильмах об Аладдине. Правая горела бледным синим огнем, а левая слегка гудела. Пашка подошел к левой и протянул руку. Он почувствовал, что она втягивает воздух подобно автомобильному пылесосу. К правой лампе он подходить не стал, и, сделав глубокий вдох, вошел в арку. Ничего не произошло, в смысле он остался цел, но вот то, что он услышал и увидел…
Войдя в город, Пашка чуть не оглох. И было от чего. Если из-за ворот не слышно никаких посторонних звуков, то внутри города стоял невообразимый гвалт. Как будто говорили миллионы людей. Да собственно он увидел и тех, кто говорил. Опять-таки из-за арки жителей Ахры видно не было, но как только он пересек невидимую границу, их появились целое море. Люди и не очень. Или даже так — люди и совсем не люди. Пашка уже видел в Цветных странах ходячих животных, но здесь их оказалось в десятки раз больше. Лошади, верблюды, слоны, львы, тигры и множество зверья поменьше. Пашка, засмотревшись на это, сделал шаг и услышал:
— Эй ты! Смотри под ноги!
Пашка посмотрел и увидел маленького мышонка. Тот стоял на задних лапках и смотрел на него. Маленькие черные глазки щурились, а лапки уперты в боки.
— Простите. — сказал Пашка. — Я засмотрелся…
— Засмотрелся он, видите ли. А если бы я не успел отскочить? Кто бы кормил десять тысяч моих детей? Ты? Не смеши меня!
И мышонок ловко побежал дальше. Чтобы такого не повторилось, Пашка решил рассматривать жителей стоя на месте. Он как раз глядел как осел препирался с крысой, когда над ним нависла тень. Он резко повернулся и едва успел отскочить. На него чуть не наступил огромный слон, шедший на задних ногах.
— Эй! Смотри куда идешь! — крикнул ему Пашка. Слон посмотрел на него сверху вниз.
— Прости человечек. Но лучше бы тебе смотреть вверх, чем мне вниз. Не я пострадаю от нашей взаимной невнимательности.
И наглый слон пошел дальше. Пашка решил все же двинуть по улочкам, а не стоять на открытом пространстве. Навряд ли слон, или какой-нибудь другой зверь тогда на него наступит. Он выбрал не самую большую и не самую маленькую улицу. Наверное, большие улицы, те, что не меньше десяти метров в ширину, предназначались именно для существ подобных слону, в то время как самая маленькая, в ладонь, пропускала всякое мелкое зверье. Пашка пошел по улице чуть уже средней. Тут ходили в основном люди, но иногда и звери. Ну например волки или собаки, кошки и тушканчики, а самым крупным была пантера в черном цилиндре. Все звери ходили как люди, на задних лапах, и даже встреченная по пути змея подпрыгивала на хвосте, а не как положено. Иногда звери шли парами и разговаривали друг с другом. И Пашка понимал каждое слово! Вот черный кот и белая пуделиха прогуливались, держась под лапки. Пашка невольно услышал, о чем они говорят.