Сюань-цзан рассмеялся, закрыв лицо рукавом.
— Хорошо, — сказал он. — Тогда я скажу вам начистоту. Я немножко поколдовал тут. Вас это устроит?
— Меня никак не устроит наставник, который в профиль так сильно похож на лису, — сказал Афарви.
Сюань-цзан рассмеялся еще громче.
— А вы не очень-то вежливы, — заметил он. — Ну ладно, ваша взяла. Я не ваш наставник.
— Я понял это сразу. Еще когда вы грозились прибить меня за то, что я задаю слишком много вопросов. Мой наставник никогда не сделал бы этого. Он любил, когда я задаю вопросы.
— Но он оставил меня за себя, — сказал лис-оборотень[41], тут же на глазах превращаясь в красивого и изящного молодого человека. — Правда, он не просил меня принимать его облик, — хихикнул лис, — но просил занять вас до его возвращения. Ведь мы с ним большие друзья, хоть я и оборотень, так сказать, по рождению и воспитанию.
В это мгновение на порог беседки ступил Сюань-цзан.
— Ваши ученики — настоящие дьяволы, — пожаловался оборотень. — Сразу взяли меня за горло, крыли так и сяк и обзывали лисицей.
— Зачем же нужно было притворяться? — упрекнул его Сюань-цзан. — Сказали бы: так и так, я Ху Юань-мэй, третий в роду Шусяньских лис.
— После этого от меня бы и костей не нашли, — шутливо пожаловался Юань-мэй, поглядывая на студентов как бы с опаской.
— А для чего было насмешничать и проверять наши познания путем таких немилосердных уловок? — в свою очередь, упрекнула его Тангвен. — Пусть мы и не преуспели в учении, но зачем же насмехаться?..
— Ах, барышня, — отвечал оборотень, смеясь, — одним цилинем больше на ветвях, одним цилинем меньше… я думаю, небесная лазурь не потускнеет только от того лишь, что в ней споет свою простую песнь какой-нибудь цилинь.
— Позвольте спросить у вас, господин Ху, — набравшись смелости, сказал Афарви. — Видите ли, дело в том, что у нас здесь есть преподаватель… одной с вами породы. Он даже ведет у нас спецкурс в этом семестре. Вы не встречались с ним? А если да, то как он вам показался?..
— Я удостоился чести беседовать с ним мимоходом, — с улыбкой молвил лис, — и могу так вам сказать: мой досточтимый собрат, конечно, обладает самым полным букетом добродетелей, один лишь за ним водится грешок: уж больно он любит таскать кур и жрать их. Нет для него более высокого наслаждения в жизни. Задушит — и жрать. Что же до вашего покорного слуги, то я нахожу неизмеримо большее наслаждение в поэзии, в игре на цитре, в шашечной партии. С юности балуюсь каллиграфией и — уж вы простите — люблю создать одну-другую оригинальную вещицу без помощи прикосновений рук.
— Ну, коль скоро уж вы создали этот изысканный павильон, так удачно расположенный и убранный с таким вкусом, — сказал Сюань-цзан, — я, пожалуй, и впрямь воспользуюсь обстоятельствами и проведу здесь спецкурс о Лу Ю.
Лис-оборотень, сложа руки, уселся поодаль, притворно закрылся веером и в следующие пять минут только состроил Тангвен одну или две гримасы.
— Итак, поэзия эпохи Сун сходна с плодом оливы. Вкус ее распробуешь не сразу, однако, распробовав, найдешь в нем множество тонких оттенков. Это справедливо и в отношении Лу Ю. Возьмем его прославленные стихи о цветении сливы мэйхуа.
— Интересно, почему это все, кто слагает стихи о мэйхуа, не могут избежать пошлости, едва лишь возьмутся за кисть? — бесцеремонно заметил Ху.
Сюань-цзан возмутился, но передумал цитировать стихи о мэйхуа.
— Это справедливо и в отношении Лу Ю, — повторил он, — который сложил некогда по случаю такие строки:
Тут слушающих его студентов удивительным образом осенила одна и та же мысль — ясная, как капля дождя в листве утуна, и прозрачная, как небо в Чэньюане: стоит ли, в самом деле, распространяться о вещах самоочевидных?..
На этом и закончился спецкурс по творчеству Лу Ю в школе в Кармартене.
Обдумав хорошенько все происшедшее за последний учебный год, Мерлин поднялся на башню Парадоксов, оглядел окрестности и сказал энглин:
— Женитесь, женитесь, дорогой учитель, — беспечно отозвался Ллевелис.
— Что-то мне не нравится ваш тон, — буркнул Мерлин. — Вы на что-то намекаете?
— Да нет, — заверил его Ллевелис. — А вдруг она захочет почистить вашу старую шляпу?
— Как… почистить? — оторопел Мерлин.
— Обыкновенно. Платяной щеткой.
— Ну и что ж такого? Ну и пускай себе почис… э-э… нет. Это уж… нет. Вот вы всегда, Ллевелис, рисуете такие какие-то ситуации… крайние, — досадливо поморщился Мерлин и стал быстро спускаться с башни. На третьей ступеньке сверху он обернулся и крикнул: — Будет еще всякий молокосос меня учить!
На шестой ступеньке он опять обернулся и спросил:
— А что, вы думаете, она действительно эдак вот может? Взять и..?
Ллевелис решил, что больше препираться с Мерлином он не будет, отвернулся и окинул взглядом школьные башни, городские шпили и поспешно утекавшую вдаль реку Аск.
Óгам — алфавит древнейших ирландских письменных памятников. Огамическое письмо представляет собой ряд горизонтальных и косых насечек на вертикальном стволе.
Фомóры — мифический воинственный народ, представлявший собой, согласно древнеирландской мифологии, первую волну заселения острова Ирландия.
Гейс — индивидуальный запрет в древнеирландской традиции, табу, нарушение которого приводит к смерти (от древнеирл. geis).
Кéннинг — поэтический прием в древнегерманской поэзии.
Отлично! (валл.)
Следует читать: «Наши знания об этом [тэ] стремятся к нулю, и события эти принадлежат множеству икс».
Аннуин (Annwyn) — потусторонний мир в валлийской традиции.
Туáта Де Дáнанн (племена богини Дану) — мифический народ, который, согласно ирландской псевдоисторической традиции, представлял собой предпоследнюю волну заселения острова Ирландия.
Святой Рейнáр — широко почитаемый лисий христианский подвижник, выступавший с проповедями среди лис в период раннего Средневековья.
Мэнкский кот — разновидность диких лесных котов, обитающих на острове Мэн.
Hg — hydrargyrum, S — sulphur.
ФПК — факультет повышения квалификации.
Фидхелл — древнеирландская игра, сходная с шахматами (от древнеирл. fidchell).
Оливер Кромвель (1599 — 1658) — государственный деятель, лорд-протектор Англии с 1653 по 1658 год.
Айкилл — разновидность ассонанса (созвучия гласных) в ирландской бардической поэзии.
Меандр — геометрический орнамент, распространенный в Древней Греции: ломаная линия, образующая ряд спиралей.