Я долго думала о насущных проблемах. Нам нельзя появляться вне замка — и между тем нам обеим надо что-то есть. Не воровать же дрова у демона! То есть мне-то ничего, а ну как хватятся?
План созрел внезапно. Я едва дождалась, когда ночью стихнут шаги и разговоры.
— Пойдём, малышка, нам пора заняться делом.
Сначала мы пришли на кухню. Рвоа не очень-то следила за дисциплиной, поэтому там оставались недомытые сковородки, неубранная в холод еда и другие такие же вещи.
Мне показалось ил сегодня они легли спать раньше обычного? Замок как-то напряжённо затих, а сверху доносился подозрительный гул.
Я не стала вдумываться в эти загадки и приступила к работе.
Вернее, попыталась приступить, потому что собака, сообразив, что я собираюсь основательно тут прибраться, вежливо оттеснила меня в сторону, и несколько раз отрывисто пролаяла.
Скажу честно, я уже привыкла к самым разнообразным чудесам. К тому, что собака может мгновенно переноситься на любое расстояние в языках пламени, менять свой размер по желанию, делать меня невидимой или менять свой облик.
Но зрелище летающей по кухне посуды повергло меня в прострацию.
То, что нужно было убрать, просто разлетелось по местам. Сковородки послушно подлетели к псине и она их тщательно вытерла языком — после чего они заблестели как новенькие и тоже разлетелись по местам. Ещё зверюга топнула ногой по полу, от чего он покрылся тонкой плёнкой огня (впервые такое видела), а потом заблестел, будто его тщательно натёрли воском. Я запоздало сообразила, что это сгорела грязь, которая часто покрывает даже свежевымытый пол. Видимо, служанки не очень-то ломают спины во имя чистоты.
На этом я решила, на обед мы заработали, и выделила зверюге её порцию дров, сама разогрев себе ужин. Ещё подумав, я отобрала часть продуктов и сложила в корзину, сунув туда же тарелку, кастрюлю, сковородку, ложку и вилку. Наевшись, мы отнесли корзину в нашу комнату. Я не сомневалась, что с помощью собаки смогу разогреть пищу и днём, когда проголодаюсь.
Потом мы вернулись за дровами.
— А теперь можно и позабавиться.
Мне понравился способ, которым псина «вымыла» пол на кухне. Я решила, что можно мы надолго обеспечим себя «честным» куском хлеба, если сделаем больше уже сегодня.
Обойти весь замок за одну ночь не удалось. Какой-то этаж оказался крепко закрыт — почему-то снаружи) и собака категорически отказалась приблизиться к окованной двери. Глядя на неё, можно было подумать, что за дверью разверзлась бездна. Я приложила ухо к замочной скважине, но ничего не услышала… поначалу. Потом появились невнятные шепотки, сочащиеся угрозой…
— Тьма… малышка, ты права, пойдём отсюда. Там, за дверью гуляет настоящая тьма… пойдём отсюда. Мне страшно.
Наутро служанки не узнали свой замок. Он весь сиял чистотой, будто над ним трудились дни и ночи тысячи полоумных уборщиц, на кухне царил невозможный порядок, сковородки с присохшим к нему жиром были отмыты лучше, чем это можно было сделать с помощью магических средств, которыми заставлял их пользоваться Лдокл или песка, который они использовали дома.
Восхищённые переменой, они не сразу заметили пропажу части еды, дров и посуды.
— Домовой… — проговорила Роля, самая суеверная из них.
— Откуда здесь домовому взяться, что ты говоришь?
— А кто там работает? Кто еду ворует?
С этими аргументами спорить не решились. После долгих пререканий, служанки решили ничего никому не говорить, а с выводами подождать до следующего утра. К их счастью, Рвоа была занята своими мыслями и против обыкновения, на необычное состояние замка не обратила внимания.
Мы с собакой тихо хихикали, терпеливо дожидаясь ночи.
Как только в доме стихло, мы отправились в общую комнату служанок, где собака привела в действие волшебную иглу. Сами собой зашились и заштопались все дыры, подрубились занавески и был сшит чёрный парадный наряд. Интересно, куда Лдокл в нём собрался?
Узнать, что таилось за окованной дверью, не удалось — её так и не открыли, хотя шепотки оттуда больше не доносились. И куда-то пропал демон. Подслушать, где он находится, мне днём не удалось.
Той же ночью мы принялись за эксперименты. Оказалось, что по всему замку напиханы камины, большая часть которых в действующем состоянии. Ещё оказалось, что собака может переместиться сама и переместить меня в любой из пригодный к работе камин. Также можно было, засев в одном, следить, что происходит в комнате с другим. Я решила больше не отсиживаться у себя, а порыскать по замку новым способом.
— Ничего не слышно. Я всех опросил, — ничего!
— Не расстраивайся ты так, — попыталась успокоить демона фея. — Не могла же она просто так исчезнуть?
— А что она могла по-твоему?! Что она могла?
— Ну, может, мы чего-то не знаем о природе её магии…
— А она — не знает ещё больше! Эта её собака опасна! Наверняка она просто сожрала Ристиль!
— Если бы она сож… если бы Ристиль больше не было, мы почувствовали её смерть. Да и розыскные…
— Значит, тварь пожрала и смерть тоже!
— Я не верю в это. И ты не веришь.
— Я уже не знаю, во что верить.
— Вот какой ты славный монстрик, — прошептала я, обнимая шею собаки. Лдокл дёрнулся, будто что-то услышал, но вскоре сел обратно. Надо быть осторожнее.
На третью ночь нас ждала записка «Уважаемому домовому», где излагался список необходимых в замке работ, который я должна была взять на себя — то есть на собаку.
А ещё — свежие дрова и еда.
— Знаешь, малышка, а они совсем обнаглели, как ты думаешь? Мы им кто — домовые или эксплуатируемый класс?
Зверюга согласно тявкнула. Для неё все эти «задания» были детской забавой, но наглость людей раздражала.
Так прошла неделя. Лдокл бесился, запирался за своей окованной дверью и напивался (как я успела понять, сдуру спустившись в погреб). Рвоа не находил себе места, искренне расстроенная моим исчезновением. Дрип пропадал неизвестно где, появляясь в замке поздно вечером в компании феи, которая на вопросительные взгляды демона и экономки отрицательно качала головой. Служанки окончательно отбивались от рук. В конце концов мы с собакой не выдержали и написали им ответное послание, начавшееся со слов «Уважаемые люди», а далее в недвусмысленной форме критиковавшее их эксплуататорские замашки и рабский труд домовых. То есть писала я, а псина одобрительно тявкала.
Сердца девушек содрогнулись и они, скинувшись, выплатили нам недельное жалованье. Изумившись силе письменной речи, мы отправились праздновать это великое событие. Не знаю, в какой кабак мы с псиной завалились, но хозяева нам до сих пор по гроб жизни благодарны за тушение пожара (который был вызван нашим появлением). А ещё мы узнали, что демоны разыскивают нас по всей стране и каждому «человеку, желающему сохранить за собой будущее» велено задержать нас и сообщить «куда следует». Услышав это, я бросила недельное жалованье на стойку и широким жестом сказала, что «всех угощаю». Оказалось, этих денег едва ли хватило бы на двоих, но собака предупреждающе воспламенилась, и кабатчик угостил всех «за счёт заведения». А, выпив от души мою порцию (я в последний момент передумала и не стала дегустировать ту дрянь, от которой мне было обещано «первосортное похмелье»), признался, что демоны ему надоели, я ему как дочь родная и пора собирать «святой подход против нечестивых созданий». Я одобрительно похлопала его по плечу и сказала, что нужно «соблюдать конспирацию, ждать и хранить надежду». После чего вышла из прокуренного кабака на воздух. Очень странно, но мне никто не встретился — я имею в виду — никто, могущий меня узнать или поймать. Нагулявшись вдоволь, я вернулась в замок — как раз к началу «своей смены».
Мы не учли экономку. Да, она больше недели ходила, погружённая в свои мысли, но это не значит, что она слепая и глухая. Лай, шепот и шаги тревожили её по ночам, а странное поведение служанок настораживало. Нетрудно было заметить, что бездельницы совсем обленились а, заметив, учинить допрос.
Служанки отпирались недолго, очень быстро они признались, что в доме завёлся домовой, который с радостью берёт на себя всю работы всего-то за незначительную порцию еды и дров. Это заинтриговало Рвоа и она решила установить слежку за таинственным созданием.
Мы попались. Никогда бы не подумала, что почтенная женщина может спрятаться под мойку в поисках истины. Она вылезла оттуда, отряхивая паутину (псина не прибиралась под мойкой — ей было неприятно колдовать вблизи воды).
Вылезла и мрачно уставилась на нас. Лучше бы она ругалась.
— Так, значит, это ты тот «домовой»?
— Ну да, я. Мы. И не смотрите так, Рвоа! Я не сделала ничего плохого!
— Девочка, зачем тебе это было нужно?
Я смутилась.
— Ты знаешь, что Лдокл думает, что ты мертва? Мы все убивались по тебе!
— Ну…
— Он не есть, не пьёт, думает только о…
— Очень даже пьёт, — перебила я.
— И ты допустишь, чтобы он спился?
— Рвоа, не надо. Пожалуйста. Мне очень жаль Лдокла, мне жаль, что вы меня оплакивали и всё такое. Демон не получит меня никогда. Что бы он не делал. Я просто не хочу быть его игрушкой. Я прошу прощения, если доставила неприятности своим розыгрышем. Этот замок — единственное место, где меня никто не будет искать. Но если я мешаю… Я уйду, Рвоа. Сегодня же.
— Стой! Глупая девочка! Ты думаешь, я тебя отпущу — когда тебе угрожает опасность? Оставайся здесь. Я думаю, у нас хватит еды на тебя и твою собаку.
— И вы меня не выдадите?
— Ристиль!
— Ох, Рвоа!..
— Ристиль, девочка, ты только скажи, а зачем тебе дрова?