в этот парк, тут-то он меня и потерял, я засмотрелся на уточек, а он, по пьяни видно, не заметил, что выпустил мою руку из своей. А когда
я спохватился, его и след уже простыл!
Вот сижу с тех пор на этой скамейке и горько плачу.
— Малыш, а ты не видел, случайно, почему я свалилась? — Интересуюсь я на всякий случай у ребенка, хотя и знаю, что во всем
виновата эта чертова кожура!
— Не, тетенька, когда я сюда подошел, вы были уже без сознания. А авоськи ваши бомжи подобрали. Я им кричал, чтобы они этого
не делали, но разве они такого, как я послушают!
156
III. Бытовые истории с небольшой долей перебора
— Миленький, а чего в них было в авоськах-то, часом, не заметил?
— Как же, еще как! В одной еда, а в другой макулатура какая-то, целых три папки! они вначале смеялись, а потом решили, что может
пригодиться и, тоже с собой унесли.
— Интересно, куда же они все-таки пошли?
— Если хотите, я могу показать, тут неподалеку.
— ладно, пошли, а заодно и милиционера поищем!
— Давно бы так! — радуется маленький-умник, и тащит меня
прочь от этого нехорошего места.
По дороге встречаем какого-то мужика в сером костюме, с какимито совершенно незнакомыми мне финтифлюшками, а еще вдобавок, на голову у него надето что-то странное, во всяком случае, точно
не платок.
Как выглядит последний я все еще почему-то смутно помнила.
— о, вот и милиционер, — говорит мальчик, — сейчас все и выясним!
«Так вот он какой, милиционер-то! Хорош, ничего не скажешь», —
радуюсь в душе я. На такого, определенно, можно положиться. Подходим мы к этому самому «надеже и опоре». Я и спрашиваю
у него:
— Мужчина, если вы и в самом деле, тот за кого себя выдаете, окажите нам, пожалуйста, любезность.
— Какую? — интересуется страж порядка.
— Проводите, пожалуйста, этого ребенка к его папе Роману Абрамовичу, да и мне заодно помогите отбить у бомжей мои вещи. Мужчина, очень внимательно оглядев меня, и не мудрено, я женщина видная, во всяком случае, так мне показалось, когда я рассматривала себя последний раз в зеркале, сразу же после того, как пришла
в себя, делает вид, что ему стало все понятно и заявляет:
— Ну, это мы запросто, только, с кого начнем?
Тут я не на шутку призадумалась, в самом деле, с кого ему начать-то?
Хорошо хоть ребенок выручил, пискнул, что лучше с меня, потому
как до бомжей значительно ближе, чем до его дома. Нашли мы этих самых бомжей и, действительно, как и обещал
ребенок, вышли на них достаточно быстро. После чего все втроем
отобрали у них, причем мелкий усердствовал больше всех, те самые
папки и остатки еды. Потом еду, правда, назад возвратили, ибо мне
157
Сергей Редькин. Шустрые ребята
совестно стало лишать этих жизненных страдальцев, такой насущной
надобности.
Заглянула я внутрь этих самых папок, а там... Ну, тут я все разом и вспомнила. И выходит, никакая я не дама Игрек, а самая
что ни на есть Малышева Елена Григорьевна, тридцати пяти лет
от роду, не замужняя.
— Блин, — говорю я, а заодно и спрашиваю, — товарищ милиционер, а какое сегодня число?
— Двадцать первое, — поясняет он.
Тогда я гляжу на часы. Бог мой, 17.30! Это выходит, что в моем
распоряжении осталось всего полтора часа. — А далеко ли отсюда
до улицы Правды? — нервно интересуюсь я.
— На машине можно успеть минут за сорок.
— Тогда чао, — говорю я. — Где тут ближайшая стоянка такси?