равно не помогло. Через минуту вдали они заметили самолет. Он летел не так
уже высоко. Казалось, вот он сделает над ними круг и спустится или даст
знать, что заметил их, и полетит вызывать сюда пароход. Однако самолет
больше не приближался, наоборот - он стал удаляться и быстро пропал из
виду.
Надежда на спасение, вызвавшая бурный приток энергии, исчезла так же
быстро, как и появилась. Разочарование было так велико и так мучительно,
что пловцы даже не сказали друг другу ни слова и снова, закрыв глаза,
откинули головы на воду. Шум самолета замирал, и, только напрягая слух,
Марко едва улавливал его. Вдруг ему показалось, что он услышал треск
пулемета. Потом наступила тишина...
Повернуло за полдень. Сверху нестерпимо жгло солнце, в воде сводило
судорогой ноги. От жажды распух язык, от усталости мутилось сознание.
Море было пустынно, и даже ни одна птица не пролетала над ними.
Только какое-то белое облачко сжалилось над пловцами и на несколько минут
закрыло от них солнце.
Глава XX
П О Д О Г Н Е М З Е Н И Т Н Ы Х П У Л Е М Е Т О В
- Флаг на ней есть?
- Не вижу.
- Это наша или иностранка?
- Не знаю.
- Я не заметил ни одного человека на палубе.
- Я тоже.
- Снижусь и сделаю над ней круг, а ты присмотрись.
- Советую быть осторожным.
Эта беседа с помощью переговорной трубки происходила на "Разведчике
рыбы", летевшем на высоте шестисот метров над морем.
Бариль и Петимко заметили внизу военное судно и сразу определили, что
это подводная лодка. Она всплыла на поверхность и стояла неподвижно, не
подавая никаких признаков жизни. Металлическая палуба, освещенная солнцем,
была пустынна. Бариль, делая над лодкой круг, снизился почти на двести
метров. В этот момент Петимку показалось, точно что-то скользнуло мимо его
лица, и тотчас же на борту машины появились две черточки, словно кто-то
чиркнул по нему невидимым резцом. Затем раздался сильный удар в крыло, и
Петимко, посмотрев туда, увидел несколько маленьких дырочек. Штурман, хоть
он был гражданский, а не военный моряк, сразу понял, в чем дело.
- Стреляют! - крикнул он в переговорную трубку.
Бариль понял это одновременно со штурманом: ему обожгло плечо, и по
звуку мотора он почувствовал неожиданную перемену в его работе.
На палубе подводной лодки все еще не видно было ни одного человека,
но зенитные пулеметы продолжали осыпать самолет пулями. Стрельба
заглушалась работой мотора.
Летчик рванул свою машину вверх и прочь от лодки. Через несколько
секунд пули попадали уже только в хвост самолета. Возникла опасность, что
выйдут из строя штурвальные тросы. К счастью для летчиков, тросы остались
целы. Зато, очевидно, не все было ладно в моторе: по прямой он тянул
удовлетворительно, но высоту набирал понемногу, а выше шестисот метров
идти отказывался.