Клипербот вышел в плавание. Петимко и Марко спешили, чтобы успеть
вернуться назад засветло; солнце уже повисло над горизонтом очень низко, и
времени у них оставалось мало. Гребли по очереди, хотя Марко и чувствовал
боль в руке. Впрочем, после короткого отдыха рука почти перестала болеть.
Зоря влезла на крышу фюзеляжа и махала им платком.
- Хорошая девочка, - сказал Марко штурману и коротко передал историю
Зори Находки.
- Вот так девочка! - воскликнул Петимко. - Почему же ее считают
дефективной? Она же умнее сотни обыкновенных ребят и девчат!
До полузатопленного судна оставалось метров полтораста. Осторожность
требовала быть внимательными. Корма погрузилась в воду почти на полметра.
Обходя судно, Петимко несколько раз крикнул, чтобы проверить, не осталось
ли кого-нибудь на пароходе, но не получил никакого ответа.
- Шлюпки с левого борта не видно, - сказал штурман. - Значит, команда
оставила пароход. Как бы нам название прочитать?
Но этого сделать не удалось: нос парохода едва выглядывал из-под
воды, и у самого края они разобрали при свете заходящего солнца только
латинское "S". Это была последняя буква названия парохода. Обойдя вокруг
парохода "S", как его назвал Петимко, моряки взглянули друг на друга и
высказали одну мысль:
- Подойдем к борту.
- Он не скоро потонет, - успокаивающе заметил штурман, - я такие
случаи знаю. Иногда пароход с трубою под воду уйдет, а мачты еще несколько
дней торчат. Когда-то я плавал на Севере, в Карском море. Мы наткнулись
среди моря на такие торчащие из воды мачты. Это была шхуна "Белуха",
которая затонула за две недели перед тем на сто миль южнее места нашей
встречи. Наш пароход прошел мимо этих мачт, и неизвестно, сколько еще они
держались на поверхности воды. Значит, где-то в цистернах остался воздух
или трюм наполнен чем-нибудь плавучим.
Наконец подплыли к борту парохода. Вернее, клипербот заплыл на
пароход и остановился у трапа, ведшего с полузатопленной кормы на шлюпдек.
Осторожно, чтобы не замочить ног, Петимко ступил на трап и привязал лодку
к поручням. За ним вылез Марко.
Из воды торчали только палубные надстройки, капитанский мостик,
радиорубка, труба и мачты. По нижней палубе можно было пройти, но при этом
пришлось бы замочить ноги почти до колен. По внешним признакам Петимко мог
только установить, что это иностранный пароход. Располагая очень небольшим
количеством времени, моряки не могли осмотреть помещения, но штурман решил
только зажечь огни на капитанском мостике, чтобы предупредить неожиданные
аварии от столкновения с другими пароходами и чтобы с "Разведчика рыбы"
можно было следить за этим "плавучим рифом", а если он до утра не
погрузится в воду, воспользоваться им. Петимко прошел с Марком по
шлюпдеку, поднялся на капитанский мостик и заглянул в штурманскую рубку.
На столе лежала английская карта с проложенным на Лузаны курсом. Над
курсовой линией, начерченной синим карандашом, стояла надпись: 2\20.
7.VIII.
- Два часа двадцать минут седьмого августа, - сказал штурман.
Значит, авария произошла сегодня ночью.
Ни судового, ни вахтенного журнала не было. Очевидно, их захватил с