не сразу, не то очень взволнуется мать.
Глава X
У Т Р О П Л Е Н Н Ы Х
У Марка подкашивались ноги, деревенели руки. Всю ночь простоял он у
руля, не отдохнув ни минуты. Кроме утомления, давал себя знать и холод.
Дождь промочил и пленных рыбаков и захватчиков, но пираты выжали свою
одежду, часть которой к тому же была непромокаемой, а пленные оставались
мокрыми на ветру и, несмотря на август, посинели от холода. Моторист и
юнга просили разрешения переодеться, но захватчики не разрешили - они
знали, что через несколько часов пленные им уже не будут нужны. Ни Левко,
ни Марко до сих пор не понимали, куда спешат пираты, и все оглядывались,
ожидая появления какого-нибудь судна, чтобы привлечь его внимание. Но море
оставалось таким же безлюдным, корабли и пароходы не показывались ни
вблизи, ни вдали. Из планов нападения на одного из захватчиков также
ничего не выходило. Пират и шпион вели себя крайне осторожно. А к утру
такое нападение стало невозможным - юнга почувствовал, что у него уже нет
сил, необходимых для борьбы, да и дневной свет позволял захватчикам
контролировать каждое движение пленных.
Впрочем, Марко и Левко могли быть довольны тем, что значительно
затормозили движение шхуны на юг. Они знали, что после шквала шхуна снова
очутилась вблизи Лебединого острова. В этом их убеждал свет маяка. А если
бы им стали известны еще и результаты утренних вычислений рыжего, они
почувствовали бы полное удовлетворение. Во всяком случае, они заметили,
как хмурятся лица захватчиков.
И в самом деле, пираты нервничали. Из-за этого шквала (как они
думали) "Колумб" отнесло назад, а теперь выяснилось, что скорость шхуны
вообще ничтожна и она не успеет своевременно прибыть к назначенному месту.
Они опаздывали на полтора - два часа. Вряд ли пароход задержится на такое
время. Перспектива остаться с этой шхуной в море еще на сутки была мало
привлекательна. Все же они спешили на условленное место, как пассажир,
опаздывая на поезд, спешит на вокзал, надеясь, что состав прибыл
несвоевременно или задержался.
Одна вещь на шхуне одинаково, хотя и по разным причинам, волновала,
раздражала и сердила захватчиков и пленных: это была рубка и люди в ней.
Левко волновался за судьбу раненого Очерета, не зная, что дело было
значительно сложнее, чем он думал. Моторист поверил, что раненый заперся
изнутри. Шкипера в рубку переносил он и, зная серьезность его ранения,
беспокоился, не умер ли Стах, после того как из последних, может быть, сил
запер изнутри дверь.
Марко злился, что ночью Андрий Камбала не сумел выйти из рубки и
напасть на захватчиков. Последние тоже поглядывали на рубку, но не
отваживались на решительные меры против ее обитателей. Наутро заметили,
что иллюминатор также задраен изнутри. Раненый или раненые заперлись и не
проявляли желания показаться на палубе. Пираты даже были рады этому
хлопот меньше, - но в то же время они и беспокоились: ведь кто знает, что
могут натворить люди, когда они не связаны и не чувствуют у своего виска
дула револьвера.
Анч несколько раз пробовал подслушивать у дверей рубки. Иногда
казалось, что оттуда доносится шорох и даже звук голоса, но трескотня