Зоря молча привязала свой каюк к тросу, спущенному со шхуны в воду, и
перебралась к своим друзьям. Марко загреб веслами, и они отошли от
"Колумба".
Андрий смотрел, как каюк, отходя, расплывался в тумане. На миг ему
показалось, что лодка остановилась и даже двинулась обратно, точно Марко
не отваживался плыть дальше. Но вскоре туман поглотил все.
Андрий хотел было разбудить шкипера и моториста, но решил дать им
выспаться - все равно в такой туман судно не могло выйти из бухты. Туман
стелился низко над морем и с первыми горячими лучами солнца должен был
исчезнуть. Взвесив все это, рулевой принялся наводить порядок на шхуне. Он
давно хотел перебрать веревки и всякую всячину в канатном ящике под
настилом на носу и теперь решил воспользоваться свободным часом.
Андрий Камбала не принадлежал к числу очень храбрых моряков, зато
слыл работягой. Он никогда не сидел без дела. Только хорошая папироса или
очень интересный рассказ могли оторвать его от работы. Он редко сходил на
берег, предпочитая оставаться на шхуне. В минуты опасности, в сильные
штормы он уверял всех, что последний раз вышел в море, что никогда больше
его нога не ступит на палубу. Он клялся тогда, что будет ловить рыбу
только удочкой с берега. Но как только опасность проходила, Андрий Камбала
забывал о своих страхах. Со Стахом Очеретом он рыбачил много лет, еще до
того, как они стали плавать на "Колумбе". Когда Камбала пугался, шкипер
кричал на него, ругал и этим подбадривал. Каждый раз в таких случаях
Очерет говорил, что в последний раз терпит на своем судне этого труса. Но
когда небо прояснялось, ни шкипер, ни Андрий не вспоминали о происшедшем.
Андрий открыл канатный ящик и начал выкидывать из него всякий хлам:
обрывки тросов различной толщины, какие-то крючья, проволоку, жестянку с
краской и маслом, обрывки резины, жестяные трубки, стеклянные шарики от
рыбачьих сетей. Андрий раскладывал все это по местам; некоторые вещи он
подолгу разглядывал, стараясь разгадать их назначение.
Прошло минут десять с тех пор, как отплыл "Альбатрос". Вдруг Андрий
вскочил на ноги и замер, прислушиваясь. Из бухты, затянутой туманом,
долетел крик. Кто-то звал на помощь. Крик дважды повторился и замолк.
Андрию показалось, что кричали с той стороны, куда поплыл каюк. Он постоял
несколько секунд, потом перевесился через борт и сам крикнул:
- Го-го-го-го-о-о! Марко-о!
Сильный голос Андрия разбудил Стаха и Левка.
- Что случилось? - спросил шкипер.
Андрий рассказал, как приехала Находка, как Марко и Люда уехали
вместе с ней на каюке и как он услышал крик в тумане. Шкипер рассердился,
что они поплыли, не дождавшись, пока рассеется туман, но больше всего
взволновал его непонятный крик. Ни он, ни Левко, ни даже Андрий не верили,
что с каюком могло что-нибудь случиться. Трое пассажиров "Альбатроса"
могли справиться с лодкой и не в такую тихую погоду, да к тому же все они
были лучшими пловцами в Соколином.
Шкипер и Левко тоже покричали в туман, но им никто не ответил.
Посоветовавшись, решили, что моторист сядет в каюк Находки и поплывет
через бухту к эсминцу.
Левко мгновенно спрыгнул в каюк, когда-то принадлежавший Ковальчуку,
а затем по наследству перешедший к Зоре, отвязал его, оттолкнулся веслом