- Да. И я поясню, почему я это сделал... Во-первых, я обещаю не упоминать ваше имя - ни в коем случае и ни при каких обстоятельствах, даже под страхом смерти... Во-вторых, я обещаю не использовать вашу информацию против людей мафии... Но мне надо к ним подступиться, а для этого я должен з н а т ь. Меня интересует О'Дуайер...
- Вильям О'Дуайер? - уточнил Джон Кэйри. - Наш губернатор?
- Именно так, губернатор Нью-Йорка О'Дуайер... Но я знаю его как бригадного генерала, я передавал ему имена наших людей в Сицилии, когда он отправлялся туда с десантом... Он, кстати, храбро воевал, надо отдать ему должное... Теперь я хочу узнать все о его втором лице...
- Вам надоело жить? - спросил Кэйри.
- Наоборот. Я люблю самую прекрасную женщину на земле. И поэтому я хочу, чтобы она не знала горя... Я предложу генералу бизнес: баш на баш. Но для этого я должен знать то, чего не знает пресса. Я должен знать п о д р о б н о с т и, Джон. Генералы очень не любят подробностей, которые могут бросить тень на их репутацию. Они порою становятся сговорчивыми...
- Вы убеждены, что в этом кабачке нет людей, которые смотрят за вами?
- Я профессионал, Джон. И, повторяю, я очень люблю жизнь.
Кэйри допил свой сок, вытер рот ладонью; совсем как мальчишка, наверное, пьет молоко вместе с ними на большой перемене; покачал головой:
- А почему я должен вам верить?
- Как раз наоборот, - согласился Роумэн. - Вы должны мне не верить. Я понимаю вас, Джон... Знаете, как пытали нацисты?
- По-разному...
- Пошли в сортир, я покажу, как они это делали...
- Да вы здесь покажите... Если я захочу удостовериться, пойдем в сортир...
- Они прижигали сигаретами подмышки, тушили свои <каро> о кожу...
- Пошли, - Джон поднялся. - На это я должен посмотреть.
...Они вернулись через минуту; Кэйри взял спичку в рот, погрыз ее, пояснив, что бросил курить и ни в коем случае не начнет снова, что бы ни случилось:
- Измена начинается с маленькой сделки с самим собой, ведь правда?
- Это точно, - согласился Роумэн и снова закурил.
- А нас сейчас подводят к этому...
- Вам известно имя Эйба Рилза? - после долгой паузы спросил Кэйри. Он не имеет прямого отношения к трагедии с моей сестрой, но губернатор о нем очень хорошо знает...
- Нет, не известно...
- Эйб Рилз был членом <корпорации убийц>... Он работал под руководством Анастазиа... Ну, а отношения Анастазиа с нашим губернатором вам, видимо, известны, это притча во языцех...
- Кое-что знаю...
- Так вот, Эйб Рилз сидел в тюрьме, его взяли с поличным, и парню грозил электрический стул. Тогда его жена - она ждала ребенка - пришла в ведомство окружного прокурора Вильяма О'Дуайера и сказала: <Мой муж во всем признается в обмен на жизнь>. Через час О'Дуайер был в тюрьме, а еще через два часа, поздним вечером, привез мафиозо в свой кабинет. <Я дам вам ключ, прокурор, ко всем нераскрытым убийствам, а вы скостите мне срок и не обернете против меня ни одно из показаний, которые я намерен вам дать>. Рилз был на связи у Анастазиа, Кастелло, Лаки Луччиано и Дженовезе, словом, у всего руководства подпольного синдиката. Он давал показания две недели. Стенографист исписал несколько томов, все улики были в руках у прокурора О'Дуайера. Когда его спросили, можно ли считать, что с <корпорацией убийц> покончено, он ответил: <Да, раз и навсегда, Рилз - мой коронный свидетель, как только мы оформим его показания и выведем его на процесс, я посажу на электрический стул мерзавцев из <Коза ностры>. Рилза - после того, как он до конца раскололся, - отправили в отель <Халф Мун> под чужим именем, ясное дело, и в сопровождении бригады полицейских агентов, которую возглавлял Фрэнк Балз. Ну и, понятно, через несколько дней Рилза нашли во дворе отеля, - кто-то выкинул его из номера, как-никак шестой этаж, свободное парение.
Зачем Штирлицу понадобился самолет, в который уже раз подумал Роумэн. Почему я должен научиться летать? Я же не говорил ему, что прошел курс во время подготовки к работе в ОСС... Но он никогда не обращается с просьбой, если не продумал ее досконально. Видимо, он придумал трюк. Почище, чем с Рилзом...
- А что показал начальник бригады сыщиков, этот самый Фрэнк Балз? спросил Роумэн, прикидывая, как он может использовать эту информацию в разговоре с О'Дуайером и сможет ли вообще обернуть ее на пользу дела...
- Балз выдвинул версию... Он занятный человек, этот Балз, он сейчас заместитель шефа нашей полиции, могучий человек, все в его руках.
- Уголовные дела он ведет?
- Да. Особенно по борьбе с организованной преступностью...
Роумэн сломался, долго не мог успокоиться, потом сказал:
- Нет, знаете ли, все же я без виски дальше говорить не смогу. Составите компанию?
- Ни в коем случае.
- Что, когда-нибудь травились?
- Нет, я просто очень верю в бога и в то, чему он нас учит.
- Ну-ну, - согласился Роумэн, - с этим не поспоришь. Я вообще-то тоже верю в бога, но у меня с ним доверительные отношения, он многое мне прощает... Ночью надо крепко зажмуриться, в глазах сделается черно-зелено и появится божий лик... И я его спрашиваю: <Ну, что делать? Подскажи!> А он молчит. Тогда я начинаю ему рассказывать версии: можно так поступить, а можно эдак; если какая-то комбинация ему нравится, он мне улыбается... А однажды даже сказал: <Жми, парень, все будет о'кей>.
Джон улыбнулся свой обезоруживающей, скорбной и в то же время детской улыбкой:
- Убеждены, что бог знает английский?
- Он знает все, - ответил Пол. - Попробуйте поспорить... Джон, ответьте мне, пожалуйста, на один вопрос... Я понимаю, он причинит вам боль... Вы пытались найти виновников гибели вашей сестры?
- После этого я и пришел в лоно церкви, Пол.
- Можете рассказать, как это случилось?
Кэйри пожал плечами, и только сейчас Роумэн заметил, какие они у него крутые, словно у профессионального боксера.
- Если это вам неприятно, я не смею настаивать, Джон...
- Мне это очень неприятно, но я вам расскажу, Пол... Я никому никогда не рассказывал про это, но вам расскажу, потому что вы очень правильно сделали, когда показали мне свои подмышки... Словом, Анастазиа ушел в армию, и О'Дуайер заставил своего преемника вычеркнуть его из списка разыскиваемых: <герой, доброволец, борец против нацистских ублюдков, бандиты так не поступают>. И - точка... Его преемником стал Моран, кстати... Не слыхали?
- Нет.
- Это ближайший друг Фрэнка Кастелло... Знаете что-нибудь о нем?
- Мало.
- Некоронованный король Нью-Йорка. Именно он финансировал предвыборную кампанию губернатора О'Дуайера... Игорные дома, организованная проституция - миллионный бизнес, связи с сильными мира сего, - где, как не в клубе, за рулеткой, можно дать голове отдых?! Словом, когда я вернулся после победы, люди, связанные с убийством Эстел, еще сидели в тюрьме, но должны были вот-вот освободиться, хотя сроки они получали огромные, лет по двадцать каждый... За них по-прежнему бился Энтони Аккардо - с помощью О'Дуайера. Юристом Аккардо был Юджин Бернстайн, он еще Капоне обслуживал... А ближайшим приятелем Бернстайна является Пол Диллон, друг президента Трумэна, один из боссов демократической партии в Сент-Луисе... Словом, их освободили, перекупив всех, кого надо было купить, вы знаете, как это делается... Я установил адреса всех, кого выпустили... Чирчеллу, правда, пока держат в двухкомнатной камере, но он уж слишком замазан... А его друзья д'Андреа, Рикка и Кампанья начали крепко в ы с т у п а т ь... Что вы хотите, вышли из тюрьмы, когда каждому еще надо сидеть по пятнадцать лет... К ним сюда прилетел один из боссов мафии Фрэнк Синатра, певец, слыхали, наверное?
- Да. Я с ним знаком.
Кэйри вскинул глаза на Роумэна; взгляд был странным, ищущим: