- Ты взял пластинку, но не поинтересовался, какие звучания в ней вызывает излучение спор калиописа. Пока у нас нет кода колебаний пластинки, мы не можем начать поиск профессора. Между прочим, ты уверен, что экрана для радиации спор калиописа не существует?
- Так утверждал Джон Цвиркун. Он, наверно, уже в лаборатории. Идем к нему.
Рой остановил схватившего пальто Генриха.
- Говорить с Джоном буду я. По твоему описанию, он человек малоприятный. Я постараюсь убедить его, что он должен приспосабливаться к нам, а не мы к нему. У тебя такие разговоры не получаются.
...Цвиркун, уже сидевший в лаборатории, поспешно вскочил и, сияя кривящимся лицом, пошел навстречу братьям. Рой холодно пригласил его в свой кабинет, жестом показал на кресло. Цвиркун заторопился говорить. Рой оборвал его таким же молчаливым властным жестом. Гость, предчувствуя, что его ждет отказ, переводил молящий взгляд с одного брата на другого.
- Я считаю, что предложенная вами тема не соответствует профилю нашей лаборатории, - ледяным тоном начал Рой. Цвиркун побледнел так сильно, что Рой невольно заговорил быстрей. - Брат придерживается другого мнения. Цвиркун с благодарностью посмотрел на Генриха, снова ничего не сказал, только сморщил лицо в гримасе, соединившей вместе губы, нос и глаза; возможно, он так выражал высшую степень признательности. - Мы обычно друг другу уступаем. Брат не захотел мне уступить, пришлось это сделать мне. Цвиркун, вскочив, хотел рассыпаться в благодарностях, но Рой, повысив голос, раздраженно продолжал: - Прошу вас помолчать, я не окончил. И, пожалуйста, не кривляйтесь. Я не понимаю выражений вашего лица.
- Я постараюсь, - тихо сказал Цвиркун. - Поверьте, это непроизвольно. На Марсе мы привыкли ко многим вольностям. На Земле иные порядки...
Он теперь с таким усердием удерживался от гримас, что Генриху стало жаль его. Рой перечислял условия, необходимые для успешного поиска. Цвиркун вручает таблицу колебаний пластинки, отвечающих на излучение спор калиописа, с полным расчетом направлений на излучающий объект и расстояний до объекта.
- Да, да, пластинка укажет, в какой стороне и сколько километров до... - не удержался Цвиркун и тут же осекся под взглядом Роя.
Среди условий были и такие, что поиск совершается лишь на Земле, без вылетов на другие планеты, и что в благодарность за поимку опасного беглеца Цвиркун передает лаборатории братьев информацию о материале пластинки. Цвиркун, без спора приняв все условия, вытащил из кармана металлическую ленту и вручил ее Рою.
- Здесь записи колебаний, создаваемых спорами калиописа, друг Рой. Цвиркун так страшился чем-нибудь рассердить старшего из братьев, что даже говорил без обычной торопливости и повторений, тщательно выговаривая каждое слово.
- Достаточно ли чувствительна ваша пластинка для успешного поиска? Вы меня понимаете? За те несколько суток, что прошли с момента прибытия Брантинга, он мог значительно отдалиться от Столицы.
На это последовал уверенный ответ:
- От моего индикатора Брантингу на Земле не скрыться. Даже если он сейчас в противоположной точке земного шара! Конечно, если он всюду беспорядочно разбросал споры...
- Но и в этом случае мы его найдем по оставленным им следам, не так ли? Идемте к испытательным стендам.
Генрих хорошо знал брата и привык ничему не удивляться. Но Цвиркун не скрывал, что поражен. Установка была уже смонтирована, оставалось лишь ввести поисковый код в анализирующее устройство. Едва Рой вложил ленту в дешифратор, комнату наполнил мелодичный звон. Аппарат выпевал тонкую мелодию из одних звонов - тысячи серебряных колокольчиков зазвучали в лаборатории. Цвиркун, выкатив глаза, окаменев, как зачарованный воспринимал музыку аппарата.
- Это... Это... - с трудом выговорил он.
- Да, - сказал Рой. - Похоже, что каждая спора создает свой отдельный звон. Вы не ошиблись, Брантинг на Земле.
Цвиркун метнулся к стенду:
- Где он? Где? Ради всего на свете, где?
Рой усиливал и уменьшал звук, на шкале плясали зеленоватые змейки, они складывались в четкие линии. Брантинг был в Столице, он летел по ее улицам. Рой быстро подал на экран, занимавший половину стены, план города, сфокусировал на экран траекторию движения профессора. Брантинг выбирался из Столицы - кривая полета пересекла центр, прошла по Кольцевому проспекту, вновь углубилась в радиальные улицы.
- Он мчится в космопорт! - раздался истошный вопль Цвиркуна. Совершил преступление и спасается от возмездия!
Генрих с тревогой посмотрел на Роя. Рой покачал головой.
- Дешифратор настроен на споры, а не на самого Брантинга. Если семена калиописа при нем, значит, он не совершил преступления. Пусть он уезжает, для Земли это лучше.
Цвиркун умолял, хватая руки Роя:
- Задержите его, не дайте бежать! О, вы и представить не можете, какой это будет ужас, если он скроется! Дамоклов меч, вечно висящий над головой! Надо его обезвредить, а не отпускать!
Рой вызвал космопорт. На экране высветился кабинет начальника. Начальник поднял руку, приветствуя братьев - они были давние знакомые, внимательно посмотрел на скрючившегося от волнения Цвиркуна.
- Миша, важное происшествие, - сказал Рой. - В космопорт сейчас прибудет профессор Сильвестр Брантинг с Марса. Его надо задержать. Есть подозрение, что он собирается совершить запрещенное на Земле деяние. В Столице он неуловим, так как экранировал свой мозг и изменил внешность. В ближайшее время с Земли на планеты отходят какие-либо космолеты?
- Через полчаса стартует рейсовый на Марс, - ответил начальник космопорта. - Если ваш Брантинг решил сегодня улететь с Земли, то только на нем. Два лунных экспресса уже ушли, рейсовый на Меркурий перенесен на завтра.
- Отлично, Миша! Мы можем быть уверены?
- Разумеется. В космопорту Брантингу придется расстаться с экранизацией. Без сверки энцефалопаспортов мы никого не выпускаем в космос. Сейчас я затребую в Управлении государственных машин полную электронную характеристику вашего проштрафившегося профессора.
Рой погасил изображение.
- Мы тоже поедем в космопорт и прихватим с собой дешифратор, - сказал он Генриху и Цвиркуну.
В авиетке Цвиркун молчал, и молчание красноречивей, чем прежняя торопливая речь, выдавало, в каком он нервном возбуждении.
Авиетка опустилась у главного входа. Прибывших встретил сам начальник космопорта Михаил Ван-Вейден, высокий невозмутимый блондин.
- Задержали? - спросил Рой, выпрыгивая на землю. Ван-Вейден пожал плечами.
- Среди пассажиров Брантинга нет. Он не явился к нам.
- Но космолет ушел? - запальчиво крикнул Цвиркун. - Неужели космолет уже стартовал? Как вы могли допустить это?
- А почему, собственно, мы должны были задерживать корабль? - сухо осведомился Ван-Вейден. - Вы просили о проверке одного пассажира, а не об отмене графика межпланетных рейсов. Проверить пассажира я могу, для задержки рейса нужны обстоятельства чрезвычайные.
- Он скрылся! Он скрылся! - бормотал Цвиркун, судорожно сжимая руки. - Всех перехитрил и скрылся! Ах, я ожидал этого, я же ожидал! Итак, ничего не предотвратить!
- Сейчас мы точно будем знать, куда делся Брантинг, - сказал Рой. Миша, отведи нам свободную комнату для установки дешифратора. И, пожалуйста, еще раз сверь все энцефалопаспорта пассажиров.
Цвиркун впал в такую апатию, что не стал помогать братьям, возившимся у дешифратора. Лишь когда в комнате зазвучала мелодия звонов, Цвиркун вскочил, подошел к прибору. Дешифратор показывал направление в космос. Брантинг со своими спорами находился на корабле. Корабль шел с полной рейсовой скоростью, и, по мере того как он отдалялся, музыка в приборе затихала. В комнату вошел Ван-Вейден со списком пассажиров.
- Я был прав, Рой. Главная справочная машина еще раз проверила все энцефалопаспорта пассажиров и не обнаружила среди них Сильвестра Брантинга.
Цвиркун схватил список, торопливо пробежал его глазами. Вскрикнув, он стал тыкать пальцем в одну из фамилий.
- Как это? Как это возможно? Нет, это чудовищно!
- Джон Цвиркун, - громко прочитал Ван-Вейден. - Не понимаю, что вас смущает, друг? Справочная установила, что среди отлетевших пассажиров, согласно их энцефалопаспортам, находится некий Джон Цвиркун.
- Некий Джон Цвиркун - я! Я, я некий! И я нахожусь здесь, а не в космолете! - яростно закричал Цвиркун.
Рой обменялся с Генрихом быстрыми взглядами.
- Впервые попадаю в такую ситуацию, - растерянно сказал начальник космопорта. - Излучения мозга всех пассажиров были ясные, глубокие, все свидетельствовали о хорошем здоровье... Больных или ослабленных мы не выпускаем в космос. Значит, кто-то излучал в вашей мозговой характеристике? Но ведь это физически невозможно!