Нет, Мартина не захлестнула паника и бессмысленная ярость обреченного. Он размышлял - быстро, точно и хладнокровно. Этот факт уже сам по себе был весьма примечательным, но сейчас Мартин думал о другом. Он не хотел погибать. Он собирался выжить, выследить и убить убийцу - кто бы это ни был!
Он размышлял. Да, шахта, тоннель, роботы - вроде ничего не изменилось. И он не превратился в диковинное сверхопасное насекомое. Вот только эскалатор, почему-то, вел себя странным образом. Он дергался, замедлял движение, останавливался, словно безотказный и многократно дублированный его механизм вдруг давал совершенно необъяснимые осечки.
Мартин размышлял - быстро и точно. "Как скорпион", - подумал вдруг он - и не испугался. Не удивился, что за столько лет проклятие злого гения не утратило свою значимость и злую силу. "Как скорпион!" - хладнокровно заключил Мартин. И теперь, увы, получалось, что он протиснулся-таки во враждебную всему земному расширенную реальность...
Опять же, это чрезвычайное открытие нисколько его не взволновало. Он анализировал ситуацию с вселенским спокойствием, словно был неприкасаемым вершителем судеб и в той, и в этой реальности. Был скорпионом!
Эскалатор притормаживал, останавливался, его конвульсии казались все более продолжительными и недвусмысленными. Что-то происходило со временем. В паузах, когда транспортная лента становилась неподвижной, механический эскорт превращался в груду бесполезного металлического хлама. Роботы словно выключались, их паралич всегда был одновременным и всеобщим. Только Мартин, почему-то, сохранял способность двигаться, мыслить и что-то предпринимать. Паузы, впрочем, были непродолжительными: проходила секунда, другая, иногда добрый их десяток - и движение возобновлялось. Вниз, на реакторную палубу - к топке утилизатора!
Мартин мог воспользоваться очередной такой заминкой, оттолкнуть беспомощного стюарда, протиснуться мимо универсала и сигануть обратно на второй уровень. Он запросто мог ретироваться, спастись бегством - но не стал этого делать. Ведь он - скорпион! Он прибыл сюда разобраться кое в чем - и кое-кого проучить!
Эскалатор вздрогнул и опять остановился. Мартин уже знал, как прикончить сопровождающих. Несогласованное по координате времени тело нестабильно в любом случае - и в любой реальности!
Мартин ухватился за манипулятор стюарда - он оказался почему-то гибким и скользким, как щупальце осьминога - и резким рывком перебросил машину через себя. Тяжелый универсал тоже пошатнулся. Мартин помог ему упасть, неуклюжий бочонок запрыгал по ступенькам, пребольно отдавил скорпиону ступню, протаранил по пути еще одну пару неподвижных механических истуканов, и вскоре все четыре машины с жутким металлическим лязгом исчезли в следующем, предпоследнем завитке тоннеля.
Скорпион не успел покинуть зону временного дефекта. Эскалатор ожил, и на его ступеньках возникли роботы-призраки. Их контуры были нечеткими, расплывчатыми, металлический корпус вибрировал, а башни датчиков напоминали головы сказочного дракона - огнедышащие, с пустыми глазницами и пастью гигантской белой акулы... Роботы не могли существовать сразу в двух точках пространства - здесь, возле Мартина, и на нижнем сегменте эскалатора. Последовал взрыв.
Ударная волна зажала Мартина со всех сторон, оглушила, спрессовала в нечто бесчувственное и бесформенное - и выбила сознание вон. И он вновь ничего не помнил - как орал что-то матерно, кувыркаясь по крутой спирали эскалатора, как с отвратительным треском и болью переломился надвое его позвоночник, и как диафрагма реакторной палубы, почему-то, не распахнулась и остановила его грузное и стремительное падение.
Он лежал неопределенно долго и бредил - о S-капсуле, расширенной реальности и странном дефекте времени, погубившем его палачей. Когда он сумел, наконец, приоткрыть глаза, кошмарный сон оказался явью: он, избитый и искалеченный, умирал на платформе транспортной шахты!
Умирал?! Нет, казнь опять не состоялась. Он даже подумал, что смерть, вероятно, не такая уж скверная штука, почти утерянный рай в этой, расширенной реальности. Ну чем не выход - забыться, уснуть навсегда, не чувствовать жуткой боли, безысходности, страха, не мечтать о мести и возвращении на прежнюю, уже не существующую для него "Кассандру"?
Нет, казнь не состоялась. В груди пульсировала боль. Сердце разгоняло ее по сосудам торопливыми толчками, излучало в туловище, конечности, голову - а это значило, что спинной мозг уцелел, чудесным образом восстановился, и уже вскоре гибельный паралич минует.
Так и случилось. Он словно лежал в растревоженной муравьиной куче. Крошечные насекомые ползали по его коже, ненасытно терзали дрожащую плоть, но их укусы, как ни странно, были целительными: покалывание сменилось легким зудом, он смог двигаться и, даже, присесть.
Роботы - если это были роботы - взорвались, лопнули, как мыльные пузыри, и их студнеобразные останки испачкали потолок, стены, перекатывались по зубьям неподвижной теперь лестницы и, конечно, растекались безобразными кляксами по туловищу скорпиона. Вот почему и было так светло: эта вязкая зеленоватая субстанция интенсивно излучала. Холодное фосфорическое свечение мерцало, усиливалось иногда до нетерпимого накала, иногда меркло или "выключалось" вовсе. Так остывает уголек: теплится, прикрывает свои раскаленные глазки - и умирает. Так выгорел и зеленоватый студень: он истлел, съежился, как шагреневая кожа, в маленькие блестящие крапинки и исчез, излучился полностью в расширенную реальность.
"И никаких проблем с трупами!" - зло ухмыльнулся Мартин.
Он осмотрел себя. Цел и почти невредим. Шея еще ноет, но боль вполне терпимая. Он может двигаться. Он даже слышит чьи-то вкрадчивые шаги на реакторной палубе.
Диафрагма покрылась синеватой изморозью, витиеватым узором царапин и глубоких трещин - и раскололась, рассыпалась на мельчайшие кусочки, словно состояла из тонкого хрупкого стекла, а кто-то мощный и очень капризный решил немедленно убрать это препятствие - раскрошить его, уничтожить...
Над грудой острых блестящих льдинок стояла Лайза.
- Я совершила ошибку, - сказала она. - Я зря вспомнила о третьей станции. Эта роковая подсказка разделила нас - больше и страшнее, чем смерть!
Мартин смотрел на ее протянутую руку и медлил. Нет, он не прикоснулся к этой ладони. Он встал кое-как и принялся массировать шею в том месте, где недавний перелом еще сказывался тупой остывающей болью.
Лайза вздохнула.
- Выход есть, - сообщила она. - Ты должен найти в себе мужество умереть - здесь, сейчас!
Скорпион не убил ее лишь потому, что не был уверен кто или что это такое, не представлял, насколько эта бестия опасна и смертна ли она вообще! Он помнил, что находится в расширенной реальности, стране пугающе таинственной и чуждой, что время в ней более чем странное - прерывистое, рыхлое, что зеленоватые слизняки здесь обретают внешность робота и умирают наслаждаясь - радостно лучатся, флуоресцируют, мерцают... Почему бы и этой сокрушающейся "Лайзе" не оказаться подделкой, весьма совершенным внешним подобием человека с мерзким студнем вместо мозга и костей?!
Скорпион пытался тянуть время.
- Эта капсула... Как ты узнала? - удивился он.
Лайза нахмурилась.
- Капсула? - переспросила она. - Конечно же, капсула! Это, вероятно, единственная лазейка в полную реальность. Капсула... Нет, я ничего о ней не знала. Ничего! Ты скверно засыпал в последнее время - ворочался, вскрикивал, стонал что-то о реакторной палубе и каком-то логове... Вот я и подумала, что существует связь - между тобой и странным клеймом в этой шахте. Я думала, что хоть ты уцелеешь - там, на "Кассандре"! Я любила тебя, Мартин... Но кто мог знать, что эта страшная и мучительная казнь мнимая, что это всего лишь переход, болезненный, но самый верный способ вернуться в расширенную реальность. Ты чужой здесь, Мартин. Ты должен уйти обратно, на "Кассандру", что вряд ли возможно, либо умереть - обрести себя настоящего и стать одним из нас!
- Эти роботы... - прервал он заупокойную. - Они исчезли. Они распались на куски и выгорели, излучились...
- Это примитивные формы. Они могут только копировать - своеобразная мимикрия. Они зависимы, неразумны и нестабильны, не создают даже собственное темпоральное поле - вот ты их и уничтожил! Я предупреждала ЕГО, что так получится. Ты не из робкого десятка, слишком сообразителен, ловок и, как мне кажется, имел контакты с Внешней Инспекцией. Но ОН решил рискнуть еще раз. ОН послал меня исправить мою же ошибку и помочь тебе пройти этот скорбный путь до конца. Я весьма совершенная форма, меня ничто не остановит. Для твоего же добра я сделаю это - непременно!
- Ведь это "Кассандра"? - уточнил Мартин.
- Это расширенная реальность - полная, первозданная, основополагающая. Этот фрагмент сохраняет структуру "Кассандры", пока звездолет еще существует в прежней, узкой нише. Но ОН уже активировал самоликвидатор. Корабль погибнет. Исчезнет и этот неестественный сгусток расширенной реальности. Ты умен, Мартин. Ты опасен. Но ты человек. Ты тоже исчезнешь! Ты должен успеть умереть - и возродиться! Иного не дано...
Погибнуть? Иного не дано?! Скорпион так не думал. Он анализировал быстро, точно и хладнокровно. Пусть так. Пусть это враждебный человеку расширенный мир, но данный его фрагмент сохраняет пока структуру "Кассандры", а значит он, член казненного экипажа, отлично знает его устройство. Он сумеет поиграть здесь в прятки! "Икает" время, что-то происходит с пространством, искажаются звуки, образы - "расширение", вероятно, изменяет причинно-следственные связи и возникает совершенно новая, иная реальность. Она обитаема. Примитивные формы, совершенные формы, существует, вероятно, и масса промежуточных... Да, он здесь чужое и весьма нежеланное звено. Но он скорпион! Он может выжить. Он обязан уцелеть и попытаться уйти обратно - в узкую нишу.
Казнь, ОН, расширение, странная жизнь после смерти... И схоже на то, что Лайза так и не поняла, о какой капсуле шла речь, и кто пожаловал к ним инкогнито в расширенную реальность! Если так, то он имел преимущество некоторое время!
Скорпион анализировал и, как казалось, уже видел возможное решение спорное, жестокое, но весьма действенное. Но сейчас... Сейчас важно разминуться с этой самоуверенной совершенной формой в облике Лайзы и повидать ЕГО. Скорпион испытывал сильнейшее подозрение, что вовсе не Мозг корабля, но этот таинственный некто - кровожадный идол расширенной реальности - и бросил их на жертвенный алтарь в этой звездной пустыне.
Скорпион слушал, внимал сбивчивым увещеваниям Лайзы и наблюдал за ее внешностью, мимикой, жестами. Он искал зацепку, ту сокровенную слабость, что сокрыта в каждом, даже самом совершенном существе - искал и, пока, не находил.
Да, это была Лайза - высокая соблазнительная брюнетка с чувственными, чуть полноватыми губами, мягким певучим голосом и очень женственными тонкими ладонями. Безусловно умная, иногда упрямая и капризная, довольно уверенная в себе - та Лайза, что пленила Мартина в прежней, узкой реальности! Мог ли он поднять на нее руку? Лайза... Глаза вот только грустные, потухшие - как у мертвеца? Почти нечеловеческие! Лайза?
И почему всемогущий ОН вдруг решил, что Мартин безропотно проследует за любимой в ад?!
Скорпион анализировал. Бесспорно, что здесь, в расширенной реальности, время рассогласовано, раздроблено пробелами и вовсе не является гарантом цельного и стабильного мироздания. Дабы выжить, не "чувствовать", как псевдороботы в тоннеле, временных пауз, совершенные формы должны создавать собственную темпоральную броню. И скорпион ее видел: еле приметная красноватая сеточка плотно укутывала Лайзу с ног до головы, пульсировала, дрожала на лице как нежная вуаль при каждом горячем выдохе.
Видел он и собственную ауру - сплошную и несравнимо более мощную. Проявлялась она постепенно. Вдоль туловища возникли иссиня-черные силовые хорды, а промежутки заполнились великим множеством овальных полупрозрачных чешуек. Приговоренный к смерти?! Нет, в такой кольчуге он напоминал скорее хищника...
Понять что к чему и насторожиться Лайза не успела. Он предельно грубо - ударом ноги в лицо - уложил ее на пол и резким рывком сорвал красноватую темпоральную вуаль. И остановил время - так ему казалось! Он не знал, в чем здесь дело, но кольчуга как бы расталкивала дефектное время, и теперь, без всякой защиты, совершенная форма оказалась очень уязвимой. Лайза вскрикнула испуганно и застыла, превратилась в сброшенное с пьедестала неподвижное изваяние. Мартин видел закостенелую гримасу ужаса на ее лице и мутные нечеловеческие глаза.
"Это еще посмотрим, кто здесь более совершенная форма!" - подумал скорпион и осторожно переступил через тело женщины. Он мог покончить с ней прямо сейчас: передвинуть, да просто перевернуть на другой бок - и с высокомерием маньяка-убийцы смотреть, как она погибает, ослепительно излучает себя в расширенную реальность...
Скорпион торопился. Он слышал топот в шахте эскалатора - кто-то весьма грузный бежал Лайзе на выручку. Он помнил, что там, в узкой нише, самоликвидатор вот-вот уничтожит "Кассандру". И еще он понимал, что сейчас многое, очень многое зависит от встречи с НИМ!
Скорпион спешил. Он осмотрел реакторы, убедился, что до критического нагрева минут двадцать еще осталось, и бросился в трюм. Он избрал длинный путь, в обход примитивных форм и их более совершенных собратьев. Ангары с планетарной техникой, хранилища роботов, пресловутый утилизатор, технические и складские отсеки - он пробежал их на одном дыхании и сходу прыгнул в крошечный, для одного человека, лифт.
Кабина остановилась на уровне второй палубы. Скорпион не раздумывая выдавил осветительный сегмент на потолке, прополз в шахту и стал подниматься по лесенке ускоряющего ротора к основному уровню. В почти полной темноте он вполне сносно видел направляющие полозья, "откупоренную" кабину лифта, какие-то скобы, вмятины вдоль всей шахты. Он отлично слышал гул реакторов, далекие вскрики, вопли - слышал даже прерывистое дыхание совершенной формы, поджидавшей его на основном уровне! Он чувствовал себя сильным, ловким и опасным. Вполне возможно, что он в самом деле был скорпионом!!!
Мартин подтянулся к последней диафрагме. Синеватая изморозь, глубокие, почти сквозные трещины... Он раскрошил это препятствие одним ударом, схватил "человека" за голень, подсек и резко потянул на себя. Совершенная форма вскрикнула и с противным воем кувыркнулась в проем шахты.
Мартин не смотрел, кто это был и разбился ли "страж" насмерть. Он выполз, наконец, из шахты и побежал вдоль галереи к центральной рубке и секции Мозга "Кассандры". Да, ему встречались совершенные формы - в красноватой, бледно-розовой, сиреневой защитной ауре. Встать у него на пути они теперь не пытались, даже наоборот, расступались почтительно, словно мрачная его решимость внушала им страх и благоговейный трепет.
Вход в рубку охранялся. Самые рослые и крепкие члены их экипажа капитан и второй пилот - смотрели на Мартина с глухой неприязнью.
- Шел бы ты отсюда, - процедил второй пилот.