- Мы никогда не слыхали ни о какой цитадели, но будем рады присоединиться к вам в ваших поисках, если вы захотите...
Его отец не успел больше ничего сказать.
Молча, без малейших признаков ярости или злобы, два гиганта схватили старого гнома своими огромными руками и разорвали его надвое. Они бросили кровавые останки наземь, как бросают мусор. Методично, по-прежнему без гнева и злобы, они начали убивать.
Другар смотрел, не в силах помочь. Его разум был ошеломлен тем, чему он стал свидетелем и что был бессилен предотвратить. Он действовал инстинктивно, его тело исполняло то, что он давно задумал и к чему был готов. Схватив рог курца, он поднес его к губам и громко затрубил, созывая свой народ обратно в их жилища, в безопасность.
Его воины, кое-кто из которых занял места на деревьях, пускали в гигантов стрелы. Но острые деревянные наконечники, которые могли пронзить человека, отскакивали от толстой шкуры гигантов. Стрелы были для них все равно что комариные укусы, они отбрасывали их в сторону руками, когда ненадолго отвлекались от бойни.
Гномы отступили без паники. Тело было единым - все, что происходило с одним гномом, происходило со всеми. Они останавливались, чтобы помочь тем, кто упал. Старшие оставались позади, подталкивая младших вперед, к убежищу. Сильные тащили слабых.
Словом, гномы были легкой добычей.
Гиганты преследовали их, хватали и немилосердно уничтожали. Мшаник пропитался кровью. Тела лежали грудами, некоторые висели на деревьях, на которые их закинули.
Многие были изуродованы до неузнаваемости.
Другар ждал до последнего, чтобы удостовериться, что немногие оставшиеся в живых на равнине вернутся. И даже тогда он не хотел уходить. Двое его воинов принуждены были буквально утащить его вниз по туннелям. Они слышали, как наверху трещали и ломались ветви деревьев. Часть свода над подземным городом обрушилась. Когда туннель позади обвалился, Другар и те, что остались от его армии, развернулись лицом к врагу. Больше не нужно было бежать и искать спасения. Спасения не было.
Когда Другар пришел в себя, он обнаружил, что лежит полузаваленный в туннеле, под телами нескольких своих воинов. Выбравшись из-под них, он прислушивался и приглядывался, чтобы обнаружить в людях признаки жизни.
Но кругом была только тишина - зловещая, страшная тишина. Всю оставшуюся жизнь он будет слышать эту тишину и слово, прозвучавшее в его сердце: "Никого..."
- Я отведу вас к вашему народу, - внезапно сказал Другар после долгого молчания.
Люди и эльф прекратили препираться и повернулись к нему.
- Я знаю дорогу. - Он махнул рукой в темноту. - Эти туннели ведут к границам Тиллии. Мы будем в безопасности, если останемся внизу.
- Всю дорогу! Под.., здесь, внизу! - Рега побледнела.
- Можешь подняться наверх! - напомнил ей Другар.
Рега подняла голову к невидимому своду и вздохнула. Вздрогнув, она покачала головой.
- Почему? - спросил Роланд.
- Да, - поддержал его Пайтан. - Почему ты спасаешь нас?
Другар посмотрел на них, и в груди его вспыхнуло пламя ненависти. Он ненавидел их, ненавидел их тощие тела, их чисто выбритые лица, ненавидел их запах, их превосходство, ненавидел их высокий рост.
- Потому что это мой долг, - сказал он.
Что бы ни случилось с одним гномом, то случалось со всеми.
Рука Другара, скрытая его окладистой бородой, скользнула к поясу, пальцы сомкнулись на рукояти охотничьего кинжала. Мрачная радость вспыхнула в сердце гнома.
Глава 21
ВЕРШИНЫ ЭКВИЛАН
- Как ты думаешь, сколько народу может увезти твой корабль? - осведомился Зифнеб.
- Увезти куда? - осторожно спросил Эпло.
- Ну, как же - улетай, туча... Все выше, и выше, и выше... Унесенные ветром... По ту сторону радуги... Течет шампанское рекою... Нет, это не те стихи.
- Послушайте, сэр, мой корабль никуда не полетит...
- Ну, конечно же, полетит, мой милый мальчик. Ты - наш спаситель. А теперь посчитаем. - Зифнеб начал загибать пальцы, бормоча себе в бороду:
- Полетная команда эльфов Трибуса состояла из мпфмт персон, а с учетом рабов получается мррк, и еще могло быть до мпфпт пассажиров, да плюс э.., так, получается вместимость...
- Что вам известно об эльфах Трибуса? - требовательно спросил Эпло.
- ..получается... - Старый волшебник заморгал. - Эльфы Трибуса? Никогда о таких не слыхал.
- Вы упомянули их...
- Нет, нет, малыш, у тебя проблемы со слухом. А еще ведь совсем молодой человек.
Жаль. Может, это все из-за полета. Ты, должно быть, не следил как следует за давлением в кабине. У меня это вечная беда. Глух бываю временами как пень. Я отлично слышал, что говорил об эльфах трибов, то есть триб, то есть о племенах. Передай мне, пожалуйста, бренди.
- Не пейте больше, сэр, - раздался голос, сотрясший пол.
Пес, лежавший у ног Эпло, поднял голову и насторожил уши; шерсть на его загривке встала дыбом, он зарычал.
Старик в спешке опрокинул графин.
- Не тревожьтесь, - сказал он с несколько пристыженным видом. - Это просто мой дракон. Он думает, что он Рональд Коулмен.
- Дракон, - повторил Эпло, оглядел гостиную и посмотрел в окно. Руны на его коже зачесались и стали покалывать, предупреждая об опасности. Незаметно, держа руки под белой льняной скатертью, он сдвинул повязки на руках, готовясь воспользоваться магией, чтобы защитить себя.
- Да, дракон, - брюзгливо процедила эльфийка. - Дракон живет под домом.
Половину времени он воображает, что он дворецкий, а в остальное время терроризирует город. Еще здесь есть мой отец. Вы с ним познакомились. Лентан Квиндиниар. Он собирается взять нас к звездам, чтобы встретиться там с моей матерью, которая умерла много лет назад. Вот куда вы попали вместе с вашим крылатым порождением зла.
Эпло посмотрел на хозяйку. Высокая и худая, она, казалось, состояла из одних острых углов, без всяких округлостей, и держалась прямо и напряженно, как волькаранский рыцарь в полном доспехе.
- Не говори так о папе, Калли, - сказала другая эльфийка, любовавшаяся своим отражением в окне. - Это неприлично.
- Прилично! - Каландра встала с кресла. Пес, и без того нервничавший, сел и снова зарычал. Эпло положил руку ему на голову, успокаивая животное. Женщина была в такой ярости, что ничего не заметила. - Когда ты станешь леди Дарндран, тогда и будешь мне указывать, что прилично, а что нет. Но не раньше!
Горящими от ярости глазами Каландра оглядела комнату, причем едва не испепелила взглядом отца и старика.
- Довольно того, что я должна кормить лунатиков, но это дом моего отца, а вы - его гости! Поэтому я буду кормить вас и терпеть в доме, но будь я проклята, если буду слушать ваши бредни и смотреть на вас! Отныне, папа, я буду есть в своей комнате!