Лиловые глаза приоткрылись - Алеата никогда не тратила сил на то, чтобы очаровать свою сестру.
- А почему это тебя так интересует? Что попало тебе за корсет нынче с рассветия, Калли?
- Рассветия? Уже почти виновремя! Ты проспала полдня!
- Если тебе непременно нужно это знать, то я была с лордом Кеванишем и мы ходили в Темно...
- Кеваниш! - Каландра аж задохнулась. - Этот солдафон! Все приличные эльфы отказали ему от дома после той злосчастной дуэли. Это из-за него бедная Луцилия повесилась, а он еще брата ее убил! А ты, Алеата.., ты показываешься с ним...
Каландра умолкла.
- Чепуха. Луциллия была дурой, поверив, будто такой кавалер, как Кеваниш, способен влюбиться в нее. А ее брат был еще большим дураком, потребовав удовлетворения.
Кеваниш лучший стрелок в Эквилане.
- Есть еще такое понятие, как честь, Алеата! - Каландра подошла к креслу и встала у нее за спиной, положив руки на спинку кресла. Со стороны могло показаться, что она едва сдерживается, чтобы не стиснуть изо всех сил нежную шею сестры. - Или в этой семье о ней забыли?
- Забыли? - сонно промурлыкала Теа. - Нет, милая Калли, не забыли. Просто купили и уплатили - давным-давно.
С очень скромные видом Алеата поднялась и стала распускать завязки, стягивающие ее сорочку спереди. Каландра, оглянув на ее отражение в зеркале, увидела на белоснежных плечах и груди сестры красные следы от поцелуев пылкого любовника. Она отвернулась, выпрямилась и быстро отошла к окну.
Алеата лениво улыбнулась своему отражению и позволила сорочке соскользнуть с ее плеч на пол. Зеркало разразилось градом комментариев.
- Ты искала Пайтана? - напомнила Алеата сестре. - Он влетел в свою комнату, переоделся и был таков. Я думаю, что он отправился к лорду Дарндрану. Меня приглашали, но я не знаю, пойду или нет. Друзья Пайтана такие скучные.
- Эта семейка сведет меня с ума! - Каландра стиснула руки. - Отец посылает за людским священником! Пайтан вечно в разъездах и думает только о том, как бы удрать!
Ты! Ты так и останешься не замужем, а в конце концов повесишься, как бедняжка Луцилия.
- Вряд ли, Калли, - сказала Алеата, отбрасывая ногой сорочку. - Вешаться это так утомительно.
Полюбовавшись своим стройным телом в зеркале, которое не преминуло восхититься, она зазвонила в колокольчик, сделанный из раковины.
- Где моя горничная? Меньше беспокойся о семье, Калли, и больше о слугах.
Никогда не видела более ленивых.
- И здесь я виновата - вздохнула Каландра и сжала руки еще крепче. - Я должна была отправить Пайтана в школу. Я должна была приглядывать за тобой и не позволять тебе бегать где попало. Я должна была урезонить папу с его сумасшествием. А кто будет заниматься бизнесом? Он рушился, пока я не взялась за него! Мы могли разориться!
Разориться! Если бы дело по-прежнему оставалось в папиных руках...
В комнату вбежала горничная.
- Где ты была? - сонно спросила Алеата.
- Прошу прощение, госпожа! Я не услышала вашего звонка.
- Ну ладно. Но тебе следует знать, когда ты мне нужна. Подай голубое. Нет. Не голубое. Зеленое с розами. Думаю, это понравится лорду Дарндрану. Что-то может случиться. А если и нет, я могу по крайней мере домучить барона, который просто умирает от любви ко мне. Калли, так что там насчет людского священника? Он хотя бы хорош собой?
Каландра странно всхлипнула и прикусила платок. Алеата посмотрела на нее.
Завернувшись в легкое одеяние, которое горничная набросила ей на плечи, Теа пересекла комнату и подошла к сестре. Алеата была так же высока ростом, как и Каландра, но очертания ее фигуры были плавны ми и округлыми, а не игловатыми. Волны пепельных волос обрамляли лицо Алеаты и ниспадали почти до пола. Она никогда не укладывала волосы, как это диктовала мода. Как и сама Алеата, ее волосы не признавали порядка и всегда выглядели так, как будто она только что поднялась с постели. Она положила руки на вздрагивающие плечи сестры.
- Те времена прошли, и лепестки часоцвета сомкнулись над ними, бессмысленно и бесполезно желать, чтобы они открылись снова; лучше не думай об этом, не то свихнешься, как наш отец. Если бы мама была жива, все было бы по-иному, - голос ее дрогнул, и она прижалась к сестре, - но ее нет. И вот поэтому, - добавила она, пожав прекрасными плечами, - ты сделала то, что было нужно, Калли. Ты не могла допустить, чтобы мы голодали.
- Полагаю, ты права, - поспешно ответила Каландра, памятуя о том, что в комнате присутствует горничная, и не желая, чтобы предмет ее разговора с Алеатой обсуждался потом в комнатах прислуги. - Так ты не выйдешь к обеду?
- Нет, я скажу поварихе, если хочешь. Почему бы и тебе не пойти к лорду Дарндрану? - Алеата отошла к кровати, на которой ее горничная разложила шелковое белье. - Там будет Рандольфус. Знаешь, Калли, он так и не женился. Ты опустошила его сердце.
- Скорее уж его кошелек, - сурово сказ ала Каландра, разглядывая себя в зеркале, водворяя на место выбившиеся пряди и поправляя заколки.
- Ему была нужна не я, ему было нужно наше дело и деньги.
- Возможно. - Алеата взглянула в зеркало и встретилась с отраженными в нем глазами сестры.
- Но он был бы для тебя подходящей парой, Калли. Ты слишком долго была одна.
- И я должна позволить мужчине прийти и разрушить то, что я возводила много лет, только для того, чтобы каждое утро видеть его лицо, независимо от того, хочу я этого или нет? Нет, спасибо. Есть кое-что похуже одиночества, детка Лиловые глаза Алеаты потемнели.
- Может быть, смерть.
Каландра ее не слышала.
Алеата откинула назад волосы и тряхнула головой, отгоняя мрачные мысли.
- Сказать Пайтану, что ты хочешь поговорить с ним?
- Не стоит. Ему, должно быть, вскоре понадобятся деньги. Пусть придет ко мне завтра в трудовремя. - Каландра направилась к двери. - Я должна подвести итоги.. Постарайся прийти домой в разумное время.
По крайней мере, еще сегодня.
Алеата улыбнулась, заслышав в голосе сестры сарказм, и с дремотной истомой опустила веки, придав своему лицу выражение девичьей скромности.
- Если тебе так хочется, Калли, я больше не буду видеться с лордом Кеванишем.
Каландра остановилась и обернулась. Ее суровое лицо просияло, но она сказала лишь:
- Надеюсь на это.
Она вышла и закрыла за собой дверь.
- Все равно он становится скучным, - заметила Алеата сама себе. Она уселась за туалетный столик и принялась, изучать свои безупречные черты в экспансивном зеркале.
Глава 3
ГРИФФИТ, ТЕРНЦИЯ, ТИЛЛИЯ