Они появились посреди холла «Эрн Рока». Широко раскрыв здоровый глаз, Хмури прохрипел:
- Ме-ерлинова борода! Ну, ничего себе!
Откуда-то, из под сводов замка, послышался грозный рокот.
- Что это?
- Поосторожнее, с именем Великого Волшебника. Вы забыли, чей это замок?
- А-а, а Мордреда и Моргану упоминать, приветствуется?
- Сколько угодно.
- Мда-а, не думал, что увижу что-то красивее Малфой-Менора, но ЭТО.
- Они не сравнимы, - Гарри скинул с плеч мешающую мантию-невидимку, и, перехватив бесчувственную Джинни поудобней, целенаправленно двинулся в сторону замкового лазарета. Грозный Глаз хромал следом, глядя по сторонам, и одобрительно присвистывая. Больничное помещение было недалеко от зоны прибытия, не понадобилось и трёх минут, чтобы уложить девочку на смотровой стол. Попытавшегося прорваться Рона, Гарри просто выставил, пообещав потом всё рассказать. Он повторно просканировал повреждения, и начал заживлять их, проводя над телом руками и напевая под нос какие-то, рождающиеся сами собой слова. Через час всё было в порядке. Целитель осторожно проверил память Джинни, не осталось ли там каких-то эпизодов сегодняшнего утра, и начал поить подругу восстанавливающими и кроветворными зельями, мягко массируя горло, чтобы не поперхнулась. В какой-то момент ему понадобилось успокоительное зелье, стоявшее вне пределов досягаемости. Он уже хотел призвать его с помощью «Акцио», но тут, чья-то рука, подала его ему. Гарри напоил девушку, и только потом обернулся. Рядом с ним стоял Се…, то есть – Снейп. «Да, только Снейп, и никак иначе», - напомнил себе парень.
- Спасибо, профессор.
- Не за что. Смотреть как Вы лечите… за…бавно (завораживает и заводит, если уж говорить правду).
- Остальным нужна помощь?
- Нет. Царапины, ничего серьёзного. Там Дамблдор пытается не пустить сюда Молли. Но, думаю, что СЕЙЧАС девочка уже в порядке?
- Да. Думаю, можно пустить родителей.
- А когда она очнётся, истерики не будет?
- Нет.
- Вы сегодня – не разговорчивы.
- Я устал, - Гарри отвёл глаза в сторону, боясь, что выдаст бурю бушующую сейчас в душе, своим взглядом. Он хладнокровно убил двух человек, и это доставило ему какую-то жестокую радость. Он убийца. Такой же, как Воландеморт.
Сильные руки с тонкими пальцами, легли ему на плечи, и не дали отвернуться:
- Что случилось, Гарри?
Парень невольно поднял глаза, и встретился с внимательным, и совсем не издевательским, взглядом чёрных глаз. С языка сорвалось само собой:
- Как Вы это выдерживаете?
- Что выдерживаю?
- Ничего. Простите, - он уже взял себя в руки, и попытался отвести взгляд, но ему не позволили, взяли за подбородок и приблизили к тонкому и такому… желанному, лицу. Мальчишка попытался опустить глаза.
- С каких это пор, Вы прячете глаза? И о чём Вы спрашивали?
- Как Вы выдерживаете всё это: кровь, убийства, грязь, насилие? Вы помните Эйвери и Яксли? Я убил их сегодня! Разнёс заклятием в кровавую пыль! И, знаете что? Мне это понравилось! Наверное, я такой же, как он! – и, не выдержав больше, Гарри уткнулся носом в грудь Северуса, и беззвучно заплакал.
Сев стоял, прижимая к себе плачущего парня, и осторожно гладил его рукой по голове. В груди разливалась какая-то щемящая нежность и желание защитить. «Он же совсем мальчишка, со всей своей силой и не совсем невинными провокациями». Хотелось прижать его покрепче и никому не отдавать. Зельевар с трудом заставил себя разжать руки, когда Гарри успокоился. Он, не сказав не слова, очень осторожными, почти ласкающими движениями, вытер следы слёз на измученном лице, и сказал:
- ТЫ не такой. ОН бы никогда не стал переживать о смерти своих врагов. А что касается радости, как я понимаю, тебе было, отчего взбеситься? (Гарри лишь молча кивнул.) Тогда, они это заслужили. И это далеко не единственное их преступление. Быть может, их смерть, избавит кого-то от насилия завтра. Ну! Где моя заноза в заднице? Улыбнись! Все наши живы, а это не так уж мало, поверь!
- Спасибо, профессор.
- Нам предстоит долгое общение тесным кругом, по вечерам. Думаю, стоит называть меня Северусом. Конечно, не при чужих.
- Се-ве-рус, - пропел Гарри. И Сев тут же пожалел о своём решении.
Их разговор был прерван стуком в дверь.
- Можно?
Гарри провёл руками по лицу, магически стирая следы слёз и неуверенности. Перед Снейпом опять стоял уверенный в себе маг-лидер:
- Да, входите.
Дверь отворилась, и в палату осторожно вошли: Артур и Молли Уизли, Рон, Герми, все Голдстейны, Грейнджеры, и Дамблдор с Хмури.
- С девочкой всё в порядке? – Дамблдор положил руку на плечо Гарри. Родители Джинни не могли раскрыть рта от волнения.
- Да, её немного избили, но я всё залечил, ничего серьёзного. Миссис Уизли, Артур, мне так жаль. Ваш дом…
- Главное, что все мы живы. Спасибо тебе, Гарри.
- Да я-то тут причём?
- Альбус и дети нам всё рассказали.
- Так это им спасибо, что сумели вас спасти. Вы можете посидеть с Джинни, через час она проснётся. А мы пойдём, - и жестом пригласив всех следовать за собой, он вышел в небольшую гостиную перед палатой, - Нам надо всё обсудить.
- Конечно, но это всё подождёт, а сейчас, прошу к столу. Вы пропустили даже завтрак, а сейчас уже четыре часа вечера, - Джейн и Алекс настаивали, пока все не сдались.
Пообедав, ребята рассказали о своих приключениях взрослым, не упомянув про Маятник времени и портключ Сириуса. Без всего этого рассказ был явно неполным, и Хмури подозрительно поглядывал на них, но ничего не сказал. Через час, Дамблдор с Грозным Глазом покинули замок, наказав студентам и Снейпу, вернуться к 20.00.
Вздохнув свободнее, Хамелеоны начали «разбор полётов», уже во всех подробностях. Рон, Гермиона и Тони, появились в Норе, почти сразу после прихода Упивающихся, и побежали к спальням. Они не знали, что Джинни, заметила подозрительное шевеление на улице, и спустилась вниз узнать, в чём дело. Поэтому, когда Хамелеоны защищали родителей Рона, его сестра оказалась отрезанной от своих. Она храбро, и довольно умело сражалась, вырубив и прокляв пятерых противников, но нападавших было слишком много, и её скрутили прежде, чем друзья смогли к ней прорваться. Группа УПСов, почти сразу аппарировала со своей добычей. Поэтому, ребятам ничего не оставалось, как уводить родителей в безопасное место. Они перенеслись в «Эрн Рок».
- Мы совершили много ошибок. Первое – нельзя было всем сразу бежать по лестнице к спальням, если бы один из нас остался внизу, он бы нашёл Джинни и портключом переправил в замок. Второе – мы не придумали ничего лучше, чем перекинуться в анимагическую форму, при виде Упивающихся, надо было навести личины и одеть их мантии, может быть, смогли бы добраться до Джинни уже во время боя.
- И третья ваша ошибка – вы не стёрли память, видевшим вас врагам. Теперь они на докладе у Лорда, - Северус не издевался, он просто указывал на ошибку. Хамелеоны кивнули, признавая его правоту.
Блейз, пожал плечами и начал рассказ:
- Прибыл в Нотт-Холл, как и договаривались, в анимагической форме. Всё разведал. Они и впрямь ждали доставки пленников, но что-то пошло наперекосяк. Теперь я знаю, что. Уже собираясь уходить, случайно услышал, что в левом крыле, они скрывают какие-то тёмномагические артефакты. Решил проверить какие. Там было два галлона Зелья подчинения (Сев вздрогнул, помотав головой. Он его не готовил.), а ещё два древних артефакта, с помощью которых можно вскрыть любую мощную защиту. Да ещё, забыл сказать, там был рог взрывопотама… - и Блейз проказливо улыбнулся, - Что вы ржёте? Это был несчастный случай. Ведь все знают, как он взрывоопасен.
- Тебя кто-нибудь заметил?
- Нет.
- Ну и Мер…, то есть, Моргана, с тобой.
- А как прошло у вас с Хмури?
- Прибыли на поляну, они приказали нам бросить палочки. Да, кстати, спасибо профессор, что подобрали. Потом нас портключами затащили в дом Макнейра. Я чуть с ума не сошёл, когда понял, что послал тебя, Блейз, одного, совсем в другое место. Дальше – Грозный Глаз отбивался, а я под мантией-невидимкой, искал Джинни. Когда нашёл, устранил охрану, закутал вместе с собой в мантию, и вернулся в холл. А потом просто, мы с Хмури перенеслись портключом сюда. Вот, собственно, и всё.
- Слишком просто ты, Гарри, рассказываешь, - Сезар с тревогой вглядывался в лицо любовника.
- Да нет же, Сезар, всё прошло хорошо. Моя ошибка в том, что «подсмотрев» в мозгах Воландеморта, куда доставят пленников, я не поинтересовался запасным вариантом.
Обсудив детали ещё немного, Хамелеоны и Северус, портключом Бродяги, отправились в Хогвардс. Когда Гарри обняв всех, прошептал слова активизирующего пароля, на губах Северуса появилась усмешка.
В Большой зал они вошли, когда уже все расселись, но приветственной речи и распределения первокурсников, ещё не было. Драко Малфой, отпустил какую-то шуточку, о «бедном сиротке, работающем домашним эльфом у своих родственников».
Гарри в ответ молча смерил его взглядом и усмехнулся. После того, как он узнал, что Драко его кузен, он стал гораздо спокойнее воспринимать наезды слизеринца:
- Дра-ако, - сказал он, растягивая слова на манер Малфоя, - Ты случайно не перегрелся под жарким солнцем Ривьеры. Говорят для альбиносов солнце особенно вредно.
И оставив опешившего Слизеринского принца, с неэстетично приоткрытым ртом, прошёл к своему столу. А Драко только сейчас сумел разглядеть своего извечного врага. «М-да, такого сложно назвать бедным сироткой». На гриффиндорце была очень красивая и необыкновенно стильная тёмно-зелёная бархатная мантия, с изящной золотой вышивкой, на ногах дорогие классические брюки по фигуре и начищенные чёрные туфли. Из рукавов мантии выглядывала шёлковая белая рубашка. На шее красивый галстук в тон мантии. Отросшие волосы, аккуратно собраны в хвост, на носу стильные очки в тонкой оправе. Да и на остальных его друзей, можно было любоваться. Особенно изменился вечно донашивающий, обноски братьев, нищеброд Уизли. Малфой его только по цвету волос и узнал. Шёлковая мантия бронзового оттенка, кремовая рубашка, ухоженный хвост вьющихся волос, серьга с каким-то клыком в правом ухе, и поистине королевская осанка. На слизеринский стол Уизел посмотрел, как на пустое место. А ещё, с ними пришёл Блейз Забини, тот самый Забини, на которого всё лето охотились Упивающиеся, и который, по идее, должен был умолять своих однокурсников, о милости с ними учиться. Но, как всегда элегантный, его соперник, спокойно уселся за стол своего факультета, а двух сунувшихся к нему с насмешками сыночков УПСов, отшил двумя словами и одним взглядом. В этом – повзрослевшем Блейзе, чувствовалась такая СИЛА и уверенность в себе, что Драко понял – этот умолять не будет. В груди блондина с новой силой поднялись чувства, которые он гнал от себя весь год. Но Забини спокойно выдержал его взгляд и лишь дружески-вежливо улыбнулся, принимаясь за ужин (знал бы Драко, каких усилий ему это стоило). С проклятым Поттером был ещё Энтони Голдстейн – шестикурсник с Пуффендуя, задевать которого, почему-то, тоже не хотелось. А уж от вида гриффиндорской заучки-грязнокровки, половина старшекурсников Слизерина, выпала в осадок, пуская слюни.
- Эй, грязнокровка, как ты заимела такую фигурку, наверное, всё лето под своими свиньями-магглами, кувыркалась, - ревнивая дура - Мелисента Булстоуд, не могла спустить такого пренебрежения своим прелестям.
Герми повернулась к слизеринке, взглядом, словно граблями, прошлась по ней от макушки до пяток, и поинтересовалась:
- Милли, дорогуша, а ты не пробовала краситься не в такой блядский цвет. Неудивительно, что тебя тянет на такие разговоры. Да, и краски на твоём лице ЧЕРЕЗЧУР много, тебе надо срочно умыться, - и, легонько щёлкнув пальцами в воздухе, обрушила на стервозу бочку морской воды, - Ах, прости, я не подумала. Она же солёная. Теперь у тебя ещё волосы дыбом стоять будут.
И впрямь, красно-фиолетовые волосы на голове Булстоуд встали дыбом, как иглы у дикобраза. Разозлённая унижением фурия, выхватила палочку, и послала в гриффиндорку несколько совсем не безобидных заклятий, но та даже не попятилась, и, по-прежнему, не доставая палочки, отклонила проклятия.
- Что здесь происходит? – возле столов появились Снейп с МакГонагалл.
- Она… она… она облила меня морской водой!
- Да-а-а?! Вашу палочку, мисс Грейнджер.
Гермиона достала из рукава, и безукоризненно вежливо подала профессору Снейпу свою палочку.
- «Приоре инкантатем».
Над палочкой появились в воздухе зелёные призрачные буквы: «Репаро».
- У меня сегодня ремешок сумки порвался, - пояснила красивая всезнайка.
Вернув палочку гриффиндорке, и отправив её за стол, декан Слизерина подлетел к столу своего факультета:
- Мисс Булстоуд, я был лучшего мнения о Вашем уме, вы только что, при всех напали на студентку другого факультета. Ах, она Вас оскорбила? А поставить её на место словами у Вас ума не хватило? Со стороны это выглядело как необоснованное нападение. Клянусь Мерлином, да Грейнджер большая слизеринка, чем Вы. Она ответила ударом на удар, унизила противника, и что самое главное, ей за это ничего не будет. Учитесь, господа. Мне стыдно за вас, - и эффектно развернувшись в проходе, он полетел к преподавательскому столу. Молчавшая, всё это время, МакГонагалл, едва сдерживая улыбку, отправилась следом.
Весь вечер вокруг Гарри было множество людей, он здоровался и обсуждал лето со старыми друзьями, на какое-то время, забыв про убитых Упивающихся. Но ночью он опять проснулся от кошмара, только кроме обычных видений, его ещё преследовало зрелище, залитой кровью стены. Тихонько поднявшись, он оделся, натянул мантию-невидимку, и тихонько выскользнул из гриффиндорской гостиной. Пробравшись на Астрономическую башню, он тихонько уселся на парапет, откинувшись на колонну, и стал вглядываться в звёздное небо, ища Созвездие Гончих Псов.
- Оно левее и выше, Гарри, - Северус подошёл к нему сзади, обнял замёрзшие плечи и показал рукой на созвездие, - вон та яркая звезда – Сириус.
- Он был Вашим врагом, Северус.
- Да, был, не буду отрицать. Нам сложно контролировать сложившиеся стереотипы, да и он уж точно, ангелом не был. Вот ты же, ненавидишь Драко Малфоя?
- Не знаю.
- В смысле?
- Он ведь мой кузен, а родственников не выбирают. Я больше не уверен, что ненавижу его. К тому же он не безразличен моему другу.
- Да, а его отец, спас твою подругу.
Гарри молчал, согреваясь. Сидеть вот так, было очень приятно. И не известно, с какого перепугу, он ляпнул:
- Я видел вас… вместе.
- Нас, вместе?
- Вас и Люциуса Малфоя в постели. Это было в воспоминаниях Воландеморта.
- Значит, всё-таки, подглядывал.
- Я…
- Я про Лорда. Ты видел моё Посвящение. Больше мы с ним…
- Почему? Вам же понравилось?
- Ну и разговор у нас с тобой, Поттер. Вообще-то тебя это не касается.
- Ага, я уже опять Поттер?
- Это твой диагноз. Ты забываешься, - и, разорвав объятия, Снейп шагнул в сторону.
- Ах, простите – извините, господин профессор, сэр, - и Гарри с шутовским видом, шаркнул ножкой. Он и сам не понимал, зачем вообще завёл этот разговор, и что это за непонятная вспышка ревности. Сам всё испортил, а было так хорошо. Но его уже «несло»:
- Просто, хотелось бы знать, не сдадите ли Вы меня своему любовнику?
Уже почти дошедший до лестницы, зельевар, молнией метнулся обратно, и одним толчком придавил наглого мальчишку к стене:
- Ваша наглость превышает границы моего терпения. Я уже сказал, что это не ваше дело. Это мой личный выбор, с кем я сплю. Но Вы ведь не понимаете намёков Поттер, а я Вас предупреждал, - и, притиснув опешившего парня к стене, он рывком распахнул на нём пижамную куртку, пуговицы застучали по каменному полу, и, наклонившись, впился губами в основание шеи мальчишки. Он целовал и покусывал желанное тело, не обходя вниманием ни одной чувствительной точки, кроме умоляющих губ гриффиндорца. Но их он обходил намеренно, боясь потерять над собой контроль. А когда с искусанных губ мальчишки сорвался низкий стон, и он начал дрожать всем телом, резко отстранился, рывком развернул парня, и, отвесив тому, ощутимый шлепок по пятой точке, толкнул к лестнице, прорычав:
- Марш в Гриффиндорскую башню, мистер Поттер.
Расхристанный мальчишка был настолько хорош, что Сев едва удержался, чтобы не схватить его снова:
- Быстро!
Опомнившийся гриффиндорец, птицей слетел по лестнице, а Северус сполз по стене, закрыв лицо руками:
- О Моргана, да что же это такое? – зельевара ощутимо подтрясывало, и больно от неудовлетворённого желания было до жути. И только одно сомнительно утешало – мальчишке сейчас тоже должно было быть хреново.
Наконец, устав сидеть на каменном полу, и отчаявшись дождаться спадания эрекции, он поднялся и отправился решать «проблему» в находящуюся по соседству ванную старост. Каково же было его удивление, когда, проскользнув внутрь, он увидел «свою персональную занозу», решающего подобную же проблему. Он застыл, не в силах отвести глаз от обнажённого юного тела, выгибающегося сейчас в судорогах оргазма.
Отдышавшийся гриффиндорец, наскоро вымылся, и, одевшись, поспешил к выходу, где стоял, не в силах пошевелиться, Северус. Увидев замершего зельевара, и поняв, что тот видел всё, Гарри нацепил на лицо провоцирующую улыбочку, и полуприкрыв, горящие гневом глаза, протянул:
- Понравилось, профессор? Желаю удачи, в этом нелёгком, для немолодого человека, деле, - и, оставив потерявшего дар речи от такой наглости, Северуса, за спиной, вылетел из ванной.
Утром, устранив все оставшиеся следы ночного происшествия, Гарри хотел выйти в гостиную, но его задержал Рон. Наложив заглушающие чары, он спросил:
- Почему моя сестра ничего не помнит о часах плена?
- Не знаю, может, потеряла сознание от удара?
- ГАРРИ!
- Не надо бы тебе этого знать, Рон.
- Её изнасиловали?
- Да, но я стёр ей память, и полностью её вылечил.
- Кто они?
- Это не имеет значения.
- Гарри, они обидели мою сестру. Кто они? – Рон не бесновался как раньше, от его спокойствия веяло леденящим холодом.
- Я убил их. Обоих.
- Хорошо, - это было сказано с чувством такого глубокого удовлетворения, что Гарри невесело усмехнулся. Больше они этот вопрос не поднимали.
Вспомнив события предыдущих суток, гриффиндорец поразился: «Какой длинный вчера выдался день».