С размаху воткнув в землю лопату, Спиридонов сдвинул на затылок плетенную из травы конусообразную, широкополую шляпу, и размазав рукой пот по черной от загара и пыли физиономии, уселся на камень. С наслаждением вытянув ноги, парень некоторое время наблюдал как трое его товарищей, копошащихся на дне неглубокого оврага наполняют свои корзины комьями глины. Минут через десять он с кряхтением поднялся, помог пристроить груз на спину Лукину, затем с его помощью навьючился сам.
Небольшая процессия, благодаря самодельным головным уборам и висящему на поясах оружию, напоминающая группу бойцов въетконга на тернистом пути к светлому будущему, медленно, обливаясь потом, отправилась в дорогу.
Расстояние от месторождения глины до выбеленных солнцем известняковых скал на одной из которых маячило неказистое, четырехметровое сооружение наблюдательной вышки составляло километра полтора. До полудня, каждый из землекопов успевал дважды принести килограмм по пятьдесят так необходимого для строительства, материала. Для облегчения их тяжелого труда Ковригин давно уже обещал соорудить из подручных предметов пару тачек, но постоянная занятость другими неотложными делами препятствовала исполнению этого благого намерения.
Спрятавшийся от жарких солнечных лучей под камышовой крышей вышки Саня, сочувственно проводил глазами усталых носильщиков, и зевнув, принялся добросовестно обозревать монотонный степной пейзаж.
На опушке рощицы на другом берегу реки, примерно в двухстах метрах от поселка доносился стук топора. Взяв себе, в помощники Малиновского, старый пасечник занялся строительством бани. Яма под землянку была уже выкопана, и теперь мужики укрепляли ее стенки деревом. Вбив параллельно друг другу по четыре кола у каждой из стенок ямы, они укладывали между ними более или менее ровные жерди. Поскольку со строевым лесом в окрестностях были большие проблемы, в поисках подходящих деревьев строителям приходилось обшаривать все рощи в округе.
Сбросив тяжелую ношу, Сергей устало повел плечами. Рядом шмякнулась корзина Виктора.
— Ну, что пока хватит? — стягивая грязную футболку, поинтересовался прапорщик — пойдем, искупаемся?
— Да, давай внутрь затащим, вечером еще пару ходок сделаем — кивнул Спиридонов.
Подхватив корзину, парни внесли ее за ограду и вывалили содержимое на металлический поддон, в котором женщины вымешивали глину, перед тем как замазывать ею щели в каменной кладке окружающей поселок двухметровой стены.
С момента переноса прошло уже почти три недели, и люди постепенно обживались в диком мире. Процесс акклиматизации, сопровождавшийся многочисленными расстройствами здоровья и недомоганиями, постепенно заканчивался. Проходили и психологические стрессы, связанные с переносом и безвозвратной потерей родных и близких.
Лето, как все-таки удалось определить, наблюдая за солнцем, продолжительностью дня и состоянием окружающей растительности тоже подходило к концу. По подсчетам Малиновского время близилось к середине августа и следовало поторопиться со строительством жилья и заготовлением продовольствия иначе последующей зимы поселенцы могли не пережить.
Все, что осталось после переноса, и до чего можно было дотянуться, колонисты уже собрали и притащили в лагерь, поэтому дальнейшие поездки в поисках разбитого и не очень автотранспорта, решено было прекратить, а все высвободившиеся силы бросить на работы по благоустройству поселка. Также были прекращены и попытки обследования побережья и поиска других человеческих поселений, тем более, что изначально хорошие отношения с Игошиным и его людьми в последнее время охладели. Радио переговоры стали значительно короче и больше не носили первоначального, доверительного характера. Более того, как стало ясно из последнего разговора, разведчики Игошина в последнее время также прекратили целенаправленные поиски к их поселению. С чем это было связано, Спиридонов даже предположить не мог и терялся в догадках.
Впрочем, в остальном, обстановка продолжала оставаться достаточно спокойной, никакие враги на горизонте также не появлялись, что позволяло обитателям Замка спокойно заниматься мирным, созидательным трудом.
Капитан и его шайка, тоже никак себя не проявляли. В последний раз их видели, когда Шевченко и Казанцев увели из-под носа капитанских уголовников остатки ковригинской "Волги". Тем оставалось только, бессильно скрипя зубами, смотреть, как утекают из их рук бесценные запасы металла. Имея в своем распоряжении только самодельные копья, они так и не решились на открытое столкновение с вооруженными автоматами противниками. К сожалению, разбитая машина фермера целиком досталась капитану. Сообразив, что изделие ГАЗовских умельцев уплыло из его рук безвозвратно, ушлый здоровяк бросил все усилия своих подданных на разборку грузовичка и осуществил ее в короткие, практически стахановские сроки, опередив всего на пару дней появление спиридоновских "сталкеров".
Столкновений с хищными обитателями степи тоже пока удавалось счастливо избежать. Вокруг имелось достаточное количество более знакомой и привычной дичи и новые соседи у четвероногих охотников пока ничего кроме весьма сдержанного любопытства не вызывали.
Обилие непуганого зверья позволяло группе Черных охотиться подручными средствами, практически не расходуя невосполнимый ресурс боеприпасов. Петли устанавливаемые на зайцев и сусликов, ловчие ямы для ловли кабанов приносили достаточное количество дичи. А непуганой птицы вокруг было столько, что ее можно было буквально сбивать с дерева палкой. Поэтому недостатка в мясе поселенцы не испытывали. Речка рядом с поселком просто кишела рыбой, и ловить ее плетенными из ивовых ветвей мордушами, не составляло большого труда, море также щедро снабжало людей своими дарами. Несколько более сложно стоял вопрос с растительной пищей, но и его со временем удавалось все успешнее решать. Во время одной из своих экспедиций Малиновский обнаружил, что корни более крупной разновидности растения по внешнему виду сильно напоминающего подсолнечник, вполне пригодны в пищу. Распробовав новый продукт, и ничуть не усомнившись, обозвав его картошкой, поселенцы стали активно разнообразить им свое меню. Неплохим подспорьем оказались и дикие лук и чеснок в обилии произраставшие по берегу реки.
От расположенного в углу серого металлического ящика легкий ветерок доносил убийственный для проголодавшихся парней запах копченой рыбы. Коптильню склепал Петрович, ободрав для нее металлические листы и решетку с кунга автозака. Его супруга как раз в этот момент снимала с вышеозначенной решетки партию готовой, одуряющее ароматной камбалы, аккуратно укладывая ее в довольно кривобокую, но крепкую корзину и перекладывая пучками травы.
— Что сегодня в меню, хозяюшка? — окликнул ее Шевченко
— Сядете за стол, увидите — вместо начпрода ответила помогающая ей Оксана.
— Злая ты — расстроено покачал головой прапорщик — дай бог тебе мужа хорошего, может, тогда подобреешь.
— Да ладно тебе — одернула начавшую заводиться девушку Ковригина — рыба и картошка мальчики. Идите, умывайтесь, скоро будем обедать.
— Это мы мигом — заверили ее парни, и двинулись к пляжу.
Лучи поднимающегося в зенит солнца призывными бликами играли на морской волне, манящей желанной прохладой и свежестью. Спиридонов с разбегу бросился в воду, погрузился с головой, вынырнул отфыркиваясь. Рядом двумя тюленями резвились, пытаясь, утопить друг друга, Лукин и Казанцев. Подняв тучу брызг, ухнул Виктор и поплыл, толкая вперед тренированное тело, широкими размашистыми гребками.
Первым завершив водные процедуры, Сергей выбрался на берег, натянул шляпу и ухватив в охапку свою одежду направился в поселок.
Поднявшись по тропинке наверх, он решил, что высох уже достаточно и принялся натягивать на себя джинсы и футболку, раздавшиеся за стеной громкие женские голоса заставили невольно прислушаться.
— Глупая ты — увещевала кого-то Ковригина — ну чего на него фыркаешь. Парень симпатичный, веселый. Это же невооруженным глазом видно, что ты к нему неровно дышишь. Смотри, уведут мужика, ни с чем останешься. А здесь без мужской поддержки нельзя.
— Да кто его уведет? — с деланным равнодушием возражала ей Оксана — кому он нужен?
— Возле него Жанна так и вьется — влезла в разговор Леночка — она же сама на шею ему вешается.
— Ну и пусть вешается, мне какое дело? — упорствовала Степаненко — что, мужиков мало?
— То-то и оно, что мало. Я думаю долго мы одной коммуной не проживем, скоро дома строить будем, а там народ отделяться начнет. Так, что девочки пока есть время надо свободных парней расхватывать. Потом поздно будет. Вон смотри, Ленка уже нашла себе.
— Тоже мне мужика нашла — фыркнула Оксана — был бы парень как парень, а то Паганель какой-то.
— Леша добрый и умный — обиженно заступилась за Малиновского блондинка — и совсем не поганый. За что ты его так обзываешь?
— Леночка — принялась успокаивать подругу Панарина — Паганель, это ученый такой из фильма. Просто очень он на твоего Лешу похож, вот и зовут его все так. Он сам, кстати, на это прозвище не обижается. Наоборот тебе все девчонки завидуют.
— Уж ты Вика точно завидуешь. Можно подумать, это не ты с Лукиным по ночам купаться ходишь.
— Да, что на нем одном, свет клином сошелся, что — ли? Вон хоть Спиридонова взять, он хоть и зануда, но все-таки видный мужчина, может, я к нему пойду.
— Ага — снова хмыкнула Вика — ты только при Ирке так не говори, а то она тебя зарэжет, ну или отравит чем-нибудь. На почве ревности. Она уже давно на Сережу нашего коровьими глазами смотрит.
— Тебя подсматривать поставили, а ты подслушиваешь — негромко прокомментировал бесшумно подошедший сзади Виктор — что, оперские привычки покоя не дают?
— Да я это случайно… — смутился Сергей.
— Ну да, ну да — кивнул головой прапорщик — разумеется, случайно. О чем хоть болтают?
— Да ерунда всякая, бабий треп. Ты это, только не ляпни никому, а то подколками задолбают.
— Ладно, пойдем обедать — улыбнулся Шевченко — не беспокойся, буду молчать как рыба об лед.
При их появлении накрывавшие на стол женщины замолчали, многозначительно переглянувшись и обменявшись хитрыми улыбками.
— Садитесь ребята — кивнула Ковригина — сегодня с первой партией обедаете. А то больше всех бегаете, а за стол, последние приходите.
— А последним, наоборот хорошо — набив полный рот рыбы, промямлил прапорщик — никуда торопиться не надо. Можно тщательно пережевывать пищу.
— Приятного аппетита — напротив плюхнулись на скамейку Черных и Малиновский.
— И вам того же — кивнул Спиридонов — Леха, как думаешь, пшеница уже вызреть успела?
— Да по идее должна бы уже. Середина августа, а лето жаркое стоит. Хотя черт ее знает, какой у нее тут период созревания.
— Тогда надо идти посмотреть, и если, что, собирать, а то осыплется, совсем без зерна останемся. Ты хоть место то помнишь?
— Угу — Алексей задумчиво обозрел внушительных размеров порцию, поставленную перед ним заботливыми ручками Лены — Только у нас ни серпов, ни кос нету. Не ножами же ее косить? Спасибо солнышко, я столько не съем.
— Тут Петрович мой кое-что принес — спохватилась Ковригина — просил передать.
Покопавшись в железном ящике, некогда стоявшим под скамейкой автозака, а ныне играющим роль рундука для кухонной утвари, женщина достала два слегка изогнутых, коротких, сантиметров по тридцать, односторонне заточенных лезвия.
— Вот, их надо только на черенки насадить и получаться серпы, я такой у китайцев на рынке покупала. Очень удобно на даче работать.
— Точно, я такие тоже видел — кивнул головой пасечник — китайцы ими ловко управляются.
— Всего две штуки сделал — заметил подошедший к столу Ковригин — дрова плохой жар дают, ничего путнего не получается отковать, надо будет угля нажечь. Завтра, наверное, мы с Андрюхой этим и займемся.
— Мужчины — вмешалась в разговор Вика — вы дома строить думаете? А то зима на носу, в пещере и палатках много не назимуешь.
— Наверное, с углем стоит подождать, все силы сейчас бросим на строительство жилья. С завтрашнего дня начнем таскать глину для домов — кивнул Спиридонов.
— Кирпичи будем делать? — брови Виктора удивленно поползли вверх — это мы до холодов не успеем.
— Нет, сделаем два плетня, будем ставить их параллельно друг другу и пространство между ними набивать сырой глиной. Одна стена у нас уже есть, остальные три будем к ней пристраивать. Потом накрываем односкатной камышовой крышей и дом готов. Построим пока два дома для семейных, а для остальных, два общежития: женское и мужское. Только вот, что — Олег Петрович, ты как хочешь, а тачки нам сооруди, иначе с корзинами мы точно до весны проваландаемся.
— А отопление?
— Я предлагаю кан, как в корейских фанзах. От очага, по полу, вдоль стен пускаем глиняную трубу для отвода дыма и обогрева помещения, на ней делаем лежанки. Для окон можно стекла от разобранных автомобилей взять.
— Ты вообще, где такое видел? — заинтересованно протянул Малиновский.
— Нигде не видел. В книжках читал у Арсеньева и Задорнова. Не того, который в телеящике над америкосами издевается, а у папы его.
— Ну, попробовать можно — задумчиво потер покрытый густой растительностью подбородок Петрович. Не знаю, что получиться, но другого выхода у нас пока нет. Если только всем перебираться на тот берег и рядом с баней землянки копать.
— А нахрена мы тогда стену такую отгрохали, столько времени и сил на нее угробили — возмутился Шевченко — нет уж, берем Серегин вариант.
Определившись, таким образом, с планом работ на ближайшее время и освободив место для следующей группы едоков Сергей ушел в пещеру где с удовольствием, наконец смог придать усталому телу горизонтальное положение, и погрузился в сладкий послеобеденный сон.