– Нет, бывают, понятно, и у него промашки, – поспешил добавить колдун. – Скажем, летит эта погань и видит, что дитё – того… умственно отсталое. Чего попусту скальпелем махать? Ну и летит себе дальше… А ребёныш‑то целеньким остался! Глядишь, под старость Эйнштейном станет. Или Державиным. Сколько их таких, что в детстве тупыми считались! – Ефрем снова поднёс остывший кофе к губам – и снова отставил. – Или того хлеще! Возьмёт и полноценного зевнёт. Ну тут, конечно, скандал: парню уже за двадцать, а он всё ещё гений! Хотя с этими разговор короткий: долго им жить не дают… Или под дуэль подведут, или так из астрала жахнут, что психом навеки сделают…
– Погоди‑погоди… – ошеломлённо прервал Портнягин. – Ты к чему это клонишь?
Колдун понимающе взглянул на ученика и ухмыльнулся.
– Не‑ет, Глебушка, нет… Об этом даже и не думай. Будь уверен, скальпелем тебя чикнули вовремя… – Согнал ухмылку, помрачнел. – Но, оказывается, не до конца, – сказал он, как узлом завязал.
– А тебя? – ревниво спросил Глеб.
– А вот меня как раз прозевали вчистую.
– А как же ты живой до сих пор? Да и не псих вроде… когда трезвый…
Колдун самодовольно крякнул, потянулся за чашкой.
– Вот ты меня всё за пьянку коришь, – упрекнул он, разглядывая кофейную гущу, – а ведь только ею и спасся. Как ни прилетят – я в умате! Или с похмелья… Ну и летят себе дальше.
***
Нечто смутное, прозрачно‑белёсое припало снаружи к пыльному чёрному стеклу, тихонько заскребло, заскулило.
– За скальпелем вернулся, – обеспокоенно известил Ефрем. – Ну‑ка быстро в чуланчик! И чтобы полный стакан – до дна и залпом!
– Не хочу.
Колдун отшатнулся в изумлении и широко раскрыл страшные византийские глаза.
– Глеб! – сдавленно прикрикнул он, треснув по столу узкой резной ладошкой. – Не вводи в грех! Станешь придурком – выгоню на хрен!..
– Сказал – не буду.
– У, навязался ты на мою голову! – Бурля от гнева, кудесник схватил щепотью что‑то невидимое и торопливо заковылял к форточке. Должно быть, хотел таким образом отвести опасность от ученика. Проникни астральная погань в дом и цапни эфирный дубликат скальпеля прямо со стола, вряд ли бы устояла она перед соблазном чикнуть мимоходом Портнягина по мозгам. – На, держи! – крикнул колдун и выбросил незримый инструмент в пыльную августовскую ночь.
Глеб с любопытством следил за происходящим.
– Слышь, – поддел он, когда Ефрем, тяжело дыша, опустился на табурет. – Сам‑то чего ж не боишься к нему подходить? Ты ж сейчас – как стёклышко… и голова работает – дай Бог каждому…
– Мало ли что как стёклышко! – огрызнулся тот. – У меня одних остаточных эманаций на четверых хватит… А вот ты, Глеб, попомни моё слово, доиграешься! Героя он передо мной корчить будет! Девка я тебе, что ли?..
Однако Портнягин что‑то уже прикидывал, поэтому отповедь цели не достигла.
– А этот демонёнок… – внезапно спросил Глеб. – Как его там?..
– Великодержавной государственности, – с недовольным видом напомнил колдун.
– Ага… Значит, чикнул он меня в детстве, но не до конца… Теперь, значит, решил ошибку исправить. А чего ж до сих пор клювом щёлкал?
– Времена были другие, – со вздохом объяснил колдун. – А нынче‑то, глянь, Суслово по швам трещит, вот‑вот на районы развалится. Почуяли демонята, что последние их деньки приходят, всполошились. Я ведь почему за тебя волнуюсь: не дай Бог полоснёт наотмашь, не примериваясь… – Ефрем помолчал и добавил уныло: – Начал народ умнеть – считай, конец державе. Это, брат, давно известно… Либо варвары придут и завоюют (они ж тупые, варвары‑то!), либо сами от великого ума революцию учиним…
– А с чего он вдруг умнеть начал?
– Народ‑то?.. Да они же и прошляпили – с кем ты сейчас в чуланчике барахтался… Возьми, к примеру, Советский Союз. При Сталине, говорят, чуть задумался – к стенке тебя! А демонята видят, что и без них прекрасно обходятся – ну и разбаловались. Какой, думают, смысл?.. И вдруг – бабах! Указ! Мыслить разрешили! А мозги‑то у народа не обезврежены! И пошло государство вразнос. Если бы не зарубежные шампуни – и Россия бы вместе с Союзом тогда же накрылась, в девяносто первом…
– При чём тут шампуни? – ошалело спросил Портнягин.
– А это, Глебушка, кто‑то, видать, в верхах сообразил: из‑за границы моющие средства ввозить. Свои‑то тогда в дефиците были. А наш человек как устроен? Перестал в затылке скрести – значит, и задумываться перестал…
***
Зыбкая тень заслонила на секунду тусклую лампочку на кривоватом шнуре – и старый колдун, оборвав фразу, вскочил на ноги с нестарческой резвостью. Стукнул об пол опрокинутый табурет.
– Вернулся! – В голосе Ефрема звучал неподдельный страх. Руки чародея судорожно шарили по столу в поисках хоть какого‑то острого предмета, которых так боятся духи и демоны. – Говорил я тебе? Бегом за водкой! Бегом! А я его пока…
Портнягин не пошевелился.
– Бегом, я сказал!.. – надрывался кудесник. Внезапно замолчал, огляделся недоверчиво. – Улетел, что ли?..
Никаких теней в комнате больше не сквозило.
– Я ж сам видел, как он скальпелем замахнулся… – ошарашенно пробормотал Ефрем. Резко повернулся к Портнягину, с опаской всмотрелся в глаза. – Э! Ты как?..
– Нормально, – довольно бодро откликнулся тот. – Да всё в порядке, Ефрем. Ты ж меня предупредил…
– О чём?
– Н‑ну… Что дурачком надо прикинуться.
Безнадёжно скривив рот, кудесник глядел на ученика с откровенным сожалением.
– Морду, что ль, дурацкую скроить? Этим ты его, мил человек, не наколешь. Он в мысли смотрит!
– Так и я про мысли, а не про морду…
Ефрем запнулся.
– Н‑ну, если на время… – с сомнением промычал он. – Но ты ж не знаешь, когда к тебе в следующий раз прилетят!
– Почему на время? Вообще.
Колдун остолбенел.
– Вообще?! Да это всё равно, что дураком стать!
– Ну не скажи, – с достоинством возразил Глеб Портнягин. – Дурак – он и есть дурак. А тут думаешь для виду по‑дурацки, а делаешь‑то всё по уму…
ВЕНЕЦ ВСЕМУ