— Поехали в «Эрмитаж», что на углу Петровского бульвара и Трубной площади. По пути заберем еще кое-кого.
— Бойцов брать?
— Сомневаюсь, что нас ждет боевое столкновение. Скорее финансовое.
Ресторан, в котором подавали знаменитый Оливье, считался культовым местом Москвы. Здесь часто отдыхали деятели культуры, просаживали целые состояния дворяне, молодые купцы и заграничные гости. Большой популярностью пользовались в «Эрмитаже» отдельные кабинеты. Здесь можно было без посторонних взглядов организовать деловую встречу или кутеж для известных людей.
В один из таких кабинетов меня и повел предупредительный швейцар, где за накрытым столом сидели Рябушинский вместе со своим партнером Второвым.
— Ваше императорское высочество, позвольте мне представить моего дорогого друга и партнера Второва Николая Александровича, — встал из-за стола Рябушинский, а вместе с ним и Второв.
Представлять этого человека нет необходимости. В отличии от Рябушинского он старался не лезть в политику, а все силы бросал в развитие своей финансовой «империи». Промышленник. Русский Морган, как его называли, что превращал в золото все к чему прикасался. Именно таких людей не хватает России во все времена.
Второву плевать на Ниццу и Цюрих, да и Лондон не слепит глаза. Свои деньги он полностью вкладывает в Российскую империю. Открывал новые производства вместе с училищами, отменил штрафы для рабочих, выдавал беспроцентные кредиты для своих работников. Святой? Нет, конечно. Накопить такие богатства без махинаций непросто. И в то же время, на просьбы государства он отвечал делом. Электросталь, АМО, Русско-Краска, Коксобензол приносили пользу и при другой власти.
Самое смешное в Гражданскую войну большевики частично воевали за счет его заводов. Снаряды для артиллерии, знаменитые буденовки и полюбившиеся комиссарам кожаные куртки все были производства предприятий Второва. В общем, по нему как орден плачет, так и налоговая проверка с антимонопольной службой.
— Рад знакомству, Николай Александрович!
— Взаимно, ваше императорское высочество, — с достоинством пожал руку Второв. — Пообедайте с нам чем Бог послал.
— Господа, благодарю за приглашение. Уверен, кухня в Эрмитаже выше всех похвал, но могу я узнать с чем связана ваша просьба о встрече?
— Все дело в полученных от вас бумагах. Сведения о чудесных свойствах лечебного препарата полностью подтвердились в ходе первичных экспериментов. Через несколько месяцев наши ученые обещают выпустить лекарство в производство! — возбужденно произнес Павел Павлович Рябушинский. — Касательно частной армии мы не можем напрямую помогать вам с этим, но…
— Мы с Павлом Павловичем заинтересованы и дальше работать с вами. Учитывая вашу долю в производстве и распространении препарата, — перебил Второв своего партнера.
— Несомненно, это меня очень сильно радует. Я готов предоставить еще несколько наработок если, и вы в свою очередь поможете мне решить некоторые проблемы.
Рябушинский подался вперед, а Второв сузил глаза ожидая, когда я назову цену. Привыкли все мерить в деньгах. Прямо читаю их мысли: «Хочет великий князь поиграть в солдатиков так это его блажь, а нам проблемы ни к чему.»
— Вы люди небедные, но мне не нужны ваши деньги. Они требуются Отечеству, что сейчас находится в сложной ситуации. На фронте не хватает буквально всего. Обмундирование, патроны, снаряды, пулеметы… впрочем, эти проблемы решаемые, что не скажешь о более наукоемких производствах. Технический прогресс не стоит на месте и империи требуются двигатели в больших количествах. Авиационные двигатели для самолетов Сикорского, для грузовых автомобилей, бронеавтомобилей и тракторов. Имеющихся на данный момент мощностей недостаточно. После начала производства двигателей можно переходить непосредственно к самим автомобилям. Уверяю вас, на все это я готов получить высочайшее распоряжение.
Кстати, память недавно подкинула, что в Российской империи выпускались тракторы. Конечно, не Фордзон, но и говорить про дремучую отсталость империи тоже нельзя.
— Здесь будет недостаточно купить станки и посадить рабочих. Технология, инженеры, опытные мастера, что знают весь процесс производства. Не говоря уже о новых сплавах, которые у нас никто не производит, — методично перечислял проблемы промышленник.
Вот ты и займешься этим… только через год.
— Как раз скоро должен подойти человек, который сможет нас проконсультировать по этому вопросу лучше всех в стране. А пока давайте отдадим должное стараниям поваров.
Этим человеком был никто иной, как Борис Григорьевич Луцкий. После освобождения из плена он получил от меня предложение поработать вместе на благо Родины и пару месяцев времени на отдых в Москве. По прибытию машины к его дому, к сожалению, мы не застали Луцкого на месте. После плена инженер старался больше времени проводить на отдыхе.
Оставив бойца, чтобы он передал барону мое пожелание посетить «Эрмитаж» я с удовольствием попробовал на вкус салат «Оливье». По мне так, мало общего с тем, что мы едим за новогодним столом.
— Ваше императорское высочество, господа! — после стука вошел в кабинет Луцкий.
— Позвольте вам представить инженера-конструктора и изобретателя барона Луцкого Бориса Григорьевича. Скажите, Борис Григорьевич, насколько реально в условиях Российской империи организовать производство двигателей собственными силами? Без привлечения компонентов из других стран.
— Нет ничего невозможного. Если начинать двигаться от малого к большому мы достигнем любой цели. Как мы ранее с вами обсуждали у меня есть наработанные технологии, опыт такого же производства в Германии и желание доказать, что мы ничем не хуже иностранных инженеров.
— А если цель через год начать производство в десятки тысяч двигателей в год? Для авиации, автомобилей, специальной техники.
— Все зависит от того какое количество средств вы готовы выделить на это, ваше императорское высочество. Или как я понимаю вопрос больше к господам? Тогда я еще раз отвечу вам нет ничего невозможного. Станки и людей мы найдем!
— Поистине гигантские масштабы, что влечет за собой большие риски стать банкротами. Нам придется вложить все свои средства и наших банков. Какие гарантии, что заводы начнут работать и приносить прибыль через год, а не останутся только на бумаге? — твердо посмотрел мне в глаза Второв.
— Наших средств точно не хватит. Потребуется привлекать заемные под большие проценты, — поправил очки Рябушинский.
Торгуются гады, но все остальные варианты развития отечественного двигателестроения еще хуже. Связываться же с аристократами пока рано. Я не готов тягаться со всем императорским Домом в одиночку. Взяв салфетку со стола и достав ручку, я быстро набросал список из трех позиций и передал Второву. Чтобы ознакомиться с моим предложением ему хватило буквально полминуты.
— Мы согласны!
— Тогда за победу! — с довольной улыбкой на лице поднял бокал Рябушинский.
Пить шампанское было рано. Страну ждет Великое отступление пятнадцатого года, надлом шестнадцатого и полный крах власти вследствие внутренних проблем в семнадцатом. Сотни тысяч пленных нижних чинов и офицеров и брожение среди необученных солдат. Два тяжелых года, в которых армия лишится большей части кадрового состава и самых верных императору подразделений. Замена выбывших мобилизованными крестьянами, которые не хотели ехать на фронт, добьет армию.
Тем не менее, несмотря на нехватку снарядов и оружия, русская армия воевала неплохо, иногда даже хорошо. Потери сравнимы с Германским блоком, а на турецком направлении и вовсе грандиозные успехи в отличии от союзников потерпевших сокрушительное поражение в Дарданелльской операции. Если изначально я хотел предупредить английского посла о будущих проблемах союзников, то позже резко передумал. В заказчиках покушения на себя я уже не сомневался.
Начало большим изменениям положено и теперь я должен быть готов к любому развитию событий. Император, великие князья, крупные предприниматели, масоны, иностранные разведки, революционеры… для меня они все на одно лицо. Как писал Троцкий мы достигли перелома при помощи организационных, агитационных и карательных мер. Третью меру я не хотел бы использовать с таким же размахом и беспределом, но первые две уже скоро начнут работать в мою пользу.
Глава 3
Один человек не сможет изменить неумолимый ход истории и даже целый корпус штурмовиков не сильно поменяет ситуацию на фронте и в тылу. Для существенных изменений требуется вовлечение всей мощи государственной машины и помощь других людей, заинтересованных в сохранении империи. Мне не помогут сказки про то, как по щучьему велению строятся заводы, появляются в миг новые технологии и одной ротой захватываются столицы вражеских государств. Да и супероружия для резкого изменения ситуации на фронте, к сожалению, не существует.
Процесс развития военной и мирной промышленности небыстрый. Ускориться можно лишь концентрацией всех сил и финансов с применением не самых популярных решений. Если не использовать жесткий метод, по уму начинать надо было еще лет сто назад, то единственный рабочий вариант обратиться за внешней поддержкой.
Оказать необходимую помощь Российской империи в данный момент был в состоянии лишь один мировой игрок. США. В будущем эта страна станет противником независимо от проводимой Россией внешней политики или государственного строя. Особенно, когда получит то, о чем так страстно мечтает и целенаправленно движется. Мировое господство над финансовой системой и контролем Европы. Но пока США с яростью молодого волка всеми силами пытается занять достойное место под солнцем. Так что нам есть, что предложить друг другу. И сейчас я как раз направляюсь к моему знакомому американцу.
Из-за снежной погоды впереди произошло столкновение машин, и мы встали в «пробку». Возможно, даже самую первую в России. В будущей столице к этому времени было всего чуть больше двух тысяч автомобилей и аварии довольно редкое явление.
— Газета! Свежая газета! — надрывал голос молодой парень на улице.
За окном кипела жизнь. Москвичи начала двадцатого века также живут, радуются и горюют, как и в двадцать первом веке. Многочисленные магазины готовы предоставить свои товары горожанам и приезжим, а красочные вывески радуют глаз. Правда до знакомого мне вида столицы еще очень далеко.
— Громкая победа на Кавказе! Турки бегут от наших войск! — не успокаивался парень.
— Павел, купи газету. Узнаем последние новости с Кавказского фронта.
Боец кивнул и подозвал паренька с газетами. Приходилось часто менять машины, чтобы не быть однообразным и стараться самому не выходить наружу без лишней необходимости. Одна бомба и прощай новый мир.
Газеты я полюбил всей душой. Они частично помогали утолить информационный голод. Невыносимое страдание от отсутствия интернета и телевидения, чтобы загрузить мозг новой порцией информации. Даже радиовещания еще не было, да и Генштаб мне сводки не присылает, поэтому иногда из газеты можно было узнать больше, чем от других офицеров.
В газете «Московские ведомости» особое место было выделено успехам русской армии на Кавказском направлении. В ходе сражения отличился генерал Юденич, после чего был произведен в чин генерала от инфантерии и назначен командующим Кавказским фронтом. Даже я слышал про этого генерала, хотя особо не увлекался историей Первой Мировой Войны. Надо будет запомнить фамилию талантливого полководца. Пригодится в будущем.
Боевые действия против Османской империей идут вполне успешно, а гибель Гебена открывает окно возможностей для Черноморского флота, если адмирал Эбергард не будет излишне осторожничать. Может в ходе новой расстановки сил болгары выберут Антанту, но в это слабо верится. Балканы одна сплошная рана, где каждый хочет урвать свой кусок. Выжидающая Румыния, реваншистская Болгария, расколотая на два лагеря Греция и… Сербия.