Название озера оказалось говорящим. По цвету и запаху оно и правда куда больше напоминало болото, так что о том, чтобы поплавать в нем, или, Мурзик упаси, попробовать воду на вкус, даже речи не шло.
— Когда-то здесь часто отдыхали не только жители Галуши, но и случайные путники, — поделился Бурый, а затем указал туда, где росли высокие камыши, — Вон тот берег был любимым у детворы. Тогда он еще не был таким заросшим, и они часто строили замки из песка. Ветер, к слову, был мастером в этом деле.
— Не преувеличивай, — смущенно отвернулся он, а затем добавил, — К тому же мне тогда было всего восемь…
Пока они продолжали перепалку, я попыталась представить, каким могло быть это место до проклятия, и стало грустно. В моем мире природа тоже страдала, правда по другой причине. Но там, без денег и связей, я мало что могла поделать, а здесь. Мне по — настоящему захотелось помочь этим людям и этому месту.
Дальше картина была еще печальнее: за озером, там, где раньше был густой лес, теперь росли лишь колючие сорняки, да голые иссохшие деревья. За два часа пути нам не встретилось ни одной травинки, и я по-новому посмотрела на сопровождающих меня мужчин.
Как же они выживали все это время?
— Не зевай, — хмуро посоветовал Лис, — То, что здесь тихо, не значит, что безопасно. Смотри в оба.
Оглядевшись, никакой явной угрозы я не почувствовала, но на всякий случай решила прислушаться к его словам. И не зря.
Вы когда-нибудь видели, как куча гнилых листьев, веток и чего-то еще, покрытого подозрительными маленькими грибочками, оживает и выпрямляется во весь рост, сравнимый с габаритами немаленького мишки? Я вот видела, и могу честно сказать, что не заорала лишь по одной простой причине — в шоке была.
А вот мои сопровождающие среагировали мгновенно — задвинув меня за спину, они обнажили мечи, а над раскрытой ладонью рыжего загорелся огненный шар.
— Не бойся, — шепнул мне Ветер, — Это лесной дух. Он пугает путников, но обычно не нападает.
«Вот спасибо, теперь мне гораздо спокойнее!» — мысленно фыркнула я, но промолчала. А вот Мурзик решил не проверять чужие слова на деле, и, зашипев, мигом взобрался мне на плечо, не заботясь о том, что на платье останутся зацепки.
Я лишь тихо охнула под тяжестью откормленной тушки, стараясь не думать об острых когтях. Все-таки права была баба Зина, разбаловала я его! Но сейчас, стоя перед жутким чудо-юдом, было не до обсуждения кошачьей диеты и воспитания. Тем более когда оно заговорило:
— Какие пугливые путники пошли! — воскликнуло… Нечто. Просто другого слова глядя на лесного духа в голову как-то не пришло. А затем он самым наглым образом расхохотался, явно потешаясь над нами. А я вдруг обиделась. Настолько, что даже бояться перестала. Лишь отодвинула растерянного Лиса в сторону и шагнула вперед.
— А нечего выскакивать из ниоткуда! — возмущенно ответила я, делая очередной шаг, и не без облегчения отметила, что дух пугливо отшатнулся в сторону — значит все-таки безобидный, — Между прочим, приличные духи здороваются, прежде чем появиться! — тут я конечно покривила душой, так как других духов я, слава богу, не встречала, но ему об этом знать было совсем не обязательно.
— Ты что, меня понимаешь? — спросил он, ошалело глядя на меня. В последнем, правда, я была не очень уверена, так как не увидела у духа ничего даже смутно напоминающего глаза.
— А не должна? — хмуро уточнила я, чувствуя, что что-то упускаю. И Мурзик, зараза такая, молчит, и что-либо объяснять не торопится.
— Ну вот они, например, — дух махнул листьями в сторону бандитов, — Ни слова не понимают.
— Но ты-то хоть его слышишь? — обратилась я к Мурзику, и тот неуверенно кивнул, что говорило о том, что я пока не сошла с ума. По крайней мере не окончательно. А затем повернулась к бандитам и те растерянно покачали головой, — Ну и как это понимать?
— Кажется это особенности твоего дара… — ответил кот без особой уверенности. И мне вот ни капельки не понравилось то, как это прозвучало.
— Особенности? — на всякий случай уточнила я, и Мурзик устало вздохнул, словно раздосадованный тем, что мне снова нужно все объяснять.
— Видов магии не так много. — начал он издалека, — Некромантия, целительство, бытовая, стихийная, предметная, разрушительная, созидательная и магия проклятий, как у тебя. Но у каждого мага есть своя «изюминка». И видимо это твоя.
— Какая? Разговаривать с чудищами лесными? — не слишком радостно хмыкнула я. Забавно даже. На Земле таких как я на добровольно — принудительное лечение отправляют, а здесь это зовется изюминкой…
— Эй, я вообще-то все слышу! — обиженно воскликнул дух, но я только отмахнулась. Ей богу, не до него сейчас…
— Пока не уверен… — задумчиво ответил Мурзик, — Но на твоем месте я бы объяснил ситуацию нашим разбойникам с большой дороги, а то у них сейчас глаза повываливаются. Меня-то они тоже не понимают.
— И ты говоришь об этом только сейчас?! — возмущенно прошептала я, представив, как выгляжу в глазах мужчин, болтая с лесным духом и одним не в меру разговорчивым тогда, когда не надо, котом.
— Я думал ты сама догадаешься, — растерянно ответил он, — Я ведь только с тобой болтаю.
Когда я поворачивалась к бандитам, у меня горели не только щеки, но и уши. Не только от неловкости, но и от злости на одну пушистую заразу, которая могла рассказать мне обо всем заранее, а не ждать, пока я попаду в ситуацию вроде этой.
— Ну, в общем, я их понимаю. — прокашлявшись, объяснила я.
— Мы догадались, — хмыкнул Лис, не скрывая насмешливой улыбки. Видимо ему, как магу, было легче принять мою «особенность».
— И что они говорят? — не скрывая любопытства спросил Ветер.
— Этот, — я кивнула в сторону духа, — Нас напугать хотел, чтобы потом поржать. А Мурзик. — тут я запнулась и недобро посмотрела на кота, который все еще сидел на моем плече, впиваясь когтями в казенное платье, — Мурзик как раз говорил о том, что пойдет пешком.
— Ну и пожалуйста! Все равно неудобно было! — обиженно фыркнул он, спрыгнув с моего плеча на землю. Еще и посмотрел как на врага народа, будто я его не с плеча своего согнала, а последнюю пачку корма из — под носа забрала. Зато лесного духа Мурзик больше не боялся, как впрочем и бандиты. Теперь они были злы.
— Может подпалим шутника? — лениво предложил Лис, подкидывая на ладони огненный шар, словно мяч. Уж не знаю, настоящая это была угроза, или просто жестокая шутка, но дух явно не горел желанием это проверять. Почувствовав угрозу, он испуганно отшатнулся от огненного мага и обратился ко мне, как к единственной, кто его понимает:
— Эй, я же просто пошутил! Пожалуйста, не дай ему меня спалить!
— А пугать еще будешь? — хмуро спросила я, приняв позу Марии Степановны, нашей школьной учительницы. Вот кто одним взглядом мог воспитать кого угодно! Само собой, такой жестокости я бы не допустила, но и оставлять духа вот так, безнаказанно пугать путников и дальше, доводя самых чувствительных до икоты, тоже было не дело, а то чего доброго, такими темпами кого-нибудь до инфаркта доведет.
— Не буду! Честное слово не буду! Только сделай с ним что-нибудь! Он же сейчас меня сожжет! — взмолился дух, и я вздохнула. Пришлось поверить ему на слово.
— Не надо, Лис, — устало ответила я надеясь, что рыжий маг не станет спорить и пытаться привести свою угрозу в исполнение, потому что в противном случае я вряд ли смогла бы ему помешать, — Он безобидный…
— Пойдем, — поддержал меня Бурый, положив руку другу на плечо, — Не забывай, нам нужно вернуться в Галушь до темноты…
Лис тут же нахмурился и кивнул, соглашаясь, и я насторожилась.
— А что будет после темноты? — спросила я, и что-то мне подсказывало, что ответ мне не понравится. Очень не понравится. И, как это часто бывает, предчувствие не обмануло.
— Те, что остаются снаружи в Галуши в такой час, пропадают навсегда, — ответил Ветер, глядя куда-то в пустоту. В тот момент в его голосе звучала такая неприкрытая тоска, что не оставалось никаких сомнений — он потерял кого-то близкого. Возможно все они потеряли кого-то из-за этого проклятия.
— То есть как? — хмуро спросила я.
— То есть совсем, — буркнул Лис раздраженно, — И нам лучше поторопиться, если не хотим присоединиться к тем, кому не повезло.
Вскоре лес кончился, и за ним показались первые дома. Правда и в самом городе дела обстояли не лучше: нас встретили старые деревянные домики, будто из страшных русских сказок, с покосившимися калитками и мутными окнами. Все они выглядели так, будто вот-вот развалятся: кое-где осыпалась черепица да прогнили ступени, а в некоторых домах и вовсе были дыры и трещины…
— Мы чиним их, по крайней мере пытаемся, но с наступлением ночи все возвращается, — поделился Бурый, — А порой становится еще хуже…
Я уже собиралась спросить, что может быть хуже этого, когда впереди показались разрушенные дома. Или, сказать вернее, то, что от них осталось. По ним будто прошелся пожар с ураганом и ядерной войной — я не видела другого способа описать увиденное.
— А что с семьями, которые в них жили? — сглотнув спросила я.
— По-разному. — пожал плечами Ветер, — Кому-то повезло, они ушли раньше, чем это случилось с их домом. Кто-то покинул город, кого-то приютили соседи, а кто-то просто исчез…
Мда… На месте жителей я бы бежала из этого проклятого города куда подальше. Да и, сказать по правде, будь у меня другой выбор, наверное никакие муки совести и желание помочь этим людям, не заставили бы меня остаться. Ну какой из меня герой? Я и десятилитровую бутылку с водой до дома донести не могу, а тут целое проклятие!
Единственным, что выбивалось из общей мрачной картины, было поместье на холме — оно выглядело старинным, величественным, но нетронутым проклятием. Однако после доброго десятка просмотренных ужастиков вроде Дома на холме, я не слишком обольщалась на этот счет, но Бурый меня успокоил. По крайней мере попытался:
— Вы не переживайте, сиерра. Поместье проклятие почти не затронуло, к тому же говорят, что там теперь живет очень уважаемый маг. Он, пусть и не проклятийник, точно сумеет вас уберечь…
«Если он все еще там, а не исчез, как другие жители…»
С этой невеселой мыслью мы с Мурзиком и отправились дальше по тропе, туда, где нас ждал временный дом, и, на что я искренне надеялась, живой работодатель, потому что, как известно, мертвые не платят по долгам…
И вот, когда мы уже почти подошли к кованым воротам, частично покрытым паутиной и плющом, Мурзик неожиданно дал заднюю:
— Слушай, а может обратно повернем? — предложил он, пугливо прижав уши, — Деньги можно и иначе заработать, мытьем посуды например, ну или грабежами на худой конец. У ребят, вон, неплохо получается…
— Поздно ты спохватился, — фыркнула я, подхватывая этого храбреца на руки, а затем решила напомнить, — К тому же на улице нам оставаться нельзя. Город до темноты мы все равно покинуть не успеем, а столкнуться с местным проклятием лицом к лицу я пока не готова.
На это Мурзик лишь обиженно засопел, устраиваясь на моих руках поудобнее и с опаской оглядываясь по сторонам, а я набралась смелости и постучала.
Стоило это сделать, как вдруг со всех сторон послышался тихий шелест и тоненькие, не то детские, не то мультяшные голоса. Сначала мне даже показалось, что над нами потешаются какие-нибудь невидимки, а затем я разглядела в зарослях плюща крохотных летучих мышек, которые висели вниз головой, что, впрочем, совсем не мешало им болтать:
— Ой, кто это? — пискнула рыжая, с любопытством глядя на меня своими милыми глазками-бусинками.
— Не видишь что ли? Это же девушка! — тут же пихнула ее в бок вторая, серенькая, чей характер немного напомнил мне Лиса. Была бы рыжей — сходство было бы еще поразительней.
— Девушка? — сонно спросили откуда-то сбоку, — Откуда здесь девушка?
— Наверное это новая управляющая! — тут же предположила четвертая, иссиня-черного цвета. Глаза у этого чуда были голубые, практически васильковые.
— Да ты глаза-то разуй! — снова возмутилась серенькая, кивнув на кулон, который все еще болтался на моей шее, — Что, лицензию не видишь? Проклятийник это новый! Наверняка от гильдии послали!
— Проклятийник? — взволнованно зашептались другие, — Еще один?
— Может она снимет проклятие? — с надеждой спросило чудо с васильковыми глазами. Правда, как оказалось, ее настрой почти никто не разделял.
— И не мечтай, — фыркнула в ответ серая, — Помнишь же, что с другими было?
Мышки переглянулись и принялись с тревогой перешептываться о судьбе моих предшественников. В подробности они, к счастью или нет, не вдавались, но и того, что я услышала, хватило, чтобы по спине пробежал холодок, а желание повернуть обратно стало практически невыносимым.
— Пропали… Сбежали… Сгинули… — принялись повторять они. А затем чудо с васильковыми глазами неожиданно сменило тему:
— И собачка у нее какая-то странная.
От такого заявления Мурзик даже дар речи потерял, а я кусала щеки, и даже задерживала дыхание, из последних сил стараясь не рассмеяться. Уж как его только ни называли за годы жизни здесь и на Земле, но собачкой. Ой не могу!
— Да это же кот! — тут же возразила рыжая, — Где ты таких собачек видела?
— А ты где видела таких здоровенных котов? — не осталась в долгу она, и рыжая, окинув Мурзика задумчивым взглядом, в конце концов согласилась:
— И то верно. — а затем посмотрела прямо на меня и добавила, — А вы заметили, как она на нас смотрит?
— Как? — тут же встрепенулась та, что с васильковыми глазами, но ответила ей не рыжая, а серая:
— Как будто понимает то, что мы говорим.
На секунду у ворот воцарилась полная тишина. Мышки смотрели на меня с интересом, тревогой и подозрением, я на них — с неловкостью, а Мурзик с обидой. Был бы злее, наверное даже съел бы, но это явно не про него.
— Да быть такого не может! — тут же отмахнулась одна.
— Не говори ерунды! С чего бы ей нас понимать? — вторила ей другая. И тут я решила, что пора бы уже и поздороваться, тем более, что что — то мне подсказывало, что больше ничего полезного я сегодня все равно не услышу.
— Здравствуйте, меня зовут Дарья. То есть Даэра, — поспешно исправилась я, и, пока мышки пребывали в шоке от происходящего, добавила, — Я — ваш новый проклятийник! Пришла всех спасать!
Мышки мое оптимистичное заявление встретили настороженным молчанием, правда длилось мое спокойствие недолго.
— А ты что, правда нас понимаешь? — спросило чудо с васильковыми глазами, спорхнув с кованых ворот, и было в этом что — то смутно знакомое. Если включить воображение, на его месте без труда можно было представить маленького любопытного ребенка, тогда как серая вела себя скорее как подросток во время переходного возраста: при любом удобном случае стараясь уколоть или даже обидеть собеседника.
— Каждое слово, — с улыбкой подтвердила я, погладив малышку за ухом, отчего та тут же зажмурилась, принимая ласку.
Другие же, пусть меня и не боялись, приближаться не спешили, настороженно наблюдая за мой с насиженных мест.
— Так Дарья или Даэра? — с ехидцей уточнила серая.
— Даэра, — с нажимом повторила я, предчувствуя, что с этой барышней будет ой как непросто. Но в моей ситуации любая помощь пригодится, даже от жутко вредной летучей мыши, поэтому я повторила вопрос, который уже задавала бандитам, — Что вы знаете о проклятии?
— Что оно есть, — фыркнула серая зараза, и отвернулась, давая понять, что больше я от нее ничего не узнаю.
— Жуткое… Злобное… — тут же закивали остальные.
— А вы его правда снимете? — с надеждой спросила малышка.
Сказать «нет», глядя ей прямо в глаза, я не могла, как и пообещать то, в чем до конца не уверена. Я ведь до сих пор практически ничего не знала о проклятии, ровно как и о том, как их снимать, поэтому ответила, что постараюсь, а в следующий миг за воротами послышались шаги, и вскоре они открылись, пропуская нас с Мурзиком во двор поместья. Там нас встретил пожилой мужчина в черной ливрее, подозрительно похожий на дворецкого.
— Сиерра? Вас направили от гильдии? — дождавшись моего кивка, мужчина молча оглянулся по сторонам и, взмахнув рукой, вернул ворота на место, а затем поторопил, — Проходите скорее, луна скоро взойдет…