теперь стал полноправным Бароном. И это отражалось в том уважении, с которым окружавшие его
люди к нему обращались со словами, вроде: «Он был хорошим человеком; у него был твердый
характер; и по крайней мере, он не мучился; и другие слова подобного рода, которые обычно говорят
на похоронах, когда не знают, что ещё сказать.
Тиффани направилась прямиком к Барону, но была остановлена чьей-то рукой, схватившей её
плечо. Она проследила за рукой до лица Нянюшки Ягг, которая где-то раздобыла огромную кружку
эля, каких Тиффани никогда еще не доводилось видеть прежде. Если уж быть максимально точной, Тиффани увидела наполовину пустую кружку эля.
– Приятно видеть нечто сделанное на славу, – сказала Нянюшка Ягг, – я, правда, не знала
старичка, но, по слухам, он был славный малый. Приятно было повидаться, Тифф. Как сама?
Тиффани вгляделась в эти невинные улыбающиеся глаза, и перевела с них взгляд на более
суровое лицо Матушки Ветровоск и на макушку её шляпы. Тиффани поклонилась.
Матушка Ветровоск кашлянула со звуком, будто где-то ворочали гравий.
– Мы не при исполнении, девочка моя, мы просто хотели помочь составить добрую свиту
королю.
– И, разумеется, мы тут вовсе не из-за Лукавца, – радостно добавила Нянюшка Ягг. Это
прозвучало как явная и глупая отмазка, и Тиффани услышала неодобрительное фырканье госпожи
Ветровоск в ответ. Вообще говоря, каждый раз, когда Нянюшка Ягг выдавала подобную глупость, наперед она всегда её тщательно обдумывала. Тиффани это было прекрасно известно, и Нянюшка, разумеется, знала, что Тиффани это знала, и это Тиффани знала тоже. Но таков уж был порядок
вещей в поведении ведьмы, и всё работало почти идеально, если, конечно, никто не брался за топор.
– Я знаю, он – моя проблема. Я с ним разберусь, – ответила она.
На первый взгляд, не стоило говорить про такие глупости. Лучше иметь старших ведьм на своей
стороне. Но как это будет выглядеть со стороны? Это новое владение, и она должна сохранять
гордость.
Нельзя просто сказать: «Эй, я уже раньше справлялась со всякими сложными и опасными
штуками», – потому что это и так понятно. Что действительно было важным – чем ты занята в
данный момент. И это вопрос чести, а так же стиля.
А еще это вопрос возраста. В двадцать лет, если вы просите о помощи, люди задумаются. Что ж, даже опытная ведьма способна дрогнуть против чего-то действительно необычного. И они, конечно
же, помогут. Но сейчас, если она попросит о помощи, то… люди помогут. Ведьмы всегда помогают
ведьмам. Но все подумают: а хороша ли она на самом деле? Сдюжит ли она? Выдержит ли долгую
дорогу, длинною в жизнь? Никто ничего не скажет вслух, но каждый об этом подумает.
Все эти мысли промелькнули в мгновение ока, и когда она моргнула, перед ней по-прежнему
стояли ожидавшие её слова ведьмы.
– Уверенность в себе – лучший друг ведьмы, – сурово произнесла Матушка Ветровоск, Нянюшка Ягг согласно кивнула и добавила:
– Я всегда говорила, можешь верить в свою уверенность в себе, – она рассмеялась, заметив
выражение лица Тиффани. – Думаешь, ты единственная, кто вынужден разбираться с Лукавцем, душечка? Матушке пришлось разделаться с ним, когда она была в твоем возрасте. Можешь поверить
на слово, она в мгновение ока, отправила его туда, откуда он выбрался.
Заранее зная, каков будет ответ, но все равно надеясь, Тиффани обернулась к Матушке
Ветровоск и спросила:
– Не дадите ли мне какой-нибудь совет, госпожа Ветровоск?
Матушка, которая начала целенаправленно двигаться в направлении буфета, на мгновение
остановилась, обернулась и ответила:
– Верь в себя, – она прошла ещё пару шагов, и замерла, словно потеряла нить рассуждений, но
124
125
добавила: – Ах, да. Не смей провалиться.
Нянюшка Ягг хлопнула Тиффани по спине.
– Сама я никогда этого ублюдка не встречала, но слыхала о нём много противного. Ну ладно, смущённая невеста проводит сегодня девичник? – Старушка подмигнула и вылила остатки эля в
горло.
Тиффани постаралась быстро осмыслить ситуацию. Нянюшка Ягг со всеми ладила. Сама
Тиффани довольно смутно понимала, что из себя представляет девичник, но кое-что из ассортимента