любимого элемента. «К сожалению, мы не так быстры, как ты, – подумала девушка. – Нас опалит
пламя». – Она оглянулась вправо и влево – на жениха и невесту, которые словно зачарованные
смотрели прямо, и подтащила их к себе. Она поняла. «Я женю тебя Роланд. Как и обещала».
Она может сделать из этого огня нечто прекрасное.
– Возвращайся обратно в ад, из которого выбрался, Лукавец! – выкрикнула она поверх пламени.
– А ну прыгайте, плут и дрянь! – снова прокричала девушка.
– Объявляю вас мужем и женой отныне и навсегда! – «Вот и вся церемония, – добавила она про
себя. – Новое начало. И на пару секунд – это было сосредоточие силы всего мира. Уж точно – силы».
Они приземлились и кубарем прокатились за стену огня. Тиффани была начеку, тут же
принялась раскидывать угли и затаптывать оставшиеся языки пламени.
Внезапно поблизости очутился Престон, подхвативший Летицию, вытащив её из пепла. Тиффани
обвила рукой Роланда, который, к слову, произвел мягкую посадку – скорее всего на голову, как
решила Тиффани – и последовала за ними.
– Судя по всему, обошлось минимальными ожогами и опаленными волосами, – констатировал
Престон, – а что до твоего бывшего парня, думаю, на нём запеклась грязь. Как ты это устроила?
Тиффани тяжело вздохнула.
– Зайчихи прыгают через пламя так быстро, что едва чувствуют его жжение, – пояснила она, – а
когда она приземляется, то в основном в остывающий пепел. Солома на ветру сгорает слишком
быстро.
Позади раздался вопль, и она представила прихрамывающую фигуру, которая пытается сбежать
от настигающего раздуваемого ветром огня, и проигрывает гонку. Она чувствовала боль твари, которая сотни лет портила окружающий мир.
– Так, вы трое – стойте здесь. И не смейте идти следом! Престон, проследи.
Тиффани пошла по остывающему пеплу. «Мне нужно это видеть, – решила она. – Нужно
засвидетельствовать. Я должна видеть, что я сделала».
На трупе дымились остатки одежды. Пульса не было. «Чудовище делало с людьми ужасные
вещи, – подумала она: – такое, отчего даже тюремщикам становилось не по себе. Но что же стало с
ним? Может он был лишь худшей версией мистера Петти? Был ли он раньше хорошим? Как можно
137
Терри Пратчетт. Плоский мир. Я надену чёрное.
изменить своё прошлое? С чего начинается зло?»
Она почувствовала, как в её разум словно червь скользнула мысль: «Убийца! Нечисть! Гадина!»
И ей показалось, что нужно извиниться перед своими ушами за то, что они услышали. Но голос
призрака был слаб, тих и прерывист. Он исчез, погрязший в недра истории.
«Руки коротки, – подумала девушка. – Надорвался. А теперь ослаб. Видимо трудно – загнать
человека до смерти. А теперь тебе не пробиться, как не пытайся». – Она наклонилась и подняла из
пепла кусочек кремня, всё ещё теплого от огня. В земле их было полно – они были острыми. Их
породил сам Мел, так же как саму Тиффани. Гладкая поверхность была сродни пожатию дружеской
руки.
– Так ничему и не научился? – произнесла она вслух. – Так и не понял, что люди способны
думать. Конечно, сам бы ты в пламя не пошёл, но из-за собственной заносчивости не догадался, что и
огонь может сам придти к тебе.
«Твоя сила лишь ложь и слухи, – подумала она. – Ты проникаешь в головы людей в момент их
смятения и слабости, страха и беспокойства, и заставляешь их думать, что их враг – другие люди, в то
время как их враг – ты. И так было всегда. Ты – повелитель лжи. Снаружи ты страшен, но внутри –
ты всего лишь слабость. А я – кремень!»
Девушка ощутила тепло поля, успокоилась и сжала крепче камень. «Как ты посмел сюда явиться, червяк! Как посмел посягать на моё!» Она сосредоточилась, почувствовала как в кремень в руке
становится теплее и вдруг он растаял и протёк между пальцев, и закапал на землю. Она ни разу не
пробовала так делать раньше, и глубоко вздохнув почувствовала, что пламя каким-то образом
очистило воздух.