– Что ж, поторопись, – ответила пожилая Тиффани. – Эти эластичные штучки-дрючки Эскарины
не рассчитаны на долго и у нас не так много времени.
– Что ж, ответь, по крайней мере, смогу я когда-нибудь…
Пожилая Тиффани исчезла, широко улыбаясь, но Тиффани успела услышать одно слово. Оно
звучало так: « Прислушайся! »
И вот она снова оказалась посредине большого зала, словно никогда его не покидала. Вокруг
были веселые люди и Фиглы. А сбоку стоял Престон. Словно только что был лёд и растаял. Но когда
она вновь обрела равновесие, и перестала спрашивать себя, что же тут только что случилось, на
самом деле случилось, Тиффани оглянулась на других ведьм, и заметила, что те переговариваются
друг с другом, словно выносящие оценку судьи.
Обсуждение закончилось, и они целенаправленно, свиньей, отправились к ней во главе с
Матушкой Ветровоск. Приблизившись, они поклонились и подняли шляпы, что являлось высшим
признанием ведовского мастерства.
Матушка Ветровоск посмотрела на неё строго:
– Гляжу, ты обожгла руку, Тиффани.
Она посмотрела вниз:
– Я даже не заметила, – ответила она. – Можно мне сейчас задать вам вопрос, Матушка? Вы бы
меня убили? – Она заметила, что выражение лиц других ведьм изменилось.
Матушка Ветровоск оглянулась и сделала небольшую паузу.
– Скажем так, юная леди, мы бы сделали все возможное, чтобы до этого не доводить. Но в целом, Тиффани, всем нам сегодня было очевидно, что ты справилась с женской работой. Место, где нужно
искать ведьму – центр событий. Что ж, мы огляделись вокруг и увидели, что ты настолько центровая
фигура в этом владении, что оно вращается вокруг тебя. Ты сама себе госпожа, и кроме того, если ты
не возьмёшь себе ученицу, это будет большая потеря. Мы оставляем это владение в хороших руках.
Ведьмы захлопали, и некоторые из гостей присоединились к ним, даже те, кто не разобрался, что
значили эти несколько сказанных слов. Но что они уж поняли точно, что это были старейшие, опытнейшие, наиважнейшие и жутчайшие на свете ведьмы. И все они оказали уважение их соседке
Тиффани Болит, одной из них, их ведьме. А значит, она тоже важная ведьма, и, значит, Мел – важное
место в мире. Конечно же, они и так это знали, но приятно осознавать, что это признали другие.
Поэтому они расправили плечи и почувствовали гордость за себя и Мел.
Миссис Прост снова сняла свою шляпу и сказала:
– Не бойся возвращаться в город, мисс Болит. Думаю, я могу пообещать тебе трехпроцентную
скидку на все товары Боффо, за исключением скоропортящихся и расходных материалов, скидки не
складываются.
Ведьмы снова одновременно подняли шляпы и удалились в толпу.
– Знаешь, всё, что ты делаешь, это вмешиваешься в жизни людей, решая все за них, – сказал
Престон из-за спины, но когда она резко повернулась, он отскочил со смехом и добавил: – В хорошем
смысле. Ты же ведьма, Тиффани. Настоящая ведьма!
Гости выпили за очередной тост, вновь принесли еду, потом были танцы, смех, веселье, братание, за ними усталость и полночь. Тиффани Болит в одиночестве лежала на своем помеле в
вышине над холмами известняка и разглядывала вселенную и ту её часть, что принадлежала ей. Она
была ведьмой, летевшей в вышине, но, к слову, тщательно пристёгнутая ремнём безопасности к
помелу.
Помело плавно взмывало вверх под действием теплого ветра, усталость и темнота взяли своё, она
развела руки в стороны в темноту и, всего на мгновение, мир перевернулся, и Тиффани Болит надела
чёрное.
Она не спускалась на землю, пока первый луч солнца не появился над горизонтом. Она
проснулась от птичьей трели. По всему Мелу, как и каждое утро, проснулись жаворонки и принялись
изливать журчащие мелодии. Это и вправду была музыка. Птахи летели рядом с помелом, не обращая
на него ни малейшего внимания, а Тиффани слушала, погрузившись в транс, пока последняя птичка
не затерялась в сверкающем небе.
Девушка приземлилась, приготовила завтрак пожилой даме, прикованной к постели, накормила