Вы обречены.
– О, айе, все будем раненько али позненько, – весело ответил Роб Всякограб. Он потянул носом.
– А че за черт так воняет?
– Прости, Роб, это я, – ответил Вулли Валенок.
– Эх, да нет же, твою вонь–то я отличаю, – сказал Роб. – Но разумею, что уже нюхал ту вонь
ране. То вонища от того неуклюжца с большой дороги. Ну черного, разумеете? Того, что
недосчитался глазищ в евонном департаменте. И сам–то мрачнец и воняет мрачно. И мне
припоминается, он что–то дюже недоброе сказывал про нашу великучу каргу. А моя Джеенни
наказывала мне держаться к великучей карге поближее, так что мыслю, этот редиска залужил баньку.
Двинутый Крошка Артур поднял новый вопрос:
– Эта, Роб, ты в самом деле собрался порушить закон? – Он указал на древнюю и почти стертую
надпись на которой едва видными буквами было написано: ВХОД СТРОГО ВОСПРЕЩЕН. ПО
ЗАКОНУ.
Роб Всякограб уставился на нее:
– А, теперь ты совсем не оставил мне выбора, – сказал он. – И напомнил, что мы уже мертвые30.
В атаку!
* * *
Тиффани хотела задать еще дюжину вопросов, но самый животрепещущий был таким:
– Что будет, если Лукавец меня поймает?
Мисс Смит на мгновение уставилась в потолок.
– Ну, полагаю, с этой точки зрения, это будет что–то вроде свадьбы. А с твоей точки зрения –
что–то вроде смерти. Хоте нет, хуже, потому что ты останешься внутри, будешь видеть все, что он
делает с помощью твоей силы и способностей с твоими знакомыми. А где последняя пирожинка?
«Я не собираюсь бояться», – сказала себе Тиффани.
– Рада слышать, – вслух ответила мисс Смит.
Тиффани в ярости вскочила со стула.
– Не смейте так делать, мисс Смит!
– Уверена, здесь была еще одна пирожинка, – сказала мисс Смит, и добавила: – Это дух, мисс
Тиффани Болит.
– Знаете, я справилась с роителем. Я могу о себе позаботиться.
– А твоя семья? А твои знакомые? Когда на них нападет нечто, о чем они и не подозревают? Ты
просто не понимаешь. Лукавец не человек, хотя когда–то им был, а теперь он даже не приведение. Он
скорее идея. К сожалению, он та идея, чье время как раз пришло.
– Ладно, по крайней мере я знаю, когда он оказывается поблизости. – Задумчиво сказала
Тиффани. – Его сопровождает ужасный смрад. Хуже, чем от Фиглов.
Мисс Тиффани кивнула.
– Да, он распространяется от его рассудка. Это смрад разложения – от дурных мыслей и
действий. Твой разум перехватывает их и не понимает, что с ними делать, поэтому он дает им
определение – «смрад». Все, кто имеет дело с волшебством способны его чувствовать, но когда люди
с ним сталкиваются, то он их изменяет, подчиняет и делает частицей себя. Поэтому где бы он ни
появился, его сопровождают неприятности.
И Тиффани точно знала, какого рода неприятности она имеет в виду даже без помощи
услужливой памяти, которая отправила ее в путешествие в прошлое до того, как проснулся Лукавец.
В ее мысленном взоре она видела парящие в осеннем воздухе черные частицы, которые отчаянно
всхлипывали для ее мысленного уха, и хуже всего, о да, хуже всего был ее мысленный нос, который
68
69
унюхал резкий и едкий запах древней сожженной бумаги. В ее памяти некоторые кусочки пепла
были похожи на мотыльки со сломанными крыльями, которые еще пытаются лететь против