Первой улетела Жанна. Мы с Игорем провожали ее до телепортатора на внутрисистемный лайнер. Жанне предстоял долгий путь до станции переброски, что крутится на внешней гелиоцентрической орбите, где она перескочит на нужную координационную ветку, пересядет на космический корабль. Корабль унесет ее на неведомую шахтерскую планету, на ближайшие полгода отделит ее от Флоры и от нас.
Я до самого момента прощания надеялась, что и Димыч придет проводить. Но капитан "Корунда" так и не появился.
А на следующий день Игорь узнал от Калымова точную дату, когда "Корунд" уходит в рейс. Оказалось, это случится через неделю. Именно тот момент я выбрала, чтобы сказать ему, что остаюсь.
— Почему?
Я ждала этого вопроса, готовилась к нему. И вдруг растерялась. Ответить хотелось честно, а все мои аргументы были лишь полуправдой.
Я ответила, стараясь глядеть ему в глаза.
— Потому что прошло слишком мало времени. И то, что я вспомнила, это все может уйти. Вдруг. На раз. И еще. Мне не все равно, как, и кем, я вернусь в космос. Я не смогу быть просто пассажиром. Ты меня прости, если это тебя заденет, но мне будет очень тяжело сидеть в пассажирской каюте, зная, что всего за несколько переборок кто-то прокладывает курс или стоит вахту. А стать членом экипажа в моем нынешнем состоянии… с моей ненадежной памятью и неизвестно, насколько сохранившимися знаниями и умениями…
Близко, очень близко к правде. Всего в полушаге, в одном дыхании.
Игорь усмехнулся, встрепал мне волосы. Он так делает, когда мне удается его удивить или озадачить.
Спросил:
— Это же все решаемо, правда?
— Конечно. Но — не сейчас. Мне нужно время.
— Мне бы не хотелось перед самым отлетом говорить Димычу, что мы остаемся…
Видно, что Игорю хочется лететь. Хочется своими глазами увидеть неведомого чужака, потрогать его, почувствовать. Он там нужен. Там, а не здесь.
— Ты же хочешь там быть? Со мной или без меня…
— Без тебя — не хочу.
Упрямый. С ним трудно спорить.
8. Призраки мансарды
…разразился нешуточный скандал вокруг размещения военного городка непосредственно на Флоре. Исторически сложилось, что древнейшие города планеты с докосмической историей расположены ближе к побережью, в тропической зоне. Новые колониальные поселения были созданы в средних широтах. Военные претендуют на территории, которые хотя и считаются официально "ничейными", всегда использовались населением, как зоны "дикого" отдыха. Это так называемые "Лавовые озера", территория с уникальной реликтовой природой, не существующей больше нигде на планете. Кроме того, ведутся переговоры о размещении на орбите нескольких стратегических спутников.
Лидеры движения "За свободную Родину" выразили решительный протест и обвинили правительство в продажности и готовности идти на любые уступки…
Население возмущено самоуправством правительства.
Сейчас решение повторно рассматривается в парламенте. Уже известно, что военная часть на Флоре все же будет размещена. Дискуссия ведется лишь о том, где конкретно…
Фрагмент сообщения в выпуске Виртуального канала новостей
В один из дней, остававшихся до отлета "Корунда", я навестила Велчи.
Несколько раз собиралась, но все откладывала, откладывала посещение, словно гнала от себя саму мысль о больничных стенах, тусклых палатах, безрадостной угрюмости тяжело больных людей. Глупо, каково ей там — одной?
В клинике меня встретили вполне благожелательно, провели в закрытый блок, где происходит первая послеоперационная адаптация, и попросили немного подождать. Медсестры, бегающие по коридору, смотрели на меня с любопытством. Кажется, пока я ждала, их в коридоре стало больше.
Минут через пять доктор вынес мне серебристо-синий халат, сообщил, что Велчи не спит и будет рада меня видеть.
Выглядела она ужасно. Исхудала, круги под глазами. Да еще волосы ей обрили. А с другой стороны, я должно быть, сразу после первой стадии выглядела вообще чудовище чудовищем.
Велчи увидела меня, села на кровати.
— Привет.
Я нашла глазами стул, подвинула к ней, села.
— Ну, как ты тут?
Она пожаловалась:
— Все болит. Вчера вот ног почти не чувствовала. Сегодня получше, но…
— Это нормально. Месяца через два будешь чувствовать себя вообще прилично.
Она кивнула. Видно было, что ей хочется о чем-то спросить, но она не решается. Я тоже молчала.
Велчи первой нарушила тишину:
— Мне сказали, ты все вспомнила.
— Так и есть. Ты была права.
— В чем?
— Что память сохраняется. До нее потом нужно просто добраться. Ты знаешь, мне чуть башню не снесло, когда я начала вспоминать. Это так все получилось… одновременно. Сильное чувство.
Взгляд у Велчи стал совсем тоскливый. Я спросила:
— Да что ты? Выплывешь. Я же выплыла.
— Я так не смогу. Я боюсь стать, как все остальные.
Так. Совершенно точно, я этого тоже боялась. Стать, как другие пен-рит. Всему учиться заново, даже говорить и есть. Перестать быть собой.
Только бы она не сделала, как я. Только бы не затягивала с окончательной трансформацией. Потому что на третий год кажется, что умереть проще, чем решиться. Я бы так и не решилась, если бы не Гилоис.
— Я тоже боялась. — Осторожно сказала я. — И еще мне казалось, что больше никогда у меня не будет нормальной человеческой жизни. Но видишь: вот я, я все помню, я собираюсь вернуться к друзьям и любимой работе. И с тобой так будет.
— Ты не можешь знать…
— И ты. Тоже не можешь знать. И никто не может знать. Но у тебя, на самом-то деле, очень простой выбор. Или три года болезни и смерть. Или риск, и шанс вернуться в общество нормальным человеком.