- И что ты предлагаешь?
- Покуда - ничего, - ответил Дозволяющий. - Не возбуждайте покуда подозрений человеков. Через несколько дней я снова буду в ваших краях, и навещу еще раз - перед отбытием. Сейчас я пришел, чтобы принести вам надежду, и сказать - будьте готовы!
Вокруг них начали копиться алые волны силы, подпитываемые болью стонущего гхелима - не такой сильной, как человечья, но все же сладкой.
- А этот новый вожак, - поинтересовался Ру, - по его ли приказу ты прибыл? Как он взял власть? Силой ли, или общим согласием? Кто он?
Гулжур с улыбкой отвернулся.
- Я могу лишь назвать его, - ответил голос из-под капюшона. Запомните хорошенько! Его имя - Ваургрот.
Глава девятая. Луин Сефер.
Танфия сбегала за Зыркой и кое-как уговорила волкодава оставить в покое невидимого противника, хотя для этого ей, усталой, пришлось волочить пса силой. Сердце от натуги трепетало где-то в горле.
- Твою так, Зырка, да пошли же!
Признаться, что ей страшно, Танфия не могла даже себе самой, но злоба Зырки, ужас Линдена и особенно сияние элирского клинка - сейчас заткнутого за пояс - вывели ее из равновесия. Начинался дождь, и лес тонул в призрачной сизой мгле.
- Где ты коня раздобыл, Лин? - спрашивал Руфрид, когда Танфия, наконец, приволокла за собою волкодава.
- Я там... тело видел... - вяло взмахнул рукой Линден. - Там и конь пасся. Наверное, хозяин его был. Вот, нашел. - Он сунул Руфриду в ладонь листок бумаги и вновь попытался встать. - Имми в опасности! Надо ее догнать!
- Да, да, - Руфрид усадил его. - Успокойся. Мы так и делаем.
Он прочел письмо и передал Танфии. Слова мечами вонзались в ее душу: весть о предательстве, рабстве, смерти.
- Сможешь Лина посадить на Огонька? - спросила девушка, убирая письмо. - Надо уходить.
- Это точно, хотя ума не дам, куда нам податься.
Руфрид подсадил брата, но Линден, едва оказавшись верхом, побледнел и потерял сознание. Пришлось привязать его обмякшее тело к седлу. Танфия подвела к ним синего жеребца.
- Это дворянский конь, - заметила она.
- Ну и поезжай на нем.
- Он слишком устал.
- Или ты слишком боишься?
- Я не боюсь! Только не больно охота, чтобы он подо мной, как под Линденом, понес, - огрызнулась Танфия, но все же запрыгнула в седло. Жеребец затанцевал, и девушка покрепче натянула поводья. Поводок Зырки она привязала к седельному кольцу, чтобы пес не умчался за невидимой добычей.
Путники двинулись на восток, прочь из Ардакрии; Руфрид вел Огонька в поводу, за ними Танфия, слишком усталая, чтобы даже бояться, сдерживала рвущегося вперед жеребца. Смеркалось. Лес за их спинами молчал настороженно и недобро.
Почувствовав себя в седле немного увереннее, Танфия вытащила из-за пояса нож. Клинок остывал, на глазах становясь из молочно-белого серым и тусклым. Покачав головой, девушка убрала его в ножны.
- Вообще-то это не наш конь, - заметил Руфрид, - так что забрать его себе не получится.
- Почему нет? Хозяин его мертв.
- А у него была семья, и ей следует знать о его судьбе.
- Да, но не за счет же того, что мы совсем потеряем Имми! Ты же читал письмо.
- Да. И тем, кто его послал, надо знать, что оно не достигло цели.
Приступ совестливости у Руфрида застал девушку врасплох.
- Хочешь сказать, что если мы заберем коня, это будет все равно, что украсть?
- Именно. И еще хуже.
- Не думала, что ты такой... честный.
- Ну, ты обо мне многого не знаешь, - оборвал ее Руфрид. - Могла бы вчера понять. Надо отыскать Лину лекаря. Коня - вернуть хозяевам. Хотя как мы их всех найдем...
Танфия рассудила, что спорить с ним бесполезно. За Линдена она очень боялась. Ей не приходило в голову, что кто-то из троих может не пережить долгого пути.
- Попробуем... так, - ответила она, и отпустила поводья.
Жеребец, почуяв свободу, пряднул ушами и зарысил куда-то в сторону. Танфия придержалась за гриву и натянула поводья, не давая Руфриду отстать. Конь, впрочем, и сам понимал, что от него требуют - девушке лишь изредка приходилось брать его в узду. Он торопился домой.
- Эй! Стоять!
Окрик вывел Танфию из полудремы - окрик, и оглушительный лай Зырки, от которого шарахнулся жеребец. Оказалось, что девушка заснула в седле. Выпрямившись в седле, она вгляделась в дождливую ночь, и различила среди теней вершину холма и круто уходящую вверх по склону тропу, по обе стороны которой ослепительно полыхали фонари.
- Стоять! Вы под прицелом! Чего вам надобно?
- Не стреляйте! - крикнул Руфрид. - У нас больной!
Злоба невидимых стрелков поразила Танфию. На окраинах Сеферета, где она выросла, люди обычно бывали приветливы к пришлецам. На миг ей захотелось спустить на негодяев Зырку, но инстинкт удержал ее - пса просто застрелили бы.
Кое-как ей удалось сдержать рвущегося вперед, несмотря на усталость, жеребца. Фонарь приближались, слепя привыкшие к темноте глаза. Прищурившись, Танфия разглядела, что к потникам идут двое рослых мужчин с заряженными самострелами. Оба были одеты в черное - штаны и парчовые камзолы с богатым подбоем.
- Спешьтесь! - крикнул один. - И заткните проклятую собаку!
Танфия поспешно подчинилась. Ноги ее, едва коснувшись земли, едва не подкосились; Руфрид поддержал девушку. Зырку Танфия придержала за ошейник. Бьющий в глаза свет не давал разглядеть лица подошедших, но один из них вдруг опустил светильник и шагнул вперед, непроизвольно вскрикнув:
- Зимородок! Что за...
Мужчина оборвал себя и повернулся к путникам, вперив в Танфию холодный взгляд. Фонарь странно подсвечивал резкие черты его почти квадратного лица. Голос его был гладок и жесток, как стекло.
- Это конь нашего брата Арана. Как он очутился в вашем владении?
- Мы нашли его в лесу, -ответил Руфрид. - Верней, мой брат нашел. Мы искали его хозяев.