- Коли так, я воспользуюсь твоим советом. А теперь расскажи мне, что происходит в Трех Ручьях.
- Браэфар выиграл гонку на солнцестояние две недели назад. В наших землях нет парня счастливее, - сказал Конн. - Он расхаживает гордый, как павлин.
- А ты?
- Я пришел вторым.
Бануин сел. Судя по хитрому блеску в глазах мальчика, все было не так просто.
- А Гованнан? Я думал, что он самый быстрый среди молодежи.
- Он тоже так думал, - ехидно заметил Коннавар. - Но ветер повернул один из указателей. Гованнан и другие забежали в болото. Правда, в нем осталось достаточно сил, и он пришел третьим. Ариан говорит, что почти весь вечер он отдирал от задницы пиявок. Может быть, на будущий год ему повезет больше.
- И почему я не верю, что ветер повернул указатель? - спросил Бануин.
Конн рассмеялся.
- Потому что ты очень подозрительный. Прямо как Гованнан.
- Это точно, - согласился Иноземец. - Ты упомянул Ариан. Все еще собираешься жениться?
- Она самая красивая девушка на свете. Я ее очень люблю.
- В придачу к ней ты получишь Гованнана в качестве шурина.
- Да, прискорбно. А еще есть ее отец... но любовь все побеждает. Женщина риганте имеет право выбрать себе мужа. Ты будешь танцевать на моей свадьбе?
- Я не слишком хороший танцор, однако непременно приду, и с радостью. А теперь беги домой. Я устал, мне не помешает поспать в мягкой постели.
- Можно я приду завтра? Ты поучишь меня своему языку? Расскажешь о каменных городах?
- Я всегда рад видеть тебя, Конн. Но разве у тебя нет работы?
- Только до полудня.
- Тогда приходи, когда освободишься. Передавай привет матери. Скажи ей, что я привез зеленое атласное платье, как и обещал.
Коннавар направился к двери.
- Твой народ по-прежнему воюет и побеждает?
- Боюсь, что да, Конн.
- Ты должен мне все рассказать.
Ариан не знала, что хуже - страх или избавление от него. Они переплетались причудливым образом, мешались у нее в голове. Страх накатывал неожиданно, когда она шла, лежала в постели или стирала одежду в мелких водах ручья. Пальцы начинали дрожать, а в душе рождалась темнота, заслоняющая свет солнца.
Она помнила ужасный день, когда родился этот страх. Ее младшая сестра, пятилетняя Бариа, которая спала вместе с ней, кашляла и горела в жару. Мать напоила ее травяным отваром, подслащенным медом, и девочка прижалась к Ариан. Старшая сестра, которой в тот год исполнилось тринадцать, оттолкнула ее, поскольку было жарко и душно. Бариа перевернулась на другой бок и обняла тряпичную куклу. Она покашляла еще, а потом заснула. В середине ночи Ариан проснулась, тщетно пытаясь вспомнить сон. Ее ноги касалась совершенно холодная ножка Барии.
- Иди сюда, малышка, - прошептала старшая, - я тебя согрею.
Ариан пододвинулась к девочке и обняла ее. Некоторое время она прижимала сестру к себе, потом ее напугала неподвижность девочки. В комнате царила тьма, и она не видела лица сестры. Поднявшись с кровати, Ариан спустилась с чердака и пошла к очагу. Тот почти погас. Подбросив немного растопки, девочка раздула горячие угли. Пламя начало разгораться. Ариан поднесла к пламени свечу, дождалась, пока та зажглась, и поднялась обратно на чердак. Подойдя к кровати, она поднесла свечу к лицу Барии. На нее посмотрели спокойные мертвые глаза. На щеку ребенка упала капля воска.
- Прости, - сказала Ариан, не думая. Ответа не было. И не могло быть.
Девочку начало трясти. Некоторое время она сидела на краю кровати, и горячий воск тек по ее пальцам. Потом она разбудила родителей. Мама плакала и причитала, и даже отец, угрюмый и неразговорчивый кузнец, пролил слезы. Гованнан подошел к Ариан, обнял ее, гладя по золотым волосам. Он молчал, потому что слова были излишни. Чудесный ребенок ушел в ночь и никогда не вернется. Что еще можно сказать.
На следующий день, когда Ариан шла по лесу, ее охватил страх. Ноги не слушались, и она села на землю, рыдая.
- Не хочу умирать, - всхлипывала она. - Никогда. Не хочу быть такой же холодной.
Страх, появившись, начал разрастаться. Она сидела под деревом, и ужас сжигал душу.
Ариан услышала звук копыт и, не желая более оставаться одна, вскочила на ноги и рванулась навстречу ему. Всадник оказался мужчиной средних лет с круглым, добрым лицом. Он не принадлежал к племенам риганте; скорее всего был посланником или торговцем, направляющимся в дом Длинного Князя. Всадник натянул поводья и остановил лошадь.
- Что случилось, юная леди? - Судя по акценту и манере говорить, он приехал с юга.
- Ничего, - сказала она, вытирая слезы. - Я просто... немножко испугалась.
- Тебя напугал какой-то зверь?
- Нет. - Ариан почувствовала себя глупой. - Я задремала, и мне приснился кошмар.
- Да ты дрожишь, - произнес он, спешиваясь. Незнакомец не был высок всего на дюйм-другой выше, чем она. Подойдя к девочке, он обнял ее и успокаивающе проговорил. - Ну, ну. Не бойся. Чудесный, яркий день... в здешних лесах не таится опасностей.
Страх начал исчезать, но она знала, что он по-прежнему стоит за плечом, выжидая. Ариан прижалась к мужчине, позволяя ему гладить ее по спине и волосам. Ей становилось все лучше и лучше. Потом его рука скользнула на ее ягодицы.
- Я помогу твоим страхам уйти. Принесу тебе радость, и солнце снова будет ярко светить. Верь мне. - Он поцеловал ее в щеку, потом приподнял ее лицо и склонился сам. Коснулся ее губ. Правая рука скользнула по бедрам и животу. Ариан вздрогнула. Незнакомец оказался прав. Страх исчез. И солнце снова светило ярко.
Ей больше всего запомнилось касание тел, человек над ней, его плоть, мокрая от пота, ее тело, полное жизни и отвечающее на каждое его движение. Никакого страха, никакой пугающей пустоты, никаких мыслей о могиле.
- Тебе хорошо со мной? - спросил он потом, когда они лежали рядом на траве.
-Да.
- Сколько тебе лет?
- Тринадцать, почти четырнадцать.
- Значит, ты не дочь земли?
- Нет. Мой отец - кузнец в Трех Ручьях.
- Ты славная девочка, - сказал он, натягивая штаны и рубаху. Сунув руку в кошелек, незнакомец достал серебряную монетку. - Пусть эта маленькая встреча останется нашим секретом. Тайным чудом радости.
Она молча кивнула, глядя, как он садится на лошадь и уезжает.