- Еще чуть-чуть, - ответил его друг.
- У тебя губы посинели. Думаю, самое время вытереться. Гованнан бросил взгляд на берег, где Коннавар и Браэфар разожгли небольшой костер. Другие ребята сели вокруг него. Риамфада с разочарованием увидел среди них Галаниса и его брата. Они всегда пялились на него, и разговор неизбежно обращался к его увечным ногам. Это семейство появилось в деревне недавно, когда их отец приехал с юга работать на Руатайна.
Риамфада неохотно повернул к берегу; Гованнан плыл рядом. Когда они доплыли, сын кузнеца вытащил его и отнес к огню, вытер ему ноги и обернул теплым плащом.
- Будет холодная зима, - заметил Конн.
- И длинная, - грустно согласился Риамфада.
Гованнан вытерся, оделся и принялся пускать по воде "блинчики". Коннавар подошел к нему с камнями в руке. Немедленно началось соревнование - кто кинет дальше. Браэфар сел рядом с Риамфадой.
- Ну вот, - сказал он, - опять. Они соревнуются во всем. Увечного юношу пробрала дрожь, и Крыло помог ему одеться и подкинул дров в костер.
- Может, тебя заколдовали? - предположил Галанис. Он был высоким худым рыжеволосым юношей с рябым лицом.
- Заколдовали? О чем ты? - спросил Риамфада с тяжелым сердцем.
- Мы с братьями думали, уж не сиды ли наложили на тебя проклятие.
Два других молодых человека, Барис и Гетенан, тоже смотрели на калеку.
- Не думаю, чтобы кто-то меня проклинал, - неохотно ответил тот. - В год, когда я родился, было много увечных детей. Все они умерли. Ворна говорит, что их матерей одолела болезнь.
- Лично я бы лучше умер, чем был калекой.
- Заткнись, Барис, - набросился на него Браэфар. - Какие глупости ты говоришь!
- Но это правда, - ответил Барис, краснея.
- Это правда для тебя, - сказал Риамфада. - Ты всю жизнь ходил и бегал. Для тебя потеря ног была бы ужасной трагедией. А я никогда не пользовался ими и привык быть таким.
- Что за сюрприз ты нам обещал? - спросил Браэфар, желая сменить тему.
Риамфада улыбнулся и окликнул Конна и Гованнана. Юноши оставили свое соревнование и подошли к костру.
- У меня камень подпрыгнул семь раз, - сообщил Ван. - На два раза больше, чем у него.
- Ты нашел камень лучше, - проворчал Коннавар.
Когда они уселись, Риамфада отвязал поясной мешочек и положил его на колени.
- У меня есть подарки для вас троих, - сказал он. - Вы были очень добры ко мне, и я захотел отблагодарить вас. Надеюсь, вы не обидитесь.
Он развязал последний узелок и раскрыл мешочек. Оттуда вытащил застежку для плаща из сверкающей бронзы и протянул ее Гованнану. Она была в форме оленя в прыжке и украшена серебряными завитками.
- Какая красота, - проговорил Ван. - Никогда не видел такой чудесной вещи.
Риамфада вынул из мешочка вторую брошь - маленький плетеный щит, сделанный из серебряных проволочек. И наконец, он вручил подарок Конну: бронзовый олененок запутался в серебряных терниях на полоске яркого золота.
- Не знаю, что и сказать, - произнес Конн.
- Тогда я скажу за тебя, братец, - вмешался Браэфар. - Спасибо, маленькая рыбка. Это чудесные подарки.
- А нам ничего? - спросил Галанис. - Не знал, что за ношение калек полагаются такие славные вещицы.
- Думай, что говоришь, - оборвал его Гованнан. - Или будешь собирать собственные зубы.
- Там, откуда я родом, умение говорить прямо считается достоинством.
- Между умением говорить прямо и грубостью есть большая разница, сказал Браэфар. - И вам лучше запомнить это, если хотите, чтобы с вами дружили. Например, я не припомню, чтобы кто-нибудь из нас произнес вслух, что таких уродливых парней, как вы, свет не видывал. Твое лицо, Галанис, напоминает дерево, в котором хотел угнездиться дятел. И все же, полагаю, что там, откуда вы родом, это сочли бы прямотой.
Три брата поднялись и отправились в деревню. Последовало неловкое молчание. Молодой калека сидел как в воду опущенный. Конн нагнулся и положил руку ему на плечо.
- Спасибо, Риамфада, - проговорил он, - но нам не нужна награда, ведь ты наш друг и нам приятно общаться с тобой.
- Это не награда, - возразил тот. - Я просто хотел показать, как ценю вашу дружбу. Всех вас. Вы принесли мне много радости. Даже и не представляете сколько. Вам нравятся мои подарки?
- Никогда мне не дарили таких чудесных вещей, маленькая рыбка, сказал Гованнан. - Я буду, беречь его.
Они посидели еще немного. Когда солнце начало садиться, Гованнан затушил костер, а Коннавар поднял Риамфаду, чтобы отнести его домой.
По пути они услышали далекий крик.
- Что это? - прошептал Браэфар.
Они поднялись на холм и вышли на открытую местность. На траве лежало тело со вспоротым животом и съеденным лицом. Траву усеивали пятна крови, похожие на маргаритки. Коннавар положил Риамфаду на траву и вытащил серебряный нож. По одежде они легко узнали Галаниса.
- Медведь, - прошептал Гованнан. - И большой. - Он тоже обнажил клинок. Браэфар, у которого не было оружия, в ужасе смотрел на изуродованное тело. - Должно быть, остальные убежали. Залезли на дерево или что-нибудь в этом духе.
Риамфада сидел на траве, настороженно глядя на стену деревьев. Из леса донесся еще один крик - и резко оборвался. Ветер дул с той стороны.
- Он не сможет почуять нас, - прошептал Коннавар. - Бежим.
Сунув клинок в ножны, Конн поднял Риамфаду, и молодые люди припустились по холмам. Местность была совсем открытая - ни кустов, ни деревьев, которые могли бы послужить укрытием. Риамфада смотрел на лес в ужасе, молясь, чтобы не появился медведь.
- Ветер меняется, - выругался Гованнан.
Стоило ему сказать это, как из-за деревьев в ста шагах от них показалась огромная фигура. На мгновение время застыло. Зверь подошел к телу Галаниса, открыл пасть и впился в него зубами. Потом, мотнув головой, подбросил тело в воздух, подхватил на лету и разорвал когтями. Пожалуйста, пусть он не увидит нас, молча молился Риамфада.
Огромная голова повернулась в их сторону. Медведь оставил тело и направился к убегающим ребятам.
- Он идет! - закричал молодой калека.
Конн обернулся, а потом бросился бежать. Очень скоро Риамфада понял, что с ним на плечах Коннавар не сможет убежать от медведя.
- Брось меня! - крикнул он. - Спасайся!