- Непременно.
Когда Барус ушел, оставшиеся офицеры вздохнули свободнее. Наверно, ему хватит двух жертв, думали они. Джасарей дал им несколько секунд, пока вновь окидывал взглядом ров и стену. Тот местный, которого он заметил раньше, уже вошел в крепость, ведя лошадь. Генерал оценил, как хорошо движется юноша. Один глаз был зеленым, другой золотисто-карим, а красивое лицо уродовал шрам.
- Ты говоришь на тургонском? - спросил Джасарей.
- Немного.
- Что случилось с твоей лошадью?
- Попала в кроличью нору. Хорошо, хоть ногу не сломала. Отвернувшись от воина, генерал снова обратился к двум офицерам.
- Какой ширины должен быть ров? - резко спросил он.
- Восемь футов, - хором ответили они.
- И три фута в глубину, - добавил первый, заработав ядовитый взгляд от своего товарища. Джасарей улыбнулся их беспокойству. Хорошее настроение начало возвращаться.
- Какое единственное бесценное сокровище генерал никогда не сможет вернуть?
Оба офицера стояли молча, судорожно раздумывая над ответом. Генерал заметил, что юноша по-прежнему стоит рядом и улыбается.
- Находишь их затруднение забавным?
- Нет, но на вашем месте я обеспокоился бы их необразованностью. Взявшись за поводья, он повел лошадь прочь.
- Может быть, ты ответишь за них?
- Время, - ответил воин. - И, если я верно вас цитирую, генерал, "вы можете заменить людей и лошадей, мечи и стрелы, но время не вернешь".
- Ты читал мою работу? - Вопрос был задан безразличным тоном, но глаза Джасарея сузились, и он внимательно смотрел на юношу.
- Нет, генерал, я не умею читать. У меня был друг, который рассказал о ваших словах. А теперь, если вы позволите, я займусь лошадью.
Джасарей посмотрел ему вслед, а потом обернулся к офицерам:
- Выясните, кто он, и прикажите вечером прийти ко мне в палатку после совета.
- Я могу сказать вам, кто он, - ответил первый из офицеров. - Его зовут Коннавар, и его нанял Валанус. Он не остро и не гат, а происходит из племени за морем. По слухам, этот человек спас Валанусу жизнь в Гориазе.
- И поклялся убить Карака, - не отстал от него второй. - Этот воин проложил себе путь через земли кердинов, устилая его трупами, после того как они убили его друга, купца Бануина.
- Из какого он племени?
- Кажется, риганте, - ответил первый офицер. - Вы все еще хотите поговорить с ним?
- Разве я говорил, что нет?
Джасарей отправился осматривать укрепления. Солнце садилось за западные холмы, а с моря надвигались тучи.
- Если тебя вызвал Ученый, значит, тебя либо выпорют, либо повысят, жизнерадостно сказал Валанус.
Конн плотнее завернулся в плащ, поскольку сквозь палаточную ткань сочилась вода. Огарок свечи замигал, но, до того как он успел погаснуть, Валанус зажег об него другую свечу. Несколько мгновений в палатке горело два огонька, делая ее несколько уютнее. Полотняный домик составлял шесть футов в длину, четыре в ширину и пять в высоту в самом центре. Он устанавливался на тонкую деревянную раму. К раме крепились крюки, на которых висели мешки с одеждой. Было там также четыре складных стула с тряпочным верхом, которые составлялись вместе, образуя узкую кровать. На одном из них громоздились нагрудник, шлем, наручи и поножи, грозя упасть на мокрую землю.
- Я думал, ты его любимчик, - проворчал Конн. - Тогда почему у тебя течет палатка?
- Просто не повезло, - объяснил Валанус, стараясь не обращать внимания на капающую сверху воду. - Я стал солдатом по необходимости. Ведь я происхожу из бедной семьи, поэтому получаю стандартное снаряжение. Почти все палатки сухие. Завтра постараюсь достать и нам такую. - Он широко улыбнулся. - Джасарея, наверное, рассмешит, когда ты войдешь мокрый, как мышь.
- А почему ты думаешь, что меня могут выпороть?
- Ученый посылает за кельтонами только за двумя вещами - наградить или наказать. Ты не сделал ничего, заслуживающего наказания, стало быть, произвел на него впечатление.
- Может быть, - с сомнением сказал Конн, - но пока что мы не сделали ничего впечатляющего, только шли вперед и строили огромные крепости, которые оставляли на следующий день. Когда же кердины вступят в битву?
- Думаю, когда будут готовы. Тогда мы победим их и ты сможешь отомстить. Остаран говорит, что ты навел ужас на их людей. Три стычки и пять мертвых кердинов у тебя на счету. Знаешь, как тебя называют гаты? Яростный Клинок.
- Меня не волнует, как меня называют. Как ты верно заметил, то были мелкие стычки. А мщение не будет полным, пока я не перережу горло Караку.
Офицер перестал улыбаться, и в голосе прозвучала печаль:
- Думаешь, когда он умрет, боль оставит тебя?
- Может, да, может, нет, - сказал Конн, пристально глядя на светловолосого офицера.
Валанус погрузился в размышления.
- Однажды у меня был друг, - начал он. - Больше чем просто друг. Его захватили в плен в трибантской кампании. Ему выжгли глаза, отрезали ступни и кисти, потом половые органы. Когда мы нашли его, он был все еще жив. Они прижгли раны, понимаешь, залили их кипящей смолой. - На свечу шлепнулась капля, и она мигнула. Валануса передернуло, потом он собрался и выдавил улыбку. - С тех пор у меня не было друзей... и не будет - среди воинов.
Снаружи палатки ударил колокол. Он прозвонил четыре раза.
- Ну, - проговорил тургонец, - время идти к генералу. Если он предложит тебе награду, попроси для меня новую палатку или слугу.
- У тебя есть слуга. Я видел, как он ставил эту палатку.
- Да, но он один на восьмерых бедных офицеров. А я не могу позволить себе ему приплачивать. Поэтому... - Валанус указал на ручейки, сбегающие по стенкам палатки.
Конн не ответил, а молча поднялся, вынырнул из палатки и вышел под дождь. На западе вспыхнула молния и послышался раскат грома. До полуночи оставалось четыре часа. В ясный день было бы еще светло, но буря окутала землю тьмой. Юноша побрел через лагерь, прошел мимо лошадей в загоне и обозных телег, потом пробрался между рядов круглых палаток для простых солдат.
Шатер Джасарея составлял сорок футов в длину и по меньшей мере пятнадцать в ширину. Снаружи под навесом стояли двое солдат, вооруженных копьями. Когда Конн приблизился, они скрестили копья.
- Что... тебе... надо? - проговорил страж слева на ломаном кельтонском.
- Меня вызывал генерал, - ответил ему Конн на тургонском. Страж удивился.
- Жди здесь. - Он протянул копье товарищу и скрылся в палатке.
Его не было всего несколько секунд. Вернувшись, он велел Конну ждать, и тот стоял на дожде, становясь все мрачнее и мрачнее. Из палатки доносились голоса, но шум дождя не позволял расслышать, о чем они говорят. Через несколько минут начали выходить офицеры и торопливо возвращаться к своим шатрам, но и теперь его не позвали внутрь. Конн начинал злиться и обдумывал, не уйти ли ему, когда его окликнули.