Руатайн заглянул ему в глаза.
- Что с ним случилось?
- Он твой сын, спроси его самого.
- А я спрашиваю тебя.
Паракс слез с забора.
- Мы с ним много говорили о тебе, Большой Человек. Он тебя очень любит и доверяет. Пойми, что у него на душе лежит груз, о котором он сам расскажет. Думаю, Конн все объяснит, когда будет готов. Дай ему время, Руатайн. Здесь чистый воздух и прекрасные горы. Здесь люди, которые любят его. Однажды ему станет лучше. И тогда ты увидишь его прежним.
- Кто знает?
- Дай ему время...
Конн вышел из дома с тяжелым мешком, прошел через пастбище мимо дома, где вырос, пересек первый мост и подошел к кузнице Наннкумала. Когда юноша вошел, лысый и толстый кузнец что-то ковал. При виде гостя, старший мужчина коротко улыбнулся и продолжил колотить молотом подкову, а потом опустил ее в бочку с водой. Зашипело и повалил пар. Кузнец отложил молот и клещи и вытер пот со лба сухой тряпкой.
- Что привело тебя в мою кузницу? - спросил он. Конн открыл мешок, вытащил длинную сверкающую кольчугу, сплетенную из сотен маленьких колец, и кинул ее кузнецу. Тот поднес ее к свету, чтобы лучше разглядеть. Наннкумал опустился на широкую дубовую скамью, Конн сел рядом. Кузнец некоторое время сосредоточенно изучал кольчугу. Маленькие колечки позволяли доспеху гнуться как толстой ткани.
- Поразительно, - наконец выговорил он. - Великолепно сделано. Месяцы тяжелой работы для искусного мастера. Спасибо, что показал ее мне.
- Можешь сделать такую же?
- Ты серьезно? Нет, не думаю. Жаль, что нет времени попробовать.
- У тебя есть два сына, которые могут делать подковы, дверные петли, плуги, гвозди и мечи.
- Да, но работы хватает на всех троих. У меня недели ушли бы на то, чтобы сплести такую же, а ведь нужно кормить семью, Коннавар.
Юноша открыл кошелек, вытащил три золотые монеты и ссыпал их в широкую ладонь Наннкумала.
- Великие боги! Неужели они настоящие?
- Настоящие.
Кузнец внимательно разглядел лицо, выгравированное на монетах с одной стороны и лавровый венок с другой.
- Кто это?
- Карак из земель Кердин.
- Король, которого ты убил?
- Он самый. Ты сделаешь кольчуги?
- Кольчуги? Сколько тебе нужно?
- Сотню.
- Что? Это невозможно, Конн. Я столько за всю жизнь не сделаю.
- Тебе и не придется. Я оставил такие же кольчуги у шести ригантских кузнецов за рекой. Еще три отвезу в Старые Дубы.
- Однако ты разбогател в своих путешествиях.
- Меня не интересует богатство. К кольчуге я хочу добавить капюшон, чтобы защищать шею.
- Разумно. Я предлагаю укоротить рукав. Эту кольчугу делали для конкретного человека. Будет быстрее и дешевле делать их длиной до локтя.
- Согласен. Значит, ты сделаешь их.
- Будешь продавать?
- Нет, раздавать.
- Не понимаю зачем ?
- Чтобы выжить. Как там Гованнан?
- Отлично. Он в Дальних Дубах вместе с остальной молодежью принимает участие в Играх. Будет рад видеть тебя. - Кузнец помолчал. - Я тоже рад. Наши семьи не всегда... жили в дружбе. Я ошибался насчет тебя, Конн. Надеюсь, что мы сможем забыть о прошлом.
- Я никогда не воровал гвоздей, - улыбнулся Конн, - но дочь украсть пытался. - Он протянул руку, и Наннкумал пожал ее.
- Лучше бы ты забрал все мои гвозди, - грустно сказал он. - Оставь мне кольчугу. Завтра я примусь за свои дела, а на следующей неделе за кольчугу.
Величественный в своих белых одеждах и дубовом венце, брат Солтайс прошел через поле, наблюдая за состязаниями в беге, борьбе и кидании копий. Ему всегда нравились Игры, и он надеялся, что однажды они заменят сражения. Ему припомнилось, как он сам принимал участие в подобном развлечении и даже выиграл Серебряный Жезл. Он победил паннонского чемпиона после почти часа яростной драки. Как ни жаль, он по-прежнему вспоминал тот день с гордостью, что говорило, как недалеко он прошел по пути духовного совершенствования.
Пройдя через толпу, друид увидел Коннавара, который стоял в сторонке и наблюдал, как бегуны готовятся к шестимильному забегу. Брат Солтайс внимательно посмотрел на юношу. Тот изменился со дня их встречи в Старых Дубах, вырос, стал шире в плечах и зарос бородой. Редкой юношеской бородой, едва прикрывающей подбородок с белой проплешиной вокруг старого шрама, оставленного медведем. Рыже-золотые волосы отросли до плеч. Брат Солтайс подошел к нему и поздоровался. Конн пожал ему руку, и друид заглянул в странные глаза юноши.
- Как поживаешь, Коннавар?
- Хорошо, друид. А вы?
Брат Солтайс немного наклонился к нему и тихо проговорил:
- Плохо, когда разговор между старыми знакомыми начинается со лжи.
Коннавар улыбнулся, причем глаза остались совершенно серьезными.
- Знаете, как говорят, брат. Беда, разделенная с кем-то, - беда вдвойне. Поэтому прошу вас принять мою ложь.
- Как хочешь, друг мой. - Друид глянул на бегунов. - Это ведь твой брат, Браэфар?
- Да. Думаю, он хорошо покажет себя. Он всегда быстро бегал.
Распорядитель поднял руку. Тридцать бегунов выстроились около неровно прочерченной линии.