- Три!
После обеда Эзопу связали руки и ноги и нещадно высекли. А Ксанф еще и добавил:
- Не приведешь равнодушного ко всему человека, переломаю тебе все кости.
На следующий день Эзоп покинул город и отправился на поиски такого человека. Идет и видит: вроде мужицкого вида путник, и в то же время есть в нем что-то городское. Не торопится и легонько так погоняет впереди себя осла, навьюченного вязанками дров. И хотя снует по дороге множество людей и стоит кругом невообразимый шум, идет он и, не обращая ни на что внимания, все время разговаривает со своим ослом. Эзоп пристроился вслед за ним. А тот вдруг взгромоздился на осла и говорит ему:
- Ну, давай шагай быстрее, нам надо поскорее добраться до места и продать дрова. Часть выручки - твоя, тебе на прокорм, другая - моя, мне на жизнь, а третью мы отложим про запас. Чтобы у нас кое-что было, если вдруг захвораем или дела наши пойдут из рук вон плохо. Ты хоть и получаешь сегодня отменный ячмень, да только легко может случиться так, что постучится в дверь беда, и тогда у тебя даже сена в кормушке не окажется.
Эзоп подумал: "Этот человек, похоже, интересуется только своими собственными делами. Попробую заговорить с ним".
Он подошел поближе и сказал:
- Приветствую тебя! Сколько стоит одна вязанка дров?
Человек в ответ тоже поздоровался и назвал цену.
Эзоп спросил:
- Скажи, знаешь ли ты философа Ксанфа?
- Нет.
- Что ж так?
- Да нелюбопытен я. Но про Ксанфа все же слыхал.
- Я его раб.
- А мне что до этого за дело?
- Давай труси к дому Ксанфа. Там у тебя все дрова купят.
- Но я не знаю, где живет Ксанф.
- Следуй за мной, я покажу тебе.
Эзоп и человек на осле прибыли к дому Ксанфа. Эзоп забрал все вязанки дров и заплатил требуемую сумму.
- Мой хозяин просит тебя к столу, - говорит Эзоп. - Оставь здесь осла, о нем позаботятся.
Человек - в сандалиях и грязный с дороги - вошел в дом, ни о чем не спрашивая.
- Это и есть тот самый равнодушный ко всему? - поинтересовался Ксанф.
И тут же понял, что Эзоп чувствует себя довольно уверенно, а потому тихонько спросил жену:
- Тебе ведь наверняка хочется задать Эзопу хорошую взбучку?
- День и ночь молю об этом богов.
- Тогда принеси чужаку лохань и сделай вид, что собираешься омыть ему ноги. Он ни за что не допустит этого и спросит тебя, разве нет в доме рабов, чтоб исполнить такую работу?
Жена Ксанфа повязала вокруг пояса полотенце, перекинула другое через руку и вышла к гостю с лоханью. Незнакомец сразу определил в ней хозяйку дома. И подумал: "Ксанф - философ. Коли он захотел бы, чтобы ноги мне вымыл раб, он прислал бы раба. Но он, по всему, желает оказать мне честь, раз его жена должна сделать эту работу. Пусть будет так, и пусть она вымоет мне ноги".
После омовения гость сел к столу.
"Умен, дьявол!" - подумал Ксанф.
И распорядился поднести чашу с вином гостю первому.
Тот подумал: "Вообще-то первому положено пить хозяину. Но коли философ Ксанф оказывает мне честь и предлагает выпить первому, значит, я первым и выпью".
Затем Ксанф приказал внести сковороду с рыбой и говорит незнакомцу:
- Угощайся!
Рыба мгновенно исчезла со стола, словно ее поглотила морская пучина.
Ксанф только чуть отведал блюдо и тотчас же велел позвать повара. Явился повар, и Ксанф напустился на него:
- Почему ты положил так мало приправ, да и оливкового масла тоже?! Получишь за это порку!
Незнакомец подумал: "Рыба была приготовлена отлично. Но коли Ксанфу не терпится выпороть повара - какое мне до этого дело".
Повара изрядно наказали.
Ксанф было уже подумал, что незнакомец этот в самом деле какой-то ко всему безразличный, словно отупевший, а может, он даже и немой?
После рыбы подали пирог. Чужак, возможно никогда в жизни не видавший такого пирога, отрезал себе огромный кусок, размером с добрый кирпич, и принялся уплетать за обе щеки.
Ксанф только попробовал кусочек и велел позвать пекаря. И тут же принялся кричать на него:
- Почему в пироге нет ни орехов, ни меда?
Пекарь отвечает:
- Если пирог не пропекся, накажи меня. Но если он недостаточно сладкий, в том не моя вина. Когда я замешивал тесто, то хотел добавить меду, но хозяйка сказала: "Приду из бани и дам тебе". Да так ничего и не дала, вот пирог и остался несладким.
Ксанф говорит:
- Если правда твоя и во всем виновата моя жена, я прикажу сжечь ее живьем. - И шепчет при этом своей жене: - Подыграй мне!
А сам приказывает Эзопу:
- Неси сюда хворост и разведи огонь посреди комнаты!