Весь день капитан Антонов чувствовал волнение. Это же надо, встреча с самим Сталиным! Это просто уму непостижимо! Причем уже завтра.
Владимир не удивлялся своему волнению. Это было как-то понятно, что ли. Все же завтра он увидит человека, правившего Россией дольше любого царя. По крайней мере, капитан слышал что-то вроде этого.
Так что завтрашняя встреча была, мягко говоря, волнующей. Расхаживая по гостиничному номеру, Владимир принялся напевать что-то из репертуара «Любэ», не обратив внимания на то, что приставленный к нему охранник, внимательно прислушивается к мелодии.
— Простите, товарищ капитан. Можно вопрос? — Владимир поднял голову и посмотрел на спрашивающего. Тот выглядел явно заинтересованно.
— Конечно, Андрей.
— А что это вы за песню напеваете? Просто я слежу за эстрадой, но такой песни не слышал.
— Эээ…ну как вам сказать, — капитан несколько растерялся. Он понятия не имел, знал ли этот человек о пришельцах из будущего. Поэтому, решив не рисковать раскрытием государственной тайны, соврал. — Я, когда на фронте был, написал.
— Вы молодец, товарищ капитан. Мне нравится. Может, сыграете как-нибудь?
— Да, да, конечно. Буду рад.
От дальнейшего смущения Антонова спас своим появлением Ледников.
— Ну что, герой, готов к завтрашнему?
— Так точно, товарищ генерал армии. Волнуюсь только слегка.
— Ну, волнение — это нормально. Я тоже слегка дергаюсь — все-таки твой генерал не камень. Но это понятно. Встречаемся, все-таки, со Сталиным, а не, мать его, с губернатором нашим каким-нибудь. Так что ложись спать, сынок, завтра будешь дергаться.
— Есть ложиться спать, товарищ генерал армии.
Усмехнувшись, генерал Ледников вышел из номера.
— Итак, Лаврентий Георгиевич, благодаря действиям Вашей группы, Красная Армия успела завершить мобилизацию.
— Спасибо, товарищ Сталин. Я должен отметить, что и генерал Соломенцев, и генерал Веткач отлично справились со своими обязанностями. А также офицеры и солдаты. А что касается нашей помощи. У меня ни секунды не возникало сомнений, когда я понял, в какую ситуацию мы попали. Победа над фашистским Рейхом и восемьдесят лет спустя считается одним из важнейших достижений нашего государства.
— Чтож, товарищ Ледников, не зря вы свой орден получили.
— Служу Советскому Союзу, товарищ Сталин!
— Да ладно вам, Лаврентий Георгиевич, мы здесь одни, не надо подобных восклицаний, — Сталин с улыбкой помахал руками. — Можно просто Иосиф Виссарионович. У меня вот к вам какой вопрос, товарищ Ледников. Что вы можете сказать о капитане Антонове?
Увидев, как напрягся генерал, Сталин покачал головой.
— Да не волнуйтесь вы так, никто его в лагерь отправлять не собирается и записывать в немецкие шпионы тоже. Просто товарищ Берия рассказал, что один из его людей слышал, как товарищ капитан напевал некую весьма приятную песенку, приписанную товарищем Антоновым себе.
— Он мне доложил об этом инциденте, тов…Иосиф Виссарионович. Напевая эту песню, он не ожидал интереса со стороны охраны. Когда таковой интерес возник, то капитан Антонов, не зная, известно ли охране о происхождении нашей группы, предпочел ввести охранника в заблуждение, чем рисковать раскрытием государственной тайны.
— Это предусмотрительно, товарищ Ледников. Но вы меня недопонимаете, — увидев удивленный взгляд генерала, Сталин пояснил:
— Товарищ Антонов у нас герой. Спланировал и провел операцию по захвату командующего 24-м корпусом. Провел ее с риском для жизни и даже получил ранение, прикрывая отход группы. А стране нужны герои, товарищ Ледников. Стране нужны примеры, эталоны, к которым стоит тянуться. И мы, с товарищем Берия, выбрали одним из таких героев товарища Антонова. И его "песнопения", — Сталин усмехнулся, — нам только на пользу. Согласно охраннику, товарищу Колядову, голос у товарища капитана хороший. Так что помимо воинского искусства, товарищ Антонов будет осваивать искусство музыкальное. Поскольку стране нужны герои не только военные, но и музыкальные. Так что хотелось бы услышать и ваше мнение, Лаврентий Георгиевич, — Сталин вновь стал называть Ледникова по имени-отчеству.
— Что я могу сказать об Антонове. Не курит, матом в мирной жизни не ругается, сослуживцы в целом хорошо отзываются. Отличался в нашем времени несколько раз, особенно в Крымском конфликте — спас там несколько мирных жителей, рискуя собой. Спокойный. ТАМ осталась невеста. Алкоголем не злоупотребляет. В целом, хороший человек. По крайней мере, мне о его ярких недостатках не известно. О мелких тоже, товарищ Сталин. Наверняка они есть, все же капитан Антонов просто человек, но мне о них не известно. Еще одно, товарищ Сталин. Сослуживцы дали ему прозвище «Добрый». Полагаю, это может что-то значить.
— Хорошо, товарищ Ледников. Послезавтра у нас начало наступления, так что вы уж там не подведите.
— Не подведем, товарищ Сталин. Не подведем.