— Таким образом, контрудар Малиновского имел успех. Немецкие войска дезорганизованы и начинают сдаваться. Идея с десантом в тыл оказалась удачной, — закончил доклад Шапошников. Внимательно слушавший Сталин поднялся из кресла и подойдя к карте, спросил:
— У вас все, Борис Михайлович?
Тот кивнул и отправился к своему стулу. Слова попросил Василевский.
— Товарищ Сталин, следует особо отметить дивизию генерала Карбышева. Именно благодаря тому, что его бойцы устояли перед немецким контрударом, генерал Малиновский сумел перегруппировать силы и нанести удар во фланг наступающим. Потери дивизии Карбышева в личном составе превысили шестьдесят процентов. Сам генерал…сам генерал ранен, — Василевский выпалил все это на одном дыхании, сбившись уже под конец.
Вождь помолчал. Затем, после нескольких выпущенных колец дыма, произнес:
— Товарищ Сталин про подвиги совэтских бойцов знаэт. В том числе, и про дивизию товарища Карбышева. Один из его полков фактически больше не существует, да?
— Да. Личного состава на две роты не наберется.
— И это именно они захватили новые немецкиэ танки, да?
— Один танк. Генералом Карбышевым к Герою представлено сразу трое — два майора, командиры батальонов Шимазин и Васильев, а также старший сержант Охлопков. И еще несколько человек к Красному Знамени и Красной Звезде.
— Посмотрим, товарищи. Но звучит так, что эти награды бойцы заслужили…